Игорь Афонский - Грозовой перевал
«Странные они, эти старики! Им всегда нужен кто-то рядом, свидетель его торжества, слушатель и почитатель!»
Полевой командир Салават – был обыкновенной разменной монетой. Его отряд до поры до времени не приносил особых проблем, потому-то его и не трогали. Да, он брал из Пакистана наёмников, но так многие делали, когда своих людей не хватало. Взял с десяток «головорезов», чтобы лишний раз напомнить, что именно его клан в этой части гор самый сильный и обладает должной властью. Когда-то он служил в правительственных войсках и даже получил звание капитана, но потом перешёл на сторону оппозиции. И так, собственно говоря, делали многие.
«Почему именно он?»
«А его брат был в плену, сбежал и был многим обязан!»
Последние дни службы.
История с братом вообще напоминает целый детектив! Служба в отборном моторизованном полку под Кабулом для Хакима была не такой тяжелой и невыносимой, как для тех, кого оторвали от хозяйства и призвали путём «усиленного» набора. Полк считался «отборным», а на самом деле между собой его прозвали «сборным», то есть из нескольких частей уже несуществующих подразделений. Техника была очень старой, работала на грани фантастики. Подразделение Хакима выполняло регулярно разные задачи. Оно, сопровождая колоны на марше, проверяя направление, обеспечивало безопасность от мин основных путей и магистралей! И это происходило с ними почти каждый день! Они снимались рано утром, их довозили до участка и «вперед», туда, где двигались за огромным тягачом – «тралом», или отдельно, просто пешком. Так они и шли, выборочно осматривая нужные участки. Вечером возвращались, если присутствовал кто-то из начальства, то уходили раньше! Однажды «БМП» сопровождения вывезла взвод сапёров раньше, оставив на дороге. Вообще эту обязанность выполняли советские войска, их подразделения, но и афганцы не сидели без дела. Штаб заразился идеей «выполнения плана», кто-то там считал проценты, принимал рапорты и доклады, потом составляли свои доклады и рапорты, подавали выше, чтобы Президент вскользь мог посмотреть на «выполнение поставленной задачи», чтобы в прессе могли написать «о новых происках американских спецслужб», потакающих оппозиции.
Короче, выехали рано, оцепили участок, пошли сонно вперёд, вдруг за поворотом наткнулись на двух молодых парней. Те аккуратно закладывали на этом же участке дороги что-то в грунт. Когда их увидели, парни всполошились, бдительный боец «царандоя» убил одного и ранил другого. Видимо, надеялся на поощрение! Хаким уже видел смерть, но так, чтобы вблизи стрелять в упор и убить! Он стоял с щупом в руках и смотрел, как тяжелораненый истекал кровью, а второй пытался уйти. Потом он взял себя в руки и крикнул, чтобы того оставили в живых. Сам внимательно осмотрел дорогу, подошёл к месту закладки. Его это заинтересовало с точки зрения профессионала. Он осмотрел, понял, что может извлечь эту мину. И сделал это в течение последующих полутора часов. Ему говорили, чтобы он не тратил своего времени, просто рванул, и они бы следовали дальше. Потом они обнаружили ещё несколько мин! Оказалось, что парни притащили с собой шесть штук и четыре успели поставить.
Потом Хаким присутствовал при первом допросе. Это вышло случайно, именно в их части держали пленного, пока не пришло решение отправить его в центральный пункт перемещения. Хакима интересовало многое, «где тот обучался, кто был его инструктором, где он получал снаряжение и как ему это оставляли».
Так как у него был доброжелательный вид и спокойный тон, молодой минёр разговорился. Ему уже перевязали ногу, дали горячего чаю. Он много болтал, Хаким просто слушал, он ничего не писал, просто водил карандашом по листу блокнота и поддакивал. Его интересовали простые вещи, где был вчера, чем занимался, как часто выходил на задание, где отлёживался, кто именно передавал документы. Парень отвечал просто, если не мог ответить, то пропускал вопрос или в общих чертах объяснял.
– Документы? Да, помощник муллы принёс, но он тут не причём, ему это передали. Кормили? Обычно хорошо, но редко было мясо, зато хлеб всегда свежий. Нет, мы не пользуемся таблетками для подготовки воды. Это очень дорого, то есть сразу выдавали, а потом их никто не приносил. Мины? Их доставили в тайник, оттуда мы забирали их под утро, а когда и кто кладёт – не знаю. Аллахом клянусь! Жили почти легально. Мечеть посещали регулярно. Нет, не курю!
Потом парня увели и должны были увезти в центр. Что его ждало? Вероятно, что долгие часы пыток или жизнь за толстыми застенками, а может быть, его расстреляют, как представителя вооруженной оппозиции. Точно Хаким не знал, он в таких случаях старался не углубляться!
Потом оказалось, что одновременно с ним арестовали помощника муллы и ещё пару человек. Хасан сделал вывод, что его разговор с минёром прослушивали и стенографировали в самой комнате для допросов. Сам он никаких записей не делал, обладая хорошей памятью, и информацией ни с кем не делился! А ведь он так же спрашивал о способах закладки, о последовательности, о степени маскировки. Он сразу понял, что парня обучали профессионалы, он точно знал своё дело!
Однажды, согласно слухам, предстояла большая военная операция, просто крупномасштабная!
А слухи – это самый верный способ получения информации, в них 30 процентов будет правды или нечто на неё похожее. Короче, русские собирались зачистить сразу несколько беспокойных «зелёнок» в некоторых труднодоступных районах. Почему-то такую информацию от союзников не скрывали. Хаким удивлялся, но, зная всю серьёзность намерений, счёл, что 30 процентов – точно «деза»!
Так порой делали, чтобы обеспечить внезапность. Но структура разведки у Советского контингента была такой, что они очень сильно зависели от местных осведомителей, от чужих переводчиков, от разного рода посредников. А это выглядело как огромное сито. Им черпают, из него всё течёт, а то, что осталось, было видно снизу тем, кто в этом заинтересован, а, может быть, нет. Потом разведка у русских была многоструктурная и относилась к разным подразделениям, которые всё время друг с другом соперничали. Хаким однажды, ради интереса, пустил слух, что рядом на соседней улице с казармой существует склад боеприпасов. Он сделал это аккуратно, и вот через два часа подъехало несколько грузовиков с солдатами и обыскали всю эту улицу. Обошлись без стрельбы. Обыскивали люди из соседнего полка. Так Хаким понял, что территориально кто-то «стучит» свой, или каждый участок имеет осведомителя на своём месте. Там, кстати, нашли несколько оцинкованных труб, так похожих издалека на переносные зенитно-ракетные комплексы. Всё это ему могло пригодиться в будущем, но как, он этого пока не знал. В ходе этой операции подразделение Хакима участвовала в некоторых маршах, многодневных переходах и вооруженных стычках. Но не это больше всего запомнилось сапёру, нет, однажды он посетил кишлак, который только что «зачистили». Из домов выносили трупы мужчин, женщин и детей. Те, кто остался живым, были выведены, их увезли в неизвестном направлении. Потом тяжелыми машинами сравняли глинобитные дома. Ровняли так, что от поселений, которые сочувствовали бандформированиям, не осталось ни одного дома, ни одного жителя. Увидев это, Хаким не выдержал, его желудок вывалил всё на обочину, спазмы мучили его до вечера. Такого отношения к простому люду он не ожидал. До него доходили слухи, но он старался этому не верить. Регулярно что-то где-то случалось, а события так легко исказить. Потом он много думал и понял, что существующая власть – двулична. Она пытается оторвать крестьян от земли, от бога, от тех ценностей, которыми дорожили его предшественники. Он ещё раз понял, что как потомок столь знатного рода не может служить Правительству, которое буквально топит в крови свой народ. Слухи о застенках, о переворотах регулярно выползали. Их боялись говорить, но слова жгли язык и срывались с уст говорящих. Обычно это были студенты, которые приходили к родственникам в казармы. Там их подкармливали родные братья или отцы. Они общались со сверстниками, делились мыслями. У Хакима появились свои люди в среде местного учебного заведения. Шло время, Хаким хотел встретиться с дядей. Но он знал, что находясь на службе, не имеет права её покинуть, не может общаться с лидером оппозиции, даже если тот не живёт в стране, тем более это было очень для него опасно! Следовало что-то придумать, сделать. План сложился очень просто. В штабе у него служил его друг и приятель. Через которого он бросил небольшую «дезу». Так получилось, что приятель «оброс» очень большими связями в обеих сторонах, на ту сторону ушло сообщение о предстоящей вылазке в один далёкий район. Когда формировались группы, то первоначально Хаким в неё не попал. Его подразделение было разделено на две части. Он, как заместитель своего командира, остался за главного на месте. Но потом капитан получил приглашение на ежегодный банкет по случаю юбилея одного из лидеров партии, и вопрос о будущей командировке и замене решился сам по себе.
