Георгий Олежанский - Шах и мат
Поглощенный осмотром территории, Разумовский сделал вид, что не расслышал.
— Что?
— С торца, — и девушка движением руки, как бы огибая дом, показала направление, — есть яблоневая аллея, со скамейками.
Промычав что-то невнятное, Сергей отхлебнул кофе.
— Я не представилась, — начала девушка, но ее перебил появившийся в дверях майор Архангельский.
— С Наташей, я смотрю, ты уже познакомился.
Архангельский, в летнем костюме молочного цвета и вьетнамках, прошел на кухню.
«Помешанный на белом», — пронеслась в голове Разумовского мысль, но от тут же прогнал ее, как и другие подобные — логичные и не очень, — чтобы присутствующие не смогли прочесть их по его лицу.
На вопрос Архангельского Сергей только чуть кивнул, показывая, что не то чтобы познакомились, а так — поболтали о разном в язвительных тонах, причем не он начал, но именно он проявил твердость и закончил.
— Советую подружиться с Наташей. Именной с ней ты будешь проводить большую часть времени.
Для Разумовского утро не задалось с самого начала, когда его, мирно посапывающего, окатили ледяной водой. Не самое приятное пробуждение, принимая в расчет вчерашний вечер. А новость майора лишь подлила масла в огонь.
Архангельский говорил в своей манере: равнодушно и сухо, словно зачитывал какой-то скучный отчет об экономической деятельности предприятия, а не обсуждал судьбы живых людей.
— Каким образом? — поинтересовался Разумовский, отвлекшись от размышлений на тему «Как я провел это утро».
— Наташа — твой преподаватель чеченского языка.
— Приятно познакомиться. — Девушка протянула руку в знак приветствия. — Наташа Политковская.
Разумовский нехотя пожал ей руку и с издевкой — хоть и ненамеренной — произнес:
— Да уж, приятно!
Так всегда бывает. Трудно перестать язвить, особенно после ночной пьянки и утреннего похмелья.
— Что ж, — вмешался Архангельский, — теперь перейдем к делу. У тебя есть три вопроса, — обратился он к Разумовскому, — задав их, ты поймешь, почему оказался здесь… или не поймешь — зависит от постановки.
С первым Разумовский не медлил:
— Вам корона не жмет?
Сергей не пропустил секундного замешательства Архангельского, и уголки его губ приподнялись в усмешке.
— Что? — переспросил Архангельский, не ожидавший такого вопроса.
— Ну, корона, — пояснил Разумовский, показывая, будто поправляет на голове воображаемую корону, — такая штука на голове королей.
— Первый вопрос, — сухо произнес Архангельский.
Следующий вопрос родился также внезапно, как и предыдущий:
— Не покажете, где моя комната? А то я хотел бы переодеться.
— На втором этаже. До конца и налево.
Желая задеть Наташу, которая стояла чуть в стороне, не участвуя в разговоре, так как он ее не касался, но все же внимательно прислушиваясь, Разумовский подмигнул ей и улыбнулся. Она конечно же это заметила.
— Два вопроса, — жестко произнес Архангельский — Будешь продолжать в том же духе?
— Нет, — ответил Разумовский после небольшой паузы, — когда приступим?
Архангельский уже давно определился с оценками в отношении Сергея — подопечного, которого в короткий срок требовалось подготовить для диверсионной работы в условиях несуществующей войны на территории Чечни, когда рассчитывать приходится только на себя. Разумовский обладал нестандартным мышлением, живым аналитическим умом, мог просчитывать множество вариантов развития событий, не был лишен актерского таланта, что делало его идеальным кандидатом для выполнения миссии.
У Сергея были все качества, необходимые для диверсанта: с некоторыми он родился, другие были приобретены за время службы. В любом случае, такие «экземпляры» в настоящее время были большой редкостью. И сейчас майор должен был обучить Сергея правильно использовать свой потенциал, превратить его в идеально отлаженный механизм, способный уничтожить противника.
За долгое время майор Архангельский примется за обучение достойного кандидата.
— Срок подготовки очень короткий, — продолжил майор Архангельский, — скажу больше: он — ничтожно мал по сравнению с официальным курсом. Однако результат должен быть не ниже минимальных оценочных показателей. Именно поэтому учеба будет крайне интенсивной. Курс включает следующие основные направления: огневая подготовка, которую будет проводить инструктор Гаврилов Алексей, боевая подготовка — Крицкий Марк, минно-взрывное дело — ваш покорный слуга и язык — его будет преподавать Наташа.
Архангельский бросил беглый взгляд на девушку.
— Как я уже говорил, инструктор Политковская Наташа. Здесь, на объекте «Бор», нет ни званий, ни должностей. Только инструктор и обучаемый. Следовательно, все команды и указания инструкторов обязательны для исполнения. Есть вопросы?
Сергей Разумовский покачал головой.
Глава 3
Объект по подготовке РДГ «Бор», несколькими месяцами позже
Царившую в тире объекта «Бор» тишину разорвал оглушительный рев очереди, выпущенной из снайперской винтовки «Винторез», сопровождавшейся короткими яркими вспышками огня, словно в ночи бразильского карнавала.
— Ну что? — спросил стрелявший, поморщившись.
— А? — послышалось в ответ.
Мужчина махнул рукой, снял наушники и надел на винтовку глушитель.
Стрелявшим был инструктор по огневой подготовке Гаврилов…
— …Алексей! — немного нервно и капризно протянула она. — Ты идешь или предлагаешь мне тут совсем окоченеть?
Тот, кого молодая особа по имени Марианна, одетая в легкое вечернее платье с большим вырезом на спине, назвала Алексеем, специально медлил, закрывая дверь номера сетевой гостиницы «Рэдиссон Славянская».
— Чтоб ты сдохла, — зло процедил он сквозь зубы, затем, уже громче, добавил: — Иду, дорогая! — И помахал рукой, что со стороны выглядело, наверное, по-идиотски.
— Скорее, — растягивая каждый слог, ныла Марианна.
Алексей Гаврилов кивнул.
Очень часто, особенно в последнее время, он спрашивал себя, зачем вообще связался с этой заносчивой особой, которая не интересовалась ничем, кроме нарядов Ксении Собчак.
И ответа не находил.
Если ад на земле и существует, то это жизнь с Марианной, она и дьявол, и бес в одном лице. Зато нашелся ответ на второй вопрос в стиле Достоевского: «Почему?». Потому что был слишком молод и думал совсем не той головой.
— Уже, — отрезал Алексей, проворачивая ключ в замке.
— Ты всегда копаешься, — продолжала пилить Марианна, когда они ждали лифт. — Между прочим, мог бы захватить мою накидку. Днем провела кучу времени в солярии…
«За мои деньги!» — отметил про себя Алексей.
— …потом нескончаемые процедуры…
«Вот проблема!» — пронеслось в голове Алексея.
— …а это не только время, между прочим, но еще и деньги…
«Опять-таки, мои деньги!»
— …и все это просто коту под хвост, Алекс.
— Не называй, пожалуйста, меня так, — перебил ее Алексей.
— Алекс, — упрямо произнесла она, и его это покоробило, — не говори глупости.
Он чувствовал, как неприязнь к Марианне начинает перерастать в отвращение, граничащее с ненавистью.
— Дорогая, — мягко произнес он, беря ее за руку, — прошу, Алексей или Леша, на русский манер.
Она попыталась возразить, но он не дал произнести ей ни слова:
— Но если ты, сучка стервозная, хоть раз еще назовешь меня Алексом, я, богом клянусь, избавлюсь от тебя.
Глаза Марианны расширились от удивления и наполнились безумным страхом.
Алексей оправил костюм.
— Не в том смысле, — пояснил он уже более спокойно и даже ласково, — просто выставлю за дверь…
…В тире грохотали выстрели и сверкали огненные вспышки.
— Однако, это было нечто, — протянул Сергей. В голове у него все еще звенело от шума, а в глазах плясали яркие блики.
— Серега, я тебя предупреждал.
Из дома выбежал майор Архангельский, на лице которого отразилась смесь злости, недоумения и страха.
— Что это было?!
Разумовский, сколько ни ковырял пальцами в ушах и ни стучал по ним ладонями, все равно слов майора не услышал, из-за чего выглядел весьма глупо. Казалось, он только что вылез из бассейна. Алексей Гаврилов вообще проигнорировал вопрос майора, небрежно махнув рукой в сторону Сергея.
— Гаврилов! — строго прикрикнул Архангельский. — Что здесь произошло?
