Дэвид Моррелл - Рэмбо 2
И в то же мгновение Яшин прижал лезвие к левой щеке Рэмбо. Раздалось шипение, и комната наполнилась запахом горелого мяса. Рэмбо едва сдержался, чтобы не закричать. Он представил у себя на щеке этот треугольный ожог.
— Ну что, будем выходить на связь? — спросил Подовский. — Нет? Выколи ему глаз.
Рэмбо инстинктивно отдернул голову, ударившись затылком о пружины, но Яшин почему-то отступил. Только теперь стало ясно, что Подовский имел в виду не Рэмбо, а Бэнкса.
Сержант Тай схватил Бэнкса за голову.
— Если тебе не дорога твоя собственная жизнь, — проговорил Подовский, — то, может быть, ты пожалеешь своего друга.
Яшин шагнул к Бэнксу и начал медленно подносить нож к правому глазу пленного.
От отчаяния и бессилия у Рэмбо потемнело в глазах.
— Ты заговоришь, — бормотал Подовский, — заговоришь, как миленький.
Еще мгновение и глаз лопнет как мыльный пузырь, и вытечет.
Не говори! — кричал Бэнкс. — Пусть эти ублюдки делают, что хотят.
— Ты будешь говорить?
Рэмбо сник и утвердительно качнул головой. Яшин отступил. Тай отпустил голову Бэнкса.
— Прекрасно, — воскликнул Подовский. — Наконец-то мы сдвинулись с мертвой точки. Это мудрое решение. Только глупец умирает за безнадежное дело или позволяет погибнуть товарищу.
Он подошел к столу и включил радиопередатчик.
— Наши специалисты определили частоту, а ты, надеюсь не забыл позывные, а?
И снова Рэмбо молча кивнул.
— Не уступай! — крикнул Бэнкс. — Они ведь все равно нас не отпустят…
— Заткнись! — рявкнул Тай и пнул Бэнкса в лицо. Из губ потекла кровь, и Бэнкс потерял сознание.
Рэмбо отвел взгляд. Подовский поднял микрофон.
— Значит, ты назовешь себя, скажешь, что тебя поймали, операция провалилась, и что все последующие операции тоже провалятся. Пусть они не пытаются развязать новую войну. Осуди их военные преступления. Ты понял?
Рэмбо кивнул.
— Давай!
Подовский включил микрофон и поднес его к губам Рэмбо.
Тот глубоко вздохнул. Впервые он заговорил. Голос его был хриплым и измученным.
— Два, двадцать, пятьдесят шесть. «Одинокий Волк»… — он сглотнул и прокашлялся, — вызывает «Волчье Логово». Прием.
7
Находясь в ангаре, Траутмэн молча смотрел на карту Таиланда, Лаоса и Вьетнама. Именно во Вьетнаме остался Рэмбо. И только одному Богу известно, что теперь с ним… Если он вообще жив.
Вокруг него техники и солдаты торопливо укладывали оборудование, относили упакованные ящики в самолет и вертолет. Скоро прибудут другие вертолеты.
— Шевелитесь, — командовал Мэрдок.
Нет, думал Траутмэн, это еще не все. Когда мы прибудем в Штаты, я заставлю Мэрдока отвечать.
Сквозь шум и голоса солдат Траутмэн вдруг услышал хриплый голос из передатчика: «Волчье Логово», два, двадцать, пятьдесят шесть… «Одинокий Волк» вызывает «Волчье Логово». Вы меня слышите? Прием.
У Траутмэна похолодело в желудке. Он поставил стакан нетронутого кофе и бросился к рации.
Он не единственный, кто обратил внимание на голос Техники, солдаты, Эриксон, Дойл — все замерли, вслушиваясь в него.
— Два, двадцать, пятьдесят шесть, мы тебя слышим.
«Одинокий Волк», — это уже говорил связист. — Где ты находишься? Прием.
Боковым зрением Траутмэн заметил движение. Он повернулся и увидел в дверях своего кабинета Мэрдока.
— Что здесь происходит, черт побери? Почему вы не пакуетесь?
— Сэр, Рэмбо вышел на связь, — ответил радист. От этих слов Мэрдок даже пошатнулся.
Рэмбо?! Нет… Это невозможно.
8
Обливаясь потом, Рэмбо снова сглотнул. Глазами, полными ненависти, он смотрел на Подовского, который держал микрофон. Из динамика раздался голос:
«Мы тебя слышим, „Одинокий Волк“. Назови свое место нахождения. Прием».
Рэмбо не отвечал.
Голос в динамике повторил фразу.
— Ты умрешь, если не ответишь, — прошептал Подовский.
9
Траутмэн не выдержал. Он нетерпеливо выхватил у радиста микрофон.
— Джон, это Траутмэн! Какого черта ты молчишь? Где ты?
В динамике послышался стон, а потом хриплый голос. Голос Рэмбо. Он произнес только одно слово:
— Мэрдок.
В ангаре наступила полная тишина. Все смотрели на Мэрдока. Напряжение возрастало.
— Он здесь.
Траутмэн передал микрофон.
Мэрдок огляделся и изобразил на лице улыбку.
— Рэмбо, — в голосе Мэрдока звучала фальшивая радость. — Я — «Вожак Стаи». Мы рады, что ты жив. Где ты? Дай нам свои координаты, и мы прилетим за тобой. Прием.
Траутмэна чуть не стошнило от этого спектакля.
— Мэрдок, — донеслось из динамика. — Я до тебя доберусь.
Кто-то из солдат изумленно охнул. Мэрдок побледнел. Улыбка исчезла. Он опустил микрофон.
— Боже мой, — произнес он дрожащим голосом.
10
— Ах ты… — Подовский от бешенства не мог подыскать нужного ругательства. Глаза его округлились. Он хотел ударить микрофоном Рэмбо, но, размахнувшись, потерял равновесие и упал на генератор.
Сгорая от злости, Подовский повернул ручку до отказа.
Рэмбо буквально взвыл от боли, его трясло, и крутило. Он зашелся в крике и никак не мог остановиться.
Наконец, он погрузился в темноту. Темнота была внутри. В мозгу. В груди. Но в основном в душе. Темнота раздувалась, будто шар, конвульсии становились все сильнее. И вдруг темнота взорвалась.
11
Глядя, как американец дергается и извивается. Подовский вдруг понял: что-то не так. Что-то произошло. Из своего личного опыта он знал, что ток генератора не мог вызывать таких диких конвульсий, да и кричал пленный совершенно по-звериному. Казалось, это был уже не человек, а разъяренное дикое животное.
Загипнотизированный видом пленного, Подовский подошел к нему почти вплотную.
Пружины кровати гнулись и скрипели от диких усилий дергающегося американца.
Подовский слишком поздно заметил, что ток послужил допингом для пленного. Американец впал в такое дикое состояние, что пружины не выдержали и лопнули. Его рука потянулась к Подовскому, тот попытался отступить, но не успел.
Теперь ток от пленного дошел и до него. Господи! Сердце Подовского словно выпрыгнуло из груди. Руки и ноги отчаянно затряслись. А рука американца словно клещами сжимала его горло.
12
Рэмбо отшвырнул Подовского прямо на генератор. Тот повалился и сорвал провода с пластинки на груди Рэмбо. Подача тока прекратилась. Освободив вторую руку, Рэмбо кинулся на Яшина. Увернувшись от ножа, он наклонился, поднял с пола микрофон и со всей силы швырнул его прямо в челюсть Яшину. Хрустнули зубы, потекла кровь из разбитых губ, и Яшин повалился на пол.
Но сержант Тай и один из охранников уже поднимали оружие.
Нет, к обоим он не успеет. Они слишком далеко друг от друга.
И тут пол под ногами взорвался, разлетаясь щепками во все стороны. Волна отбросила Рэмбо назад, к сетке. Он инстинктивно закрыл лицо руками. Комната наполнилась дымом. В ушах стоял грохот АК-47. А когда дым рассеялся, Рэмбо увидел, как из дыры в полу выпрыгнула Коу, держа в руках автомат.
Подовский и Яшин лежали без сознания на полу. Охранник был убит, а Тай сумел выскочить в дверь, и теперь снаружи раздавались его крики.
Сверкнула молния, и загремел гром.
Рэмбо выхватил из руки Яшина свой нож. Коу кинула ему колчан со стрелами и лук.
Оба, не сговариваясь, бросились к открытому окну. Коу выпрыгнула первой, Рэмбо — за ней.
13
Снова сверкнула молния, луч прожектора пробивался сквозь пелену дождя. Коу и Рэмбо мчались по грязи к ограждению. Увидев, что столб света движется в их направлении, Рэмбо остановился, быстро вытащил стрелу, вставил в лук и выстрелил. Если бы стрела была обыкновенной, с перьями на конце, а не пластиковой, то дождь изменил бы траекторию ее полета. А сейчас она летела точно в цель. Прожектор погас.
Но их осветила молния. Раздались автоматные выстрелы. Коу отвечала короткими очередями. И снова включился прожектор, теперь уже с другой стороны. Но на этот раз молния их спасла. Она ударила в один из бараков. Огни в лагере ярко вспыхнули и погасли. Наступила темнота. Лишь трассирующие пули вспарывали темень. Грохот автоматов заглушал грозовые раскаты.
Они добежали до ограждения из колючей проволоки. Рэмбо приподнял проволоку, шипы глубоко врезались в руку. Коу проползла в образовавшийся проем. Рэмбо лег на спину, поднял луком нижний пучок и проскочил под ограждением. Впереди было еще одно. Коу остановилась у деревянного столбика и дала короткую очередь. Столбик разлетелся, образовав проем. Пули свистели совсем рядом. Но теперь они оба уже уходили в заросли.
