Денис Козлов - Контрразведчик
День начался с известия о «стоп-колесах». Все передвижения в районе колонн были прекращены. Причиной тому могла стать либо артиллерийская обработка местности, либо приезд большого начальства, которое не любило суеты и любило, чтобы все оставались на конкретных местах, которые можно было бы отследить по карте.
— Куйбышев, ну бли-ин, — застонал старлей, глядя на «АК» младшего сержанта.
На днях в комендатуру должна приехать плановая проверка во главе с начальником службы артвооружения по временной группировке. На всякий случай, Максим заставил младшего сержанта почистить свой автомат.
— Смотри, с платком проверять буду. Хоть немного ржавчины или нагара! Хоть одно темное пятнышко на платке! — сказал он накануне подчиненному. «Последнее было лишним. Точно лишним», — думал он теперь, рассматривая ствол, напрочь вычищенный от черной краски и блестящий белым металлическим цветом.
— Вот скажи мне, Куйбышев, — голос старлея хрипел, и он никак не мог протолкнуть застрявший от негодования комок в горле, — скажи мне, чудовище, ну как можно быть таким, а? Был бы бог, он бы тебя наказал, уж не знаю как…
Едва Михайленко произнес это, как стена за его спиной треснула, а потом разлетелась на куски, и умывальник, сорвавшись с места, врезался чугунной каймой в лобовую кость Куйбышева.
Старший лейтенант огляделся по сторонам.
— Так что, есть бог?
В этот момент рядом грохнула вторая стенка, оголив с одной стороны почти всю комендатуру. Максим не удержался на ногах.
«Что это? Нет, не фугас, не «РПГ», — судорожно думал Михайленко, — не машина с тротилом».
Он все еще не мог подняться, когда последовал очередной разрыв. И тут до него дошло: гаубица. Но откуда у боевиков артиллерийское вооружение?
Где-то снова грохнуло, все вокруг затряслось, и сверху посыпалась земля. Максим огляделся. Вокруг, прижавшись к стенам, сидел весь личный состав комендатуры. Благо подвальное помещение было больше самого здания, а до войны оно как раз и оборудовалось под бомбоубежище.
— Кто по нам бьет-то? — кинул вопрос в сумерки подвала Михайленко.
— Свои. Артдивизион сорок шестой бригады. Они лупят, — ответил из угла командир разведроты комендатуры капитан Самохин, один из немногих толковых офицеров в комендатуре.
— Связаться бы с ними, да нет связи, — обреченно сказал подполковник Жердь. — Радиостанции не пашут.
Разрывы вверху прекратились. В наступившей тишине все, от солдат до коменданта, подняли в ожидании новых взрывов головы вверх.
— Кажется, все?! — робко сказал майор медслужбы Павел Глинник, сидевший почему-то на корточках в центре подвала.
— Неа-а, — замотал головой Самохин. — Я знаю, как обрабатывают маршруты движения и отдельные районы. Это только начало.
В подтверждение его слов вверху загрохотало с новой силой.
— Товарищ капитан, — вдруг проговорил почти вползший из дальнего коридора в подвал боец-разведчик, — там чехи.
— Где? — вскрикнул Самохин.
— У третьего перекрытия стену разбило. А там сообщающийся подвал. Их там человек двадцать. Говорят, что свои.
— Какие на хрен свои?
— Из соседнего отделения. Менты. Просятся сюда.
— Пошли.
Самохин уполз вслед за солдатом. Вверху снаряд чиркнул по бетонному перекрытию пола и рванул. Весь подвал судорожно затрясся, осыпаясь бетонной крошкой и землей на замерших в ожидании своей последней минуты людей.
Через пару минут в подвал стали вползать чеченские милиционеры.
— Приветствую, — сказал, видимо, старший из них с орденом Красной Звезды над карманом.
— Афган? — спросил Михайленко, кивая на орден.
— Да, — улыбнулся новоприбывший.
— Максим, — протянул руку старлей.
— Саид, — вжимая голову в плечи, ответил на приветствие милиционер и жадно затянулся дымом сигареты. — Чего делать будем? Сидеть тут — умрем. У нас десять минут назад все перекрытия рухнули. От ОВД ничего не осталось. Тут, — и он похлопал по бетону над головой, — еще на полчаса хватит. А дальше?
— Я бойцов с постов снял и всех сюда заведу, — сказал вползший последним Самохин. — И это… посыльного послать надо. Бойцов не отправлю. Между офицерами и контрактниками выберем.
— Я б своих послал, — сказал Саид, — но ваши как увидят чеченцев, так сразу огонь откроют.
— До сопки километров восемь, — выдохнул Михайленко и стал чертить примерный план камнем-мелком на бетонной стене, — вот тут надо перебежками. Быстро-быстро. Слышишь, Куйбышев? Тебе бежать — запоминай.
Вопрос был решен. Все уставились на младшего сержанта.
— А что сразу Куйбышев? — тихо возразил контрактник.
— Так уж вышло, родной, — стараясь не обращать внимания на волну боли в голове, сказал Максим. — Дураков бог любит.
Вокруг заулыбались.
— Это не шутка, — осмотрел подсевших поближе Максим. — Автомат твой блестящий с тобой?
— Угу.
— Повесь его в положение за спину. Стрелять не придется, а вот заметят быстрей — на солнце отблески будут.
— А вдруг меня за чеченца примут? — опасливо спросил Куйбышев, поглядев на чеченских милиционеров.
— Тебя? — улыбнулся криво Максим. — С таким ружжом? Неа. Увидят ствол и сразу поймут, что перед ними — излишне добросовестный воин-чекист.
Дорисовав план, Михайленко заставил Куйбышева повторить три раза свой маршрут: где нужно бежать, а где ползти, как идти по сопке и находиться вне зоны обстрела.
— Ну с Богом, родной, — перекрестив мысленно контрактника, сказал Михайленко. — Давай.
Виляя задом, Куйбышев скрылся в дырке, ведущей наверх. Через щели у дальнего коридора, откуда приползли милиционеры, было видно, как младший сержант, перебегая от воронки к воронке, двинулся в сторону сопки.
30. Специалисты по взрывам
Залпы артиллерии стихли только через час с небольшим. Прячущихся в подвале спасло лишь то, что основной огонь велся не точно по ним и снаряды кучно ложились по периметру обломков, бывших когда-то комендатурой. Однако, как это ни странно, часть здания, вместе с кабинетом начальника комендатуры, уцелела. Выбравшиеся на свет люди молились и тихо поздравляли друг друга и себя с окончанием обстрела, у места которого собралась толпа местного населения. Два снаряда пробили жилой пятиэтажный дом, по счастливой случайности, никого не убив. Еще через минут сорок со стороны сопки прибыл автобус в сопровождении трех бэтээров и одного БМП. Из автобуса вылез с десяток офицеров без шевронов с обозначением рода войск. Последним с подножки спрыгнул генерал. Максим его сразу узнал. Это был начальник артиллерии войск генерал Рохлеев. Нервно озираясь по сторонам, офицеры отправились в сторону сидевших на обломках здания. Из толпы местных раздались гневные крики.
— Все под контролем, — громовым, не уступающим по силе звука разрыву снаряда, голосом крикнул толпе генерал, — прибыла группа специалистов по взрывам. Сейчас мы изучим повреждения и будем устанавливать, кто стрелял. Не мешайте работать и разойдитесь по домам. Пострадавшим будут выплачены компенсации.
То ли голос, то ли обещание компенсаций подействовали на людей, но они разошлись.
— Все живы, никто не погиб? — тихо спросил Рохлеев.
— Личный состав налицо, товарищ генерал, — стал докладывать Жердь, — раненых и убитых нет. За исключением пяти человек, получивших контузию.
— Ну, контузия — еще полбеды, — вздохнул генерал. — Как говорят, голова — не жопа, замотал и воюй. А у родной милиции нет потерь?
— Нет, — ответил Саид.
— Начальник милиции, начальник комендатуры, старшие офицеры и начальники служб, прошу в автобус. Через пять минут.
В ожидании, когда все, названные им, зайдут в автобус, генерал стал обходить руины. В это время Михайленко вдруг увидел в числе прибывших с генералом своего однокурсника.
— Василий? Длиннов? Ты?!
Офицер обернулся.
— Михалыч? Какими судьбами? — спросил он, хотя было заметно, что радости от встречи тот не испытывает.
— Был в комендатуре. А чего ты как шальной-то?
— Да… — отмахнулся офицер и, перейдя на шепот, сказал: — Это я вас чуть не угробил.
— Как? Каким образом?
— Я батареей командовал.
— Так ты ж не артиллерист? Мотострелком вроде выпускался?!
— Приказали — и стал артиллеристом. У нас же, сам знаешь, прикажут стать индийским раджой завтра и знать сразу хинди — и никуда не денешься, за сутки и язык выучишь, и раджой станешь. Нас Рохлеев заставил шевроны сорвать и называться специалистами по взрывам… Чтоб местные не линчевали…
— Ладно, после поговорим, — хлопнул по плечу однокурсника Максим и поспешил вслед за всеми.
Генерал вошел в автобус последним и со вздохом сел на кресло пассажира.
— Ситуация такая, ребята, — начал он. — Офицер, руководящий артиллерийской батареей, забыл дать команду, чтоб старшие орудий подняли стволы. Все расчеты он сделал верно, а стволы не поднял. В итоге вместо намеченной цели батарея била прямой наводкой по вам. Вот такая ситуация.
