Борис Седов - Мэр в законе
Выстрелом в голову был убит один из парней Таганцева. Двое кавказцев полегли от пуль, пробивших им грудные клетки. Еще двое, прикрывающие Каюра, оказались тяжело ранеными - в живот и шею.
Итак, трое братков Таганки не пострадали в этой перестрелке вообще. Невредимым был и сам Андрей.
Ладо не повезло на этот раз. Пули над его головой били с такой плотностью, что высунуться из-за деревянного ящика не представлялось никакой возможности. Первое время он еще как-то отстреливался. Потом демонстративно выбросил пустой пистолет на открытое пространство, где они только что разговаривали с Таганцевым.
Андрей спрыгнул с грузовика. Подошел ближе в сопровождении своих братков.
- Иди сюда, Каюр! - приказал Таганка. - Вылезай, давай, не сиди там, как мышь.
Ладо поднял голову, выбрался из-за ящика, медленно пошел навстречу.
- Я не знаю, как там у вас, на Кавказе, - начал говорить Андрей. - А здесь, в России, русские будут решать, как кому жить и чем в этой жизни заниматься. Ты меня понял, Ладо Каюр?
- Понял, - ответил Каюр. - Я тебя понял, Андрей.
И тут в его руке появилась граната "Ф-1". Не долго думая, Ладо вырвал страховочную чеку и, лишь на секунду примерившись, швырнул гранату в Андрея, одновременно отпрыгивая в сторону.
- Таганка! - заорал один из братков. Он же с силой оттолкнул бригадира за высокие штабеля строительных досок, а сам упал на гранату сверху. Раздался взрыв. Кишки пацана вывернуло наизнанку и мелкими кусочками разбросало по всей автостоянке.
Двое других братков метнулись к Ладо. Схватили его за шею и за волосы, грубо подтащили к Таганцеву.
- Напрасно ты так, Каюр, с братвой поступаешь. Нехороший ты человек, Ладо.
Приставив ствол пистолета к переносице Каюра, Таганка нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Пуля пробила вору лобную кость и на выходе из черепной коробки снесла полголовы.
- Не нравится мне все это, - делился, уже дома, Андрей своими мыслями о предложении Харитонова с Настей. - Какого лешего я забыл в Сибири?
Недавно они купили квартиру в центре Москвы, окнами выходящую к Белому Дому. Просьба: не путать с Белым Домом в Вашингтоне. Среди братвы вообще говорят, будто американцы у нас это название слямзили. Все, гады, воруют! Взяли, твари, нашу булку, положили на нее нашу котлету и гамбургером обозвали.
Но мы не об этом.
- Может… Может, не поедем никуда, а? - спросил Таганцев, заглядывая в глаза любимой.
- Андрюша, - она ласково обняла его. - Ты в своем уме - от такой перспективы отказываться!
- Ну, сама посуди, куда мы потащимся? Из Москвы в тмутаракань? И потом, какой из меня мэр города?!
- Нет, давай начнем не с этого, - предложила супруга. - Кто тебе предложил эту должность?
- Они, - Андрей кивнул в сторону окна, за которым был виден Дом Правительства Российской Федерации. По понятным причинам он не посвящал Настю в нюансы своих отношений с полковником госбезопасности Харитоновым.
- Вот! Именно! - воскликнула жена. - Как ты думаешь, люди из правительства знают, что предлагают? И - кому предлагают?
- Сомневаюсь.
- А я не сомневаюсь! Ты себя недооцениваешь.
- Да кто я такой?!
- Ты - талантливый бизнесмен! - она поцеловала его в щеку. - Ты - преуспевающий финансист! - и вновь наградила поцелуем. - Ты - мудрый руководитель! - и опять поцелуй - в губы. Долгий и жаркий. Андрей мысленно благодарил Бога за то, что его милая, юная и хрупкая жена даже не догадывается о том, кто он на самом деле. Все эти годы Таганцев оберегал супругу, скрывая от нее и свое прошлое, и сам факт того, что известен в Москве как лидер преступной группировки. - Ты самый… самый… самый… Ты - единственный и самый лучший мужчина в моей жизни! - слова ее перешли в страстный шепот.
Андрей подхватил жену на руки и понес в спальню.
Кожа ее пахла жасмином, а в огромных синих глазах мерцала нежность. Изящные руки девушки с трепетом ласкали тело Таганцева, а он упивался этими ласками, дорожа каждым глотком, каждой каплей.
Касаясь груди, живота, бедер возлюбленной, Андрей чувствовал, как перехватывает дыхание, как все его существо наполняет всепоглощающий пожар страсти. Впиваясь своими губами в губы женщины, он боялся задохнуться от захлестывающего урагана неукротимого желания овладеть ею.
Третий год пошел, как они жили вместе, а Таганцев каждый раз принимал любовь жены, словно впервые. Вообще как впервые в жизни. Будто и не было до нее других женщин. Точно до нее ничего, ровным счетом ничего не было.
Он целовал ее всю - от пальчиков ног до макушки. Стонал от счастья и тонул в ее объятьях, всецело поглощенный волнами океана плотских наслаждений, какие мужчине может подарить только любимая.
…Простыни были смяты. Подушки и одеяло валялись на полу. Ночной светильник почему-то оказался сброшенным с прикроватной тумбы. Одежда, ставшая совершенно ненужной, раскидана по всей спальне.
Два изможденных тела лежали рядом на широкой кровати.
- Я умру от счастья… - сухими губами произнес Андрей.
- Сначала умру я… - еле прошептала Настя. - Хочу пить.
- В холодильнике есть сок. Принести?
Когда Таганцев вернулся в спальню с двумя стаканами апельсинового сока, жена сидела поверх кровати, облаченная в тонкий шелковый халат-кимоно, который он привез ей месяц назад из Японии.
В глазах уже не было ни томности, ни поволоки. Женщина о чем-то напряженно думала.
- Андрюша, - проговорила она, отпив небольшой глоток. - Я почему-то снова подумала о твоей работе…
- Давай потом это обсудим - он наклонился к ней, чтобы поцеловать.
- Потом будет поздно - она слегка отстранилась. Потом, не желая обидеть мужа холодностью, обвила рукой его шею. Взгляд ее стал мягче. - Пойми, Андрей, такие предложения случаются раз в жизни.
- Ах, какая прелесть! - шутливо воскликнул Таганцев. - Мэром Мухосранска в Сибирь! А почему не в Антарктиду - пингвинами командовать?
- Ты умный, Андрюша, - как можно ласковей произнесла жена. - И ты мужчина. Поэтому, решай, конечно, сам. Но жизнь в нашей стране сейчас складывается так, что лучше быть первым лицом в глубинке, чем сто первым в столице.
"Уж лучше буду головой у мухи, чем бестолковой задницей слона", - вспомнились Таганке слова из пошловатой разухабистой песенки.
- Пойми, - продолжала настаивать Настя. - Там, в этом крохотном Иртинске, ты будешь хозяином. Хозяином! - повторила она с нажимом. - Сам себе голова! И ни от кого не зависим! И плевать тебе на все московские интриги, на эту бесконечную гонку! И потом, провинциальная жизнь тиха и размеренна. Я устала, Андрюша, - она опустила голову ему на плечо. Провела мягкой влажной ладонью по его груди. - Я, коренная москвичка, с ума схожу от теперешней московской суеты. Ты можешь это себе представить? Ты уезжаешь на работу в шесть утра, а возвращаешься домой после часу ночи. И так - каждый день! Я детей хочу… Я покоя хочу… А у тебя вечные командировки, деловые встречи, деньги, проблемы и нервы. Увези меня отсюда, Андрюша, - она чистым, детским почти взглядом заглянула ему в глаза. По нежной мягкой щеке потекла слезинка. Андрей осушил эту слезу губами…
Глава 11
По жизни чисто, блин, шерше ля фам
Когда беда приходит к пацанам,
Ищите бабу - от нее "засада".
Влюбился кореш - и врагов не надо.
По жизни чисто, блин, шерше ля фам!
Всеволод Михайлович Харитонов был доволен. Полковник не ошибся, когда в общем плане оперативной разработки гражданина Таганцева Андрея Аркадьевича одну из главных ролей отвел лейтенанту госбезопасности Анастасии Рубиновой.
Сам Харитонов, будучи еще младшим лейтенантом, выпускником специального факультета Алма-Атинского военного командного училища пограничных войск КГБ СССР, попал под начало Настиного отца.
Нет, Захар Матвеевич Рыбин здесь ни при чем. Он - подставной папаша. Настоящий же отец Рубиновой - генерал-майор госбезопасности Звягин (Анастасия впоследствии взяла себе фамилию покойной матери) - в далекие шестидесятые годы руководил отделом контрразведки в здании на Лубянской площади. Так вот, Иван Трофимович Звягин в одной из своих командировок на Южную границу как раз и приметил младшего лейтенанта Харитонова, занимавшего тогда должность заместителя начальника пограничной заставы. Оценив смышленого не по годам офицера-пограничника, генерал предложил ему перейти на службу в КГБ. Устроил на высшие офицерские курсы, а затем пригрел на Лубянке. С тех пор Всеволод Михайлович считал Звягина своим учителем.
Дочь генерала попала в поле зрения Харитонова, едва успев окончить среднюю школу. Не простую школу, а золотую… Короче. Про "золотую молодежь" слышали? Ну, вот.
Эта самая молодежь отмечала получение аттестатов зрелости неподалеку от знаменитой Барвихи, в правительственном поселке "Жуковка-2". Под это дело приготовили одну из "цековских" дач.
