Пылающая сталь (СИ) - Добрый Владислав

Ватутин, которого немцы называли «Гроссмейстер», не был бы Ватутиным если бы не попытался остановить немецкое наступление своим. Помимо кавалерийского 6-го корпуса, во фланг наступающих немецких танковых корпусов ударила так называемая «танковая группа Зиньковича». Этот удар тоже не имел успеха — точно так же немцы вскрыли сосредоточение наших войск и смогли выставить сильный заслон. Кроме того, нанесли ощутимые удары авиацией. Тем не менее группа Зиньковича не была разбита. В ней было относительно много техники и в выводах по действиям войск указывалось, что основную проблему, практически сразу, представляла собой скорее нехватка горючего и снарядов. Люди пошли в бой с одним боекомплектом. Или даже с половиной боекомплекта, я встречал и такие утверждения. Советское командование надеялось поставить боеприпасы, топливо и продовольствие чуть позже, но группа Зиньковича была почти сразу отрезана от линий снабжения. После нескольких не принесших успеха боев, наши танки и мотострелки оказались отрезаны от дорог и окружены узлами немецкой обороны. Раньше это неминуемо бы привело к катастрофе. Да и приводило — именно так были потеряны мехкорпуса летом 1941. Но теперь русских было трудно не только убить, стало куда труднее их пленить — разбившись на две колонны, группа Зиньковича вышла из окружения. Причем одна колонна смогла выйти, выбив отчаянным ударом одну из передовых немецких частей, еще и взяв трофеи. Вторая колонна была застигнута в степи, и подверглась массированному обстрелу тяжелой немецкой артиллерии. Пришлось бросить все пушки и почти всю технику. Людей удалось вывести почти всех — убитыми и ранеными за все время боев группа Зиньковича потеряла около трех сотен человек.

Именно село Охочее первоначально и предполагалось как место выхода одной из частей группы Зиньковича, и именно поэтому советское командование упрямо пыталось удержать это село.

Если вы интересуетесь военной историей, то возможно заметили — центр внимания в боях под Харьковом, явно смещен на действия танковых дивизий СС. И именно тут они отметились чудовищными преступлениями. Части эсэсовцев расстреливали советских людей в захваченных деревнях поголовно. Не то что не деля русских на солдат и мирных жителей, а убивая всех, даже детей. А рядом ходили солдаты вермахта из приданных частей и ничего не замечали.

Дивизии СС в этих боях уже называют «элитой панцерваффе».

Технически это абсолютно верно. Взгляните на карту, обратите внимание на исходные позиции немецких танковых дивизий:

Всю работу сделали дивизии СС. Но присмотритесь — у 6-й танковой дивизии очень узкий участок фронта. Даже Охочее входит в полосу её соседа слева, танковой дивизии «Дас Райх». Это не случайность, и не потому что 6-я танковая была ниже по численности, чем дивизии СС. Была, но не намного. У неё такой узкий фронт потому, что именно 6-я танковая вермахта должна была прорваться глубоко в тыл советских войск и сформировать вторую половинку «клещей», в которые Манштейн планировал зажать Харьков. И окружить там довольно большие силы советских войск, разумеется.

Но 6-я танковая дивизия вермахта не смогла.

Как пишут в очерках о Харьковской операции, уделяя этим боям в лучшем случае пару абзацев «Наименее успешно действовали другие соединения Вермахта — 6-я и 11-я панцердивизии. Оборонительные порядки противостоящих им советских и, внезапно, чехословацких частей были наиболее плотными, да и с огневыми средствами всё тоже было не то чтобы плохо. Как итог, 48-му корпусу пришлось едва ли не прогрызать себе дорогу на Чугуев, наступая с черепашьей скоростью и большими потерями.» (цитирую отсюда: https://vk.com/@jemand_unbekannt-kharkov-1943-iii)

Эти понятные и очевидные объяснения, дескать обороняющихся было больше чем против дивизий СС, потому 6-я танковая и не добилась успеха, абсолютно правдивы. Дела с противотанковой артиллерией и количеством личного состава у обороняющихся советских солдат против хваленых дивизий СС, были еще хуже.

В тоже время не надо думать, что для «элиты панцерваффе» это была «легкая прогулка». Наши солдаты дрались, дрались в меньшинстве, без достаточной поддержки артиллерии и танков, но дрались. Танковый парк того же «Лейбштандарт» всего за 4 (четыре!) дня боёв, с 6 по 10 марта, сократился почти вдвое (с 74 до 40 боеспособных машин), но 10-го числа, они с «мёртвоголовыми» стояли в Дергачах — северном пригороде Харькова. Они выполнили боевую задачу. И уже оттуда, эсэсовцы стали прорываться навстречу застрявшему 48-му танковому корпусу вермахта, и особенно застрявшей 6-й танковой, в том числе. План немецкого командования, как впрочем и все военные планы, постоянно корректировался и менялся, немцы реагировали на изменяющуюся обстановку.

Но давайте уменьшим масштаб огромных оперативных карт, где корпуса и армии сражаются за крупные города, до дивизий и бригад, и посмотрим на 6-ю танковую. Вот фрагмент советской штабной карты:

Здесь уже различимы танки, пока только десятками. Но люди тут не различимы — все еще только соединениями от полка и выше. Увеличим карту еще больше.

План обороны Тарановки, отрисованный начальником штаба 179-й отдельной бригады. Тут не указаны позиции взвода Широнина — 78-й гвардейский полк придёт позже, и никто не рассчитывал что подмога подоспеет. Тут уже видны отдельные танки и стрелковые роты — в каждой 10–20 человек.

Но даже на таком, самом маленьком масштабе, отдельные люди все еще не различимы. Отдельные их судьбы слиты в одну.

Вот ключевая позиция в обороне 78-го гвардейского полка и 179 отдельной танковой бригады — Архангело-Михайловская церковь в центре с. Тарановка.

Это именно она, снята с самолета немцев. Высокая колокольня уже обрушилась от многочисленных попаданий снарядов. Но крепкие, больше метра толщиной, стены, держат попадания танковых и артиллерийских снарядов. И даже авиационных бомб. Билютин сразу же ухватился за эту церковь, как за практически единственную возможность устоять перед превосходящими силами. По сути, со своими толстыми стенами и удачным расположением, это была настоящая крепость. И в то же время, эта была не та крепость, которую можно бы было просто обойти.

Прямо мимо церкви проходит та самая, как пишут в донесениях «улучшенная дорога», которая так нужна 6-й танковой. И потому немцам нужно взять эту крепость.

Они не могли идти дальше, до тех пор, пока внутри неё жив хоть один русский солдат. И следующая глава будет о нескольких людях, под началом гвардии лейтенанта А. И. Сиротенко.

Они не знали что у них «высокая плотность обороны». Они не знали о планах командования, ради которых требовалось удержать этот рубеж.

Но они знали, что будет, если немцы пройдут. И у них был приказ. Приказ «держаться до последней возможности».

И они его выполнили.

Глава 14

Лицо подвига

Гвардии старшина Сергей Григорьевич Зимин в своих письмах к жене, явно успокаивает и подбадривает жену «Спешу сообщить, я пока цел и невредим», «Красная Армия громит фашистскую банду». Он переживает за семью: «Я рад что у вас все хорошо с питанием», пишет он в ответ на письмо жены, но все же беспокоится «У Юрчика пальто совсем прохудилось, да и мало оно ему наверное уже».

О войне пишет скупо, о боях в Сталинграде, в которых он участвовал в составе 154-й дивизии, упомянул так: «Наша дивизия стала гвардейской». И лишь однажды Сергей Григорьевич срывается, не опускаясь, впрочем, до ругани «…они, паразиты, изверги, Гитлеровские людоеды у мирного населения отобрали абсолютно все, и при отступлении сжигают все дома и постройки. Издеваются над женщинами…»