Александр Афанасьев - Воздушные головорезы
4. Буденновский вариант – попытка крупного захвата заложников в общественном месте с выдвижением политических требований и последующей осадой. Это может быть гостиница или аэропорт. Террористы способны сделать такое и в другом городе России, не связанном с футболом. Они воспользуются тем, что все силы органов безопасности будут отвлечены на обеспечение чемпионата мира.
Определив варианты, мы начали обсуждать их.
Первый сценарий «лечится» просто. Сбивать. Если самолет явно идет на таран, валить его, кто бы там ни был. Думаю, наши противники и сами понимают, что так оно и будет. Тут вам не США. Мы собьем.
Второй и третий варианты лечатся стандартными антитеррористическими и заградительными мероприятиями. Агенты в толпе. Проверка документов. Силы ОМОН и ВВ наготове. Снайперы спецназа на высотных зданиях в наиболее опасных районах.
Четвертый вариант требует проведения тех же мероприятий, только в гораздо больших объемах. Хватило бы сил. Надо отменить все мероприятия, не связанные с футболом и вызывающие массовое скопление людей.
– Постойте!
Какая-то мысль вертелась у меня в голове, но я никак не мог ее поймать. Мне не давал покоя аэропорт. Это весьма уязвимая цель. Там и иностранцы, и постоянное движение людей. Его не прикроешь так плотно, как, допустим, стадион.
Глупо думать, что террористы не знают о мерах безопасности, принятых в воздушных гаванях. Но ведь Агаев, предатель из «шестерки», требовал от своего оператора уделить особое внимание именно аэропортам – Москва, Ростов, Краснодар, Питер, Нижний.
Аэропорт прикрыт со всех сторон. А так ли это?
Участники «мозгового штурма» смотрели на меня.
– Мы знаем, что надо делать при террористической атаке, верно? – медленно сказал я.
– Допустим.
– Они знают, что мы это знаем, верно?
– Демагогия! – раздраженно сказал полковник Корнеев, отвечающий за прикрытие чемпионата по линии ФСБ. – У вас есть конкретные предложения?
– Есть. Надо думать так, как они. Эти ребята не пойдут в лобовую атаку. Они прекрасно знают все наши ходы… – Я никак не мог поймать некую мысль.
– Может, хватит?
Модератор мероприятия поднял руку, требуя тишины.
– Три линии защиты, – сказал я. – Даже четыре. Первая – наша заграничная агентурная разведка. Вторая – пограничники. Они не пропустят банду в страну. Может, пройдут один, два, три человека. Глупо, просто смешно думать, что большая банда не засыплется на кордоне. Третья линия – заградительные мероприятия в самой стране. Проверки на дорогах, в городах, милицейское и контрразведывательное прикрытие. Четвертая линия – заградительные мероприятия в самом аэропорту и вокруг него. Гарантированно пройти все четыре линии невозможно, особенно крупной банде. А ведь им надо где-то и оружие раздобыть, верно? Плюс боеприпасы. Столько, что на себе не унести.
– Все аэропорты в городах, принимающих чемпионат мира, обыскали, – раздраженно сказал полковник Корнеев. – В том числе рентгеновской установкой. Ни одной закладки там нет. Ручаюсь.
Но я не слышал не только его, но и никого вообще.
– Аэропорт, да еще и международный. Для чего он нужен, в чем его основные свойства?
– Самолеты принимать, – сказал кто-то.
Тут до меня дошло.
– Международные рейсы! Твою мать!
За мат на совещании такого уровня полагалось увольнение. Но мне уже было плевать на это.
– То есть?
– Все заградительные мероприятия предназначены для того, чтобы защитить аэропорт. Но у всех у них есть один существенный изъян. Они рассчитаны на то, чтобы закрыть объект со стороны города. Не допустить прохода террористов на самолет, проноса взрывчатки. Но что будет, если террористы атакуют с летного поля? Вдруг они прилетят на самолете, вместо того чтобы прорываться извне? Ростов, – сказал я. – Такова их цель. Там совершенно новый аэропорт, он только что построен, в него вложены огромные деньги, миллиарды. Знаковый объект, одно из новых лиц России, он даже в ролике про чемпионат есть. Стадион в городе тоже новый, по плану там играют один из полуфиналов. Сам по себе Ростов, как и весь юг России, – самый многообещающий регион страны. Вот почему чемпионат принимает еще и Краснодар. Мы хотим сделать юг России ее витриной. Каждый, кто туда прилетает, в первую очередь видит аэропорт. Новенький, только что построенный в Ростове. Это их вызов нам. Они хотят изгадить и разрушить то, что мы так тяжело строили. Цель – ростовский аэропорт.
Остаток ночи я провел на диване, в каком-то кабинете.
Утром меня нашел полковник Корнеев.
– Короче, твоя версия взята в разработку, – заявил он. – Сейчас в Ростов отправляется борт. На нем два отделения «Альфы», наш резерв. Они усилят безопасность аэропорта со стороны летного поля, возьмут под строгий контроль прибытие всех рейсов. И не дай бог тебе ошибиться!
Еще одно дело
В Москве у меня было еще одно дело, поэтому перед тем как лететь в Ростов, я махнул в Алабино. Там, недалеко от стрельбища, известного на всю Москву, тихо, аккуратно работал один спец, который и незаметно снабжал своими изделиями все федеральные силовые структуры.
Может быть, вы знаете, что одна из самых известных и авторитетных в мире фирм по производству военного снаряжения первоначально помещалась в гараже, расположенном в Форт-Брегг. Пара ветеранов наладила там пошив снаряжения. Они получили заказ от бойцов только формируемого подразделения «Дельта», которых не устраивало стандартное армейское обеспечение. Сейчас это многомиллионный бизнес с сотнями работников, известный по всему миру.
У нас снабжением армии занималось государство. Поэтому весь Афган советские солдаты проходили в трофейных китайских «лифчиках». Они отжимали в караванах и дуканах кроссовки и свитера. Для солдат сверхдержавы это, вообще-то, стремно, но другого выбора не было.
Только в девяностых наши предприниматели сначала стали шить более-менее приличную снарягу. Потом, с распространением современных станков, они взялись и за модернизацию оружия.
Одним из лучших спецов по этой части был как раз Моро. У него имелись связи на заводах, он мог использовать пятикоординатные станки и промышленные принтеры. Имелись и заказчики, для которых секунда промедления в выстреле могла стоить жизни.
Отличие Моро от всех других мастеров такого рода состояло в том, что он работал с армейским, автоматическим оружием, а не с гражданским. Этот человек знал методики обучения антитеррору и сам когда-то принимал участие в подобных операциях. Именно поэтому его оружие очень выгодно отличалось от стандартного. Те люди, которые его заказывали, готовы были заплатить за работу по несколько тысяч долларов.
Я вышел из такси в бывшей подмосковной промышленной зоне, теперь постепенно застраивавшейся, и двинулся к конторе Моро. Она располагалась в бывшем гараже какого-то потребсоюза, что ли.
Ружейных дел мастер встретил меня у дверей. Он специально ради этого спустился с верхотуры, из офиса, построенного прямо на крыше гаража. При этом ему пришлось воспользоваться лестницей из стального прутка, прикрепленной к стене.
Моро был все тем же – без возраста, как и все корейцы, невысоким, вертким как змея. В «Альфе» он пытался преподавать на общественных началах какое-то национальное искусство рукопашного боя, но освоить его смогли очень немногие. Русские мужики слишком массивны, а потому неповоротливы, да и с гибкостью у них не сложилось.
Кстати, фамилия у Моро была – вы не поверите – Цой. Родом он из Ташкента. Русский, кореец и узбек – не по крови, а по духу. В свое время в Чечне он в одиночку ходил в горы, и никто ни разу не подумал, что этот странный азиат на самом деле из русского спецназа.
– Салам, – сказал я
– Салам. Как жизнь?
– По-всякому. В горы еду. Готово все?
– Ага. Пошли. Давай посмотрим.
Я должен был забрать у Моро карабин, сделанный по его собственному разумению.
Мой «Вепрь», тоже, кстати, доведенный до ума в этой самой мастерской, хорош всем, кроме одного. Он сделан под патрон «Грендель» калибра 6.5. Разговоры о переходе на него идут который год, но пока так и остаются пустыми словами.
Тут я вполне понимаю наше министерство обороны. Не так-то и просто принять это вот решение. На калибр пять сорок пять заточено все, построены заводы, запасены несметные количества оружия и патронов, написаны методические пособия по стрельбе.
Принципиальное решение о перевооружении было принято в 2013 году, подписан секретный приказ, начата подготовка. Но тут патрон 5.45 стал достоянием гражданского рынка, после чего в России начался тот же процесс, что и в США. Сотни и тысячи гражданских личностей взялись за патрон и оружие, начали полулегально улучшать их, доводить до все новых и новых уровней.
В США энтузиасты, которые работали с оружием калибра 5.56, создали патрон Мк262. По своим баллистическим характеристикам он ничуть не уступал натовскому 7.62. Его приняли на вооружение после эксплуатации на гражданке, и сейчас им пользуется весь спецназ США.
