Сергей Алтынов - Маскировкой седину не скроешь
Ох как желал сейчас Валера о многом расспросить Ганса…
– И где мы сегодня увидим Рыжего? – вопросом на вопрос откликнулся Касаткин.
– А вот смотри! – Ганс протянул Валере газету с объявлениями. – Вот прямо сейчас в концертном зале «Столичный» (который в центре) идет концерт саксофониста Игоря Блюминга.
– И что из этого?
– Во-первых, Груздев любитель джазовой музыки, а во-вторых, он уже долгие годы является спонсором Игоря Блюминга. Джаз ведь сейчас не в чести, это не попса, не «фабрика». А Блюмингу дают лучшие концертные залы, время на телевидении. Не факт, что на сегодняшнем концерте будет Груздев, но ведь и исключить этого мы не можем, верно? Сегодня сходим в разведку, далее будем действовать по обстоятельствам. До «Столичного» минут тридцать езды, или ты устал?
Валера молча включил зажигание, и машина двинулась по направлению к центру.
– Не хочешь рассказывать, как отдыхал в эти часы, – твое дело! – подвел черту под разговором Ганс.
«Придет время – расскажу в подробностях», – про себя ответил ему Касаткин, переходя на третью скорость. Дорога была на редкость свободной, без пробок. Может быть, благодаря тому, что сегодня был нерабочий день?
– Хоп! Пара броневиков, автоматчики. Но не факт, что Груздев здесь.
«Да хоть бы и здесь… Что мы можем сделать?» – подумал Валера, но спорить с Гансом не стал. Оба они курили в десятке метров от платной автостоянки, что находилась у концертного зала. На стоянке и в самом деле стояли два бронированных джипа повышенной проходимости, возле которых топтались ребята в камуфляже с символикой столичного ГУВД, вооруженные укороченными автоматами.
– Сейчас многие с таким «эскортом» передвигаются, – кивнул Касаткин.
– Курить ты не умеешь, Валера, – заметил Касаткину Ганс.
В самом деле, сейчас Валера лишь набирал в рот дым и тут же поспешно выдыхал его. Что поделаешь, пристраститься к пагубной привычке ему в свое время не пришлось. Сперва из-за занятий спортом, да и потом как-то не случилось.
– Выброси! – кивнул на дымящуюся Валерину сигарету Ганс.
Касаткин ждать себя не заставил.
– Не факт, но, скорее всего, крыши и верхние этажи под контролем снайперов, – продолжил Ганс. – После моего «наезда» Груздев в обязательном порядке усилил охрану.
– Слушай, ты в самом деле подставил Шаинского… – начал было Валера, но Ганс тут же очень жестко оборвал его.
– Это не обсуждается, запомни, Румын!
– Тогда пошли отсюда! – произнес Валера. – Если Груздев усилил меры безопасности, то весь этот пятачок и стоянку может контролировать «наружка».
– Тоже верно, – кинув недокуренную сигарету в урну, согласился с Касаткиным Ганс.
Вернувшись в машину, Ганс достал из своей спортивной сумки целую пачку красных корочек, а также бейджиков.
– У меня на все случаи жизни этого добра завались, – кивнул на свое добро Ганс. – Что нам сейчас понадобится?
– Пожалуй, вот это! – Валера указал на удостоверение тележурналиста известного развлекательного канала.
– Согласен. Вот только камеры у нас нет, – убирая в карман нужный «документ», согласился с Валерой Ганс. – Ну, ничего!
Служебный вход был перегорожен милиционером в звании сержанта и двумя ребятами в вишневого цвета униформе.
– Я к Блюмингу! – не здороваясь, проговорил Валера вставшему на его пути сержанту.
– Вход только по спецпропускам! – в тон Валере рявкнул тот.
– Вольно, сержант! – вновь почувствовал себя старшиной разведроты прапорщик Касаткин. – Я ж друган Гарика! – кивнул Валера на афишу. – Со школы вместе, он меня лично пригласил – послушать, посидеть, ну и это самое! – Касаткин выразительно щелкнул себя по шее.
– Ты, парень, уже это самое! – подал голос один из одетых в униформу. – Сходи малость протрезвей, потом получи пропуск и тогда приходи. А сейчас вали отсюда!
– Что?! – округлил глаза Валера и чуть качнулся влево и вбок.
Со стороны и в самом деле могло показаться, что он пьян, и только тот, кто хорошо знал боевую манеру боксера-средневеса Касаткина, почуял бы опасность.
– Так, сержант! – продолжил Валера в том же духе. – Вот этот на меня тянет! Ну-ка иди сюда, хамло!
– Вам ясно сказано, сюда вход без спецпропуска воспрещен! – неожиданно перешел на «вы» сержант.
– Вот пусть этот сюда подойдет. – Касаткин сделал полшага назад и поднял к груди пока еще не сжатые в кулаки руки.
– Сержант, вышвырни его! – скомандовал «вишневый униформист», видимо, имевший над милиционером власть.
Сержант тут же бросился к Валере, заломил ему руку за спину и стал выталкивать из помещения, работая при этом еще и коленом.
– Козлы! – заорал Валера и исхитрился плюнуть милиционеру на брюки.
Тот вытолкал Касаткина на ступеньки, ударил ребром ладони по почкам и хотел было дать пинка под финал, но Валера исхитрился вырваться и схватить милиционера за погон, который тут же остался в его руках.
– Ах ты б…! – не сдержался на сей раз сержант и ударил Касаткина в физиономию.
Валера уклонился, кулак по касательной задел его лоб. При этом сам Касаткин мгновенно ответил сержанту ударом по печени. Не в полную силу, но милиционер охнул и согнулся. И тут же, совсем не профессиональным образом, Валера обхватил сержанта за шею, и оба они, потеряв равновесие, скатились со ступенек. Сержант уже без всяких стеснений матерился и пытался сбросить с себя Валеру, тот же, напротив, вцепился в милиционера мертвой хваткой, и оба они катались по асфальту. Таким образом, оба оказались в растущих рядом со служебным входом аккуратно подстриженных кустах.
– Так, б…, урод на…! – послышался крик выскочившего на ступеньки униформиста. – Кусты мнете, вашу мать!
Валера тут же вторично пробил сержанту в печень, но на сей раз чуть сильнее, поэтому милиционер тут же отпустил его. Вскочив, Касаткин сделал вид, что пропустил размашисто-пижонский каратистский удар ногой, который нанес ему униформист. Отступил чуть назад, зашатался… И вместо ответного удара плюнул униформисту в физиономию. Тот взревел и кинулся на Валеру, совсем забыв о защите, и тут же получил опрокидывающий удар в челюсть. Одновременно с этим Касаткин поддел носком ботинка милицейскую фуражку и забросил ее в дверь входа, за которой оставался третий охранник. Тот в мгновение ока показался на ступеньках, сжимая в руках резиновую дубинку-тонфу. Валера атаковал его ногами, но тот с помощью тонфу сумел отбиться, и тогда Касаткин в который раз вынужден был отступить, сминая при этом декоративный кустарник. Пришедшие в себя сержант и униформист-хам бросились на Валеру с двух сторон. Тому оставалось лишь отбиваться, в свою очередь, матеря противников, наносивших не слишком умелые, но яростные удары.
– Ну вот тебе, Румын, и спарринг, – даже не шепотом, а одними губами произнес Ганс, в одно мгновение оказавшийся в помещении.
Вовлеченные в потасовку «стражи ворот» и не заметили, как он выбрался все из того же декоративного кустарника и прошел внутрь. Миновав коридор и по-начальственному осведомившись у какой-то девушки, где Игорь Борисович, Ганс решительно отстранил какого-то субтильного мальчика, вставшего у него на пути, а затем без стука оказался в комнате отдыха, в которой знаменитый саксофонист пил ароматный кофе. Охраны у Блюминга, на удачу Ганса, не было.
– Привет! – как ни в чем не бывало проговорил Ганс, точно он был давним школьным приятелем Игоря.
– Привет, – отозвался тот, несколько смутившись.
– Вы уж извините, – улыбаясь, развел руками Ганс. – Так получается, вынужден вам помешать. Но не больше минуты! – с этими словами Ганс продемонстрировал музыканту удостоверение.
– Да идите вы… – совсем не зло, как-то вяло произнес в ответ Блюминг, поднося ко рту дымящуюся чашку.
– Игорь Борисович! Не губите! – Ганс всплеснул руками, чуть не выронив при этом удостоверение. – Меньше минуты! Только договоримся о предстоящей съемке! Ну не хотите сегодня, в другой раз! Когда вам удобно будет…
– Вы же целиком все равно не покажете! – отмахнулся Блюминг. – У вас на канале вообще мудаки какие-то в музредакции. Вот показывают меня в прошлом месяце. Я только играть начинаю, и тут ваш этот педик-ведущий за кадром начинает свою кретинскую болтовню. А в кадре я с саксофоном, но музыки не слышно!
– Так это разве от меня зависит? Ну хотите, на колени встану?!
С этими словами Ганс и в самом деле опустился на колени.
– Перестаньте! – отставив кофе в сторону, махнул рукой Блюминг. – Сегодня я устал, и у меня еще два выступления. Послезавтра и… После послезавтра.
– Прекрасно, в любое удобное для вас время! – поднявшись в полный рост, произнес Ганс, весь светясь от испытываемой благодарности.
– Тогда послезавтра, подъезжайте к окончанию концерта.
– Да, да… И еще – вот наша девушка вам вопрос один задать должна. Не знаю, удобно или нет?
– Что за вопрос?
