Владимир Угрюмов - Боец. Московский вояж
Стою перед парадной и открыть дверь не пытаюсь, потому что возле подъезда собирается народ. Конечно же это любопытные местные бабульки.
– Мне бы щиток телефонный проверить, – обращаюсь к женщинам. – Здравствуйте.
Я одет в рабочий комбинезон, стою с потрепанным чемоданчиком в руке. На голове парик, очки в старой немодной пластмассовой оправе, усы. Машину я оставил на соседней улице.
– Это в какую квартиру-то? – интересуется подозрительно одна из старушек.
– А это, бабушка, не в квартиру, это общий осмотр, профилактическая чистка контактов на всех местных разъемах.
– Важное дело-то, – соглашаются со мной бабушки и тут же сообщают мне код.
Поблагодарив женщин, поднимаюсь на нужный этаж и забираюсь в щиток. Установить «жучок» – дело несложное, для этого не нужно забираться в квартиру клиента. Спускаюсь вниз, по пути делаю вид, что копаюсь и в других щитках, на всех этажах. Перекуриваю. Выждав на лестничных пролетах с полчаса, выхожу из парадной. Старушки на месте.
– Что-то ты больно быстро управился, – осуждающе говорит одна из бабулек.
– Посмотрел, прошелся по этажам, все у вас нормально, – как бы оправдываюсь я. – Аварийных вызовов у вас здесь не было, а мне лишних денег никто за это не платит.
– Теперича вообще никому не платят, – тут же поддерживает меня одна из старушек. – У меня, вона, у сына недавно…
Я уже не слушаю и, попрощавшись с женщинами, иду в глубину квартала. Расположение квартиры директора я знаю, поэтому стоит сделать еще одну вещь. Выбираюсь на крышу дома напротив, присматриваюсь. Место здесь удобное, однозначно. Снова спускаюсь вниз и возвращаюсь к своей машине.
В джипе переодеваюсь. Затем отвожу «паджеро» на крытую стоянку и на такси перемещаюсь в другой конец города, где на такой же крытой стоянке забираю серую «девяносто третью» «жульку». На этой машине я не буду выделяться в общем транспортном фоне. Жму на газ, направляясь в сторону пригорода. У меня еще есть время, чтобы успеть перехватить директора у завода. Госномера его «Волги» мне известны. И знаю я теперь также, что теряю время, отвлекаясь на дела семейства Конфетки. Впрочем, не исключено, что я слегка предвзято отношусь к Геннадию.
Ждать пришлось больше часа. Напротив здания администрации завода останавливаться я не стал, так как дорога здесь узковата, постоянно ползают грузовики, а на парковке перед зданием стоят всего две машины: директорская «Волга» и «уазик» с карельскими номерами. Дорога тут только одна, поэтому, развернувшись, возвращаюсь обратно и занимаю место более удобное, как для наблюдения, так и для того, чтобы самому не засветиться.
Когда «Волга» директора проносится мимо, выжидаю с минуту и двигаюсь за ней следом. Судя по направлению движения «волжанки», директор едет домой. За рулем личный водитель Охотского. Такая у директора фамилия. Зовут его Игорь Савельевич. По городу проезжаем ровно, без рывков на светофорах. В конце концов «Волга» останавливается на Наличной улице возле универсама. Охотский заходит в магазин, а его машина уезжает.
Интересно, до дома Игоря Савельевича от универсама неблизко, а при его комплекции и весе (килограммов сто двадцать) ему с покупками явно будет сложно передвигаться.
Захожу в универсам. Охотского вижу сразу. В сером деловом костюме, огромный в размерах, Игорь Савельевич бродит с тележкой на колесиках и набирает продукты. Захватив корзиночку, иду следом за ним, цепляю для вида с полки пару бутылок минеральной воды. Прохожу дальше и на повороте устраиваю небольшое столкновение. Сталкиваюсь, естественно, с Охотским. Споткнулся я вполне натурально и, чтобы удержаться на ногах, хватаюсь за лацкан пиджака директора. От неожиданности Охотский отпрянул назад, и его тележка уехала в сторону.
– Ради бога, простите меня! – извиняюсь я, изображая на лице смущение и раскаяние. – Устал за день, не обижайтесь.
– Ничего, ничего, – придя в себя, улыбается толстяк. – Всякое бывает.
Забираю свою корзинку и иду к кассам, по пути прихватив еще кое-что из продуктов. Выхожу из универсама и пакуюсь в свою машину. Охотский пока еще затаривается едой, а я уже проверяю, как работает маячок и одновременно микропередатчик, который я пристроил на костюм директору под лацкан пиджака. Техника работает отлично. Если Охотский не меняет костюмы, как носовые платки, большие финансовые затраты мне не грозят.
Из универсама директор выходит с двумя огромными пакетами и направляется в сторону автомобильной стоянки, расположенной рядом с магазином. Вот теперь все понятно: у директора машина под боком. Охотский выезжает со стоянки на черном «шевроле-тахо». Машина под стать директору и его габаритам.
Глава двадцать четвертая
Охотский завез продукты домой, сам никому не звонил, но ему на сотовый было несколько звонков. Для меня эти звонки интереса не представляют. Директор пробыл у себя в квартире минут тридцать и вновь появился на улице. Еду за ним в центр города.
У Охотского есть семья: жена и двое детей школьного возраста. Но семья сейчас где-то отдыхает.
«Шевроле» тормозит возле ресторана на Староневском. Я паркую свою «девятку» неподалеку. Охотский все в том же костюме – значит, у меня проблем сейчас нет. Прием с «жучка» идет отличный. В ресторане у Игоря Савельевича, похоже, была назначена деловая встреча. Собеседник Охотского, которого я не вижу, – мужчина. Запись разговора я веду на пленку.
– Добрый вечер, Сережа, – приветствует кого-то Охотский и, шумно пыхтя, устраивается за столом.
– Какие новости? – тут же переходит к делу невидимый мне собеседник директора.
– Пока все по-старому…
– Рады вас видеть снова, – раздается молоденький голосок подошедшей к столику официантки. – Вам как всегда?
– Здравствуй, голубушка, – приветствует девушку Охотский. – Все так же, но минералочку сейчас. Что-нибудь еще, Сережа?
– Нет. Спасибо.
– Минут двадцать, – предупреждает официантка о времени готовности заказа.
– Да, да, конечно, голубушка, – соглашается Охотский.
Естественный ресторанный фон – звон столовых приборов, легкая музыка, голоса посетителей в стороне не мешают мне вести прослушивание.
– Какая реакция? – слышу я голос Охотского.
– Клиент, видимо, нервничает, но пока не реагирует так, как мы хотим.
– Я думаю, он скоро созреет.
– Вам кто-нибудь задавал вопросы? – спрашивает Сергей.
– Пока нет.
– Не чувствуете за собой наблюдения?
– Для моего друга я вне подозрений, – хихикает Охотский. – К тому же у меня нет акций предприятия. Вы не могли бы как-то надавить на него, чтобы ускорить процесс? Мой брат готов начинать все хоть завтра.
– Вам потребуется для начала обанкротить завод…
– Это не займет много времени. Главное, чтобы наш друг пошевелился в нужном направлении.
– За это не волнуйтесь. Мои люди делают все возможное и невозможное…
А ларчик-то просто открывался. Вот, собственно, и все, что мне было нужно знать. Остаются еще кое-какие мелочи.
Выхожу из машины и иду в ресторан. Место здесь неплохое, как раз можно и поужинать. Выбираю столик и устраиваюсь так, чтобы иметь возможность видеть собеседника Охотского, но чтобы Охотский не видел меня. Сергей, молодой парень, по одному виду которого я могу с идеальной точностью определить, какой тип бизнеса предпочитает этот человек. Сережа явно не дружит с законом, что следует из услышанного мной только что разговора. Я нисколько не сомневаюсь, что речь шла о муже Конфетки и о том самом заводе.
Подходит официантка, и я делаю заказ. Фото Сергея у меня уже есть. Неплохо бы добыть его отпечатки пальчиков, но даже если это и не получится, узнать, кто этот парень, я уверен, труда уже не составит.
Ближе к ночи я получаю от Левы необходимый расклад на Сергея из ресторана. Сережа – подручный авторитета Батона, и этим все сказано.
Звоню Конфетке, предупреждаю, что скоро к ним подъеду.
– И что же теперь делать? – нервно интересуется Геннадий, прослушивая запись разговора Охотского и Сергея.
– Здесь тебе решать, – пожимаю я плечами. – Или подключаешь милицию, РУБОП, или включаешь собственные каналы.
– Но это ведь моя «крыша»!!! Почему же они решили меня подставить? К кому мне теперь обращаться?! – восклицает Геннадий в отчаянии. – Они меня живьем сожрут!
Конфетка сидит тут же, в кресле, и сосредоточенно смотрит на меня. Ну уж нет, дальше я никуда вписываться не стану! У меня и своих дел по горло, и нечего на меня так таращиться. Вслух я этого не говорю.
– Не я, Гена, тебе «крышу» заводил, – говорю ему, – не мне за это и отвечать. Материалы я тебе собрал, доказательства у тебя есть, пусть и не однозначные, но сомневаться в них ты точно не станешь, а это главное. Денег мне с вас не надо, посему позвольте откланяться.
Геннадий смотрит на меня обреченно. Охрана у него, похоже, тоже от «крыши».
