Сергей Самаров - Предатель жребий не бросает
Остальные боевики успешно перебежали, и менты никого больше достать не смогли. Пушка БМП предпочитала стрелять выборочно – берегли заряды. Только спаренный пулемет, уже отдельно от пушки, дал несколько очередей, но они носили скорее пугающее значение.
– Козлы… Сразу все перебегают… Друг друга прикрыть огнем не сообразят… Вояки… Сколько их человек? – спросил майор Ялаев, сам во время стрельбы сосчитать боевиков не успевший.
– Я двенадцать насчитал, – сказал лейтенант Джабраилов.
– Я – тринадцать, – сказал старший лейтенант Сулейманов.
Те, кто считает, обычно промахиваются при стрельбе, потому что не концентрируют внимание на прицеле. Только старший лейтенант Скобцев не ответил, а тремя короткими очередями попытался достать кого-то, кто, по его мнению, плохо спрятался. Но безуспешно. Скобцев, хотя и не считал противников, все равно промахнулся. Он вообще стрелял хорошо, даже отлично, только на бегу и навскидку, с короткой дистанции, а в статичном положении, когда всем другим стрелять легче, почему-то часто промахивался. Ялаев это давно заметил и однажды даже спрашивал старшего лейтенанта о таких странностях. Скобцев тогда заулыбался:
– Я, товарищ майор, до ментовки сварщиком работал. Отлично варил потолочные швы и вертикальные. А простые – все не получалось правильно… Меня если чему-то учат, у меня это плохо получается. Что сам интуитивно делаю – без проблем… Говорят, если человек от природы левша, он всегда лучше на интуиции работает…
Сейчас его интуиции проявиться было негде. Хоть и расстояние до боевиков было невеликим, но с каждой перебежкой они удалялись от отсветов догорающего джипа, и фигуры представляли собой уже едва различимые цели. Хотелось, конечно, более скорого рассвета, очень хотелось, но и боевикам, которых было больше, тоже хотелось этого. Но рассвет не спешил, а тратить патроны в темноте, не видя, куда стреляешь, смысла не было…
– Хромов, – позвал сильно раскрасневшийся майор Ялаев. – Как дела? У меня спирт во фляжке. Глотнешь?
Хромов не ответил.
Старший лейтенант Сулейманов сдвинулся ближе к старшему прапорщику, наклонился над ним, за плечо тронул.
– Завгат…
– Голова кружится… Вижу плохо… – прошептал Хромов.
Как раз никто не стрелял, и его шепот услышали все. Ялаев тоже подошел к раненому, рядом сел, и даже руку ему на затылок положил, словно череп прощупывал.
– Это от потери крови… Тебя перевязали… Теперь легче будет… Если что, ты спи, не стесняйся, – сказал майор.
– Много вытекло, – пожаловался старший прапорщик. – Но еще осталось… Я живучий… Оклемаюсь…
– А почему у тебя фамилия русская? – поинтересовался майор.
– А моего отца, когда сиротой остался, русские усыновили.
– А что ж ты по-русски так плохо говоришь?
– Не научился… Отец рано умер, мне года еще не было, я в поселке с матерью жил… Там вокруг только чечены.
– Спирт будешь?
– Не-а… Так во рту все пересохло. Водички бы…
Вода оказалась только во фляге лейтенанта Джабраилова, который раненого и напоил. У башкирских собровцев у всех троих был в запасе только трофейный спирт.
Снова заговорила пушка БПМ, на сей раз вместе с пулеметом. Не заградительным плотным огнем, а выборочно, словно мотострелки видели, куда стреляют. И пулемет механика-водителя подключился к обстрелу.
– Товарищ майор… – сообщил старший прапорщик Радимов по «Подснежнику». – Они вас обходят…
– Ты их видишь? – поинтересовался Ялаев.
– В ПНВ… От прибора не спрятаться… Смотри внимательно, Скобочкин их сейчас гранатой накроет… Скобочкин, давай!..
Опять выплеснулось пламя из тубы. Взрыв ухнул метрах в ста от ментов и высоко по склону. Но увидеть боевиков там, как румяный майор ни старался, он не сумел.
– Нет… – Ялаев не согласился. – Там их не может быть… Они бы просто не успели туда забраться…
– Туда вообще невозможно забраться… – сказал лейтенант Джабраилов. – Со стороны боевиков там нет прохода, там обрыв на обрыве… До самой реки… Скалолазы не пройдут… По таким стенам только мухи ползают…
– Там они… Я их вижу… – старший прапорщик Радимов продолжал на своем настаивать.
– Он говорит, что боевики там… – «перевел» майор Ялаев радиосообщение.
– Здесь они, – вдруг сказал старший лейтенант Скобцев и дал несколько коротких очередей в темноту, кого-то там рассмотрев.
И темнота сразу же огрызнулась добрым десятком автоматных очередей, заставив старшего лейтенанта присесть за камень.
– Я же говорю, они здесь, – повторил Скобцев.
– Видел, Таксист…
– Видел… – сказал старший прапорщик.
Новая граната вылетела из тубы, ударив в камни, из которых отстреливались боевики. Хотя граната и кумулятивная и не начинена осколками, очереди все же сразу прекратились.
– Только наверху другие, – добавил Радимов. – И эти другие, как только чуть-чуть рассветет, свалятся вам на голову… Там восемь человек…
– Наблюдай за ними… – приказал майор. – Если сдвинутся в сторону тропы, предупреди, мы отойдем к тебе…
– Понял… – Пулемет механика-водителя дал две длинные очереди. Похоже было, что сейчас стрелял по нижним целям. – Лучше отходите сразу… Они уже почти на тропе…
– У нас раненый. По моей команде прикрой, Таксист… – сказал Ялаев в микрофон, и тут же микрофон ото рта убрал, чтобы дать команду остальным. – Еще восемь боевиков на тропе. Могут нас обстрелять сверху. Отходим к БМП… Скобцев, Сулейманов, выносите раненого…
– Выносим тело… – сказал Скобцев.
Старший лейтенант держал руку на горле Хромова, прощупывая сонную артерию. Пульса уже, видимо, не было.
– Кровью истек, – констатировал Скобцев. – Смерть без боли…
– Две жены и шестеро детей… Кормить некому, – сказал Джабраилов, пристраиваясь сбоку от тела. – Взяли…
– Таксист, шмаляй!.. И не жалей патронов…
Но патроны жалел не старший прапорщик Радимов, а сержант-контрактник Скобочкин. Выстрелы автоматической пушки были не частыми, но, возможно, прицельными, а главное, лишенными монотонности. При монотонной стрельбе с соблюдением интервалов всегда возможно выбрать момент, высунуться из-за камня и дать пару очередей в спины уходящим ментам. Скобочкин стрелял с разными интервалами – то сразу два выстрела один за другим, то через минуту, то через двадцать секунд, вынуждая этим боевиков ждать выстрела в каждый из моментов и не высовываться. Теперь уже не противотанковый снаряд не позволял им головы поднимать, а настоящие осколочные снаряды, предназначенные для уничтожения пехоты, что было гораздо опаснее.
– Джабраилов, прикрываешь! – распорядился Ялаев и двинулся в сторону сожженного села первым, но не бегом, чтобы не отстали Скобцев с Сулеймановым, и даже постоянно оглядываясь, чтобы вовремя успеть дать другую команду.
Лейтенант Джабраилов стрелял короткими частыми очередями, и не из своего автомата, а из автомата старшего прапорщика Хромова. Когда рожок оказался пустым, майор это почувствовал и дал вовремя новую команду:
– Залегай…
Место было выбрано удачно. Скобцев с Сулеймановым положили тело Хромова аккуратно в выемку, а сами за камнями укрылись. И сразу все трое подняли автоматы.
– Джабраилов!..
Лейтенант понял, что пришла его пора, и сразу побежал. Три автоматных ствола вместе с пулеметом БМП и редкими выстрелами автоматической пушки обеспечивали его безопасность. В темноте едва ли кто мог увидеть бегущего лейтенанта, тем не менее желательно было избежать даже случайной очереди и не позволить боевикам из-за камней высунуться…
– Курить надо бросать, – непонятно кому сказал лейтенант, запрыгнув за камень рядом с майором. – И пешком больше ходить… А то привык к машине…
– Смени рожок… Прикрывай… – Майор в бытовые разговоры впадать не стал и кивнул старшим лейтенантам, чтобы подготовились к следующей перебежке.
Следующая перебежка была длинной. И только в тот момент, когда тело Хромова занесли за стену сожженного дома, в стену ударили пули, высекая искры из природного камня. Но стену пули не пробили.
– Прикрываем, – скомандовал Ялаев. – Джабраилов!..
Лейтенант опять побежал сразу, петляя при этом, чтобы сбить с толку того, кто уловил в темноте его передвижение. До стены, укрывшей остальных, лейтенант добрался без приключений. Та случайная очередь, что пыталась догнать первых ментов, его не нашла…
– Таксист… Слышишь меня?
– Так точно, товарищ майор… С прибытием в укрепрайон!
– Ты хоть докладывай нам, что вокруг происходит. Мы как слепые… А у тебя приборы…
– А ничего, товарищ майор, не происходит… Нижние боевики сидят, как сидели… Похоже, рассвета ждут… Верхние из поля зрения пропали… Я всю тропу книзу просмотрел… Никого нет…
– Смотри вверх… Еще не хватало, чтобы они спецназу в спину вышли!
– Я как раз сейчас этим и занят. Там только три участка есть, которые с моей точки не просматриваются. Должно быть, они где-то на одном из трех, если вообще подниматься начали… Пока не вижу…
