Лев Пучков - Пасынки Джихада
Короче, мы изобличим резидентную сеть либо поймаем еще с десяток импортных диверсантов, а Хозяин за это нас крепко полюбит. Точнее, конкретно тебя он полюбит, мы-то тут сбоку припека. И попрешь ты тогда наверх — полным ходом! Глядишь, скоро совбезом командовать будешь…»
…Петрушин с Васей настраивали антенну предоставленного дежурным телевизора, а Иванов и Костя обсуждали, как половчее подать материал.
И там и там получалось туго. Проволочная антенна с грехом пополам принимала два канала, зато прекрасно ловила все радиопереговоры караула по охране дивизии и дежурных огневых средств — на ночь усиление решили не снимать. А у Иванова с Костей вырисовывалась отчетливая дилемма.
По мотивации определились сразу: Вите глубоко плевать, чем там занимается команда, если она не работает по его персональному плану.
Вместе с тем, он никогда не упустит возможность поймать импортных диверсантов или паче того — шпионов.
Если недодать информацию, вполне очевидным будет и резюме: да это ваши проблемы, как вляпались, так и выпутывайтесь, я-то здесь при чем? Вы, вообще, от рук отбились или совсем обнаглели, чтобы беспокоить меня такой безделицей?!
Если все продать без купюр, как есть, реакция будет однозначной: конкретный Витя сразу почует в наметившейся проблеме сугубо импортный запашок (потому что на другие аспекты он просто не обращает внимания), и команде придется с ходу включаться в работу по этой проблеме. В принципе, наши хлопцы не лодыри, и совсем не прочь поработать, когда можно ожидать хотя бы какой-то мизерный результат… Но в данном случае, как ни крути, на выходе ожидался абсолютный ноль.
Во-первых, никто не верил, что Руденко действительно шпион или диверсант. Ситуация, конечно, необъяснимая, и ранее никто ни с чем подобным не сталкивался. Но рано или поздно все тайное становится явным. Это, скорее всего, какая-то жуткая залепуха, суть которой прорисуется уже в результате первых часов расследования.
Во-вторых, Иванов, как ни старался, не нашел в этом деле ни одного «конца», за который можно было бы ухватиться. Никаких данных, никаких предположений, никаких перспектив. Одна-единственная версия, и та идиотская (Руденко — засланец иноразведки или матерый диверсант). А еще следовало учитывать, что трудиться придется ноздря в ноздрю с объединенной следственной бригадой московских «важняков», которых по уровню компетентности даже стыдно равнять с местными умельцами.
То есть это был тот самый абсолютный нуль на выходе, когда надежды на хоть сколько-нибудь положительный результат не было вовсе. А Иванов шарлатаном никогда не был, не привык обманывать начальство и обещать золотые горы на ровном месте.
Подать же информацию общо, так чтобы Витя выручил команду и при этом не впал в нездоровый азарт, не получалось никак. Спецпредставитель — товарищ умный и очень дотошный, наспех состряпанным оперативным сказкам не поверит. Кроме того, он вполне компетентен в данной тематике, поскольку сам — бывший чекист, и обязательно потребует полной конкретики по всем вопросам.
— Ничего не выходит, — перебрав все варианты, сделал вывод Костя. — Или вообще не звонить, или сразу сдаваться.
— Совсем не звонить не получается, — покачал головой Иванов. — Мне в любом случае придется отчитываться по ситуации. Уж коль скоро я просил поднять тут всех на уши, теперь надо объяснить, из-за чего, собственно говоря, весь сыр-бор получился. Тут теперь только так: звонить и половину умолчать или звонить и выложить все в деталях. Потому что если я выложу хотя бы одну деталь, он уже не отстанет, пока не сдамся окончательно.
— В общем, у нас дилемма, — подытожил Костя. — Витю не привлекать и сидеть до упора под следствием. Или привлечь Витю и заняться не пойми чем из серии «поди туда, не знамо куда, найди то, не знамо что».
— То есть никаких шансов, — кивнул Серега. — Заведомо бесполезная работа.
— А по-моему, вы зря время тратите, — буркнул Петрушин. — Уж лучше окопы копать, чем сидеть за караулом и ожидать, чем это кончится.
— Я солидарен, — поддержал Вася. — Звоните, сдавайтесь. И давайте найдем этого сраного шпиона. И порвем ему очко на британский флаг.
— Сильно сказано, — Иванов безрадостно хмыкнул, покрутил головой и достал свою спутниковую «мобилу». — Ну, если возражений нет — помолчите пять минут. И выключите этот ваш «сканер»! Один черт, кроме раций, ничего не ловит…
Витя любит бодрых, опрятных и подтянутых людей. Вы там, у себя, можете по горло в дерьме бродить и рыдать целыми днями, но на доклады извольте приезжать выбритыми, в чистой отутюженной форме и чтобы глаза лучились несгибаемым оптимизмом.
Иванов доложил бодрым голосом, полным непробиваемой уверенности: все нормально, разобрались, спасибо за помощь… Да, тут кое-какая свежая информация, если у вас есть пара минут, могу поделиться…
Витя всегда готов внимать свежим новостям — у него работа такая. Особенно, если в голосе подчиненного вибрирует умело смодулированный подтекст, обещающий нечто из ряда вон.
Так вот, занимались тут кое-чем, по мелочи, пасли одного негодяя, выпасли, поймали, взяли за жабры, как положено, сдали его в местную военную контрразведку, что располагается в особо охраняемом городке дивизии… А в результате — одиннадцать трупов. Сам же с подельниками скрылся.
— Ничего себе! Расстреляли, что ли, всех там?
— Да в том-то и дело, что не расстреляли! Колотые раны в сердце, удары просто снайперские, один удар — один труп.
— Да ну?! И что, спокойно ушли?
— Ушли так, что никто не видел.
Витя тут же возбудился и задал кучу вопросов. Что за тип, к чему имел доступ, чем занимался, по какому поводу им заинтересовались?
Иванов без особого нажима, этак ненавязчиво, выложил: имел доступ к документации всех степеней секретности, подозревался в сотрудничестве с «духами», как выяснилось, жил на широкую ногу, непонятно на какие деньги. А как взяли — последовала вот такая непредсказуемая реакция. Но главное-то не в этом…
— А в чем главное?
— Вернее, может, и не главное, но — очень странное и пока ничем не объяснимое…
И полковник выложил главный козырь: зверское надругательство над семьей, при отсутствии хоть какой-нибудь минимальной мотивации.
— Ну ни хрена себе… Вы хоть понимаете, с чем мы имеем дело?! — Витя аж взвизгнул — мгновенно сделал выводы, даже подталкивать не пришлось.
— Ну, в общем… Так, пока только перевариваем, — Иванову было неудобно, он стал краснеть пятнами. — Сами понимаете, не каждый день с таким приходится иметь дело. Чтобы вот так — со своей же семьей…
— Что у нас по информации? Хоть какой-нибудь минимум есть?
— Да так, кое-что сняли, записали… Да, кстати, совсем упустил: при обыске его дачи нашли целый ящик документов.
— Кто нашел? Что за документы?
— Мы нашли, мы. А документы… Ну… В общем, можно легализовать целый батальон диверсантов. Вот так…
Иванову стало окончательно стыдно, он достал платок, промокнул вспотевший лоб и, закусив губу, покачал головой.
— А что делать? — одними губами ободрил командира Костя. — Все правильно, не берите в голову…
— Значит, так, — Витя — деловой человек, от фазы возбуждения к фазе деловой активности и трезвого осмысления переходит за считанные секунды. — Значит, вы считаете, что мы имеем дело с резидентом иноразведки?
— Я ничего такого не говорил, — слегка сдал назад Иванов. — Я просто беспристрастно изложил вам факты. Но и в самом деле: согласитесь, ситуация более чем странная…
— Хорошо, я понял. Все бросьте, занимайтесь этим делом. Продумайте, какая вам нужна помощь, на какие рычаги там надо надавить, сверху — ну, вы в курсе…
Тут Иванов очень органично перешел к сути дела. Ничего пока не нужно, мы все сами, но неплохо было бы решить небольшую проблему. Всего-то пара пустяков: мы под арестом, завтра приедет объединенная бригада важняков, сидеть нам тут как минимум неделю, пока они разберутся во всем. Так что о работе по горячим следам говорить не стоит…
— Ага! — Витя глумливо ухмыльнулся. — С этого и надо было начинать, дорогой мой полковник. Значит, без меня никак не получается?
— Не получается, — признался Иванов. — Без вас бы мы совсем пропали — я уже говорил, и не раз.
— Ну вот, цените, — Витя на секунду утратил благодушие: — Кстати… а вы там ничего не присочинили? Может, вопрос стоит так, что вы вляпались, вас надо вытащить, а ничего такого на самом деле и нет?
— Я изложил вам все как есть, — твердо заверил Иванов. — Каждый факт легко проверить: прокрутите запись (Витя — маньяк, все свои переговоры фиксирует на нескольких устройствах записи), поставьте задачу своим людям — каждая деталь соответствует действительности. И потом, я что, когда-нибудь давал вам повод подозревать меня в неискренности?
