Сергей Зверев - Подводная одиссея
Виталий почти свыкся с тем, что со стороны базы доносятся различные звуки. Ничего удивительного в этом не было. Объект наверняка работал и день, и ночь. Вопрос заключался в другом: связаны ли эти работы конкретно с «Русским витязем»? Ответа не было. Шум на северо-востоке нарастал. «Что там? Неужели ночные испытания подводных средств?» – озадаченно подумал боевой пловец. Словно в ответ на его вопрос, шум еще больше усилился. Уже можно было различить его источник. Это были специальные охранные катера корпорации, которые патрулировали акваторию. Каждый был оснащен прожектором, который шарил по морской поверхности в поисках вероятных нарушителей. Прожектора с территории базы оказывали им поддержку, сместив свои лучи с района металлической сети на маршруты следования катеров. Саблин решил не испытывать лишний раз судьбу и ушел обратно под воду.
Судя по гулу, доносившемуся сверху, катера один за другим промчались в сторону побережья. Боцман не мог знать, что происходило. То ли это рядовой рейд по акватории, то ли нарушителя, проникшего за сеть, засекли и теперь искали. Приходилось лишь гадать.
Кислород в используемом баллоне подходил к концу. Саблин дотянул до минимальной отметки и переключился на другой, совершенно не ожидая подвоха. Однако стоило Боцману только разок вдохнуть, как он сразу же почувствовал страшное головокружение. Сознание затуманилось и где-то на его краю затрепетала мысль: «Что за дрянь в баллоне?» Он был близок к потере сознания и лишь чудом продержался еще некоторое время. Пловец засунул патрубок себе под гидрокостюм, запуская туда воздух. Акваланг тащил его вниз. Боцман попытался избавиться от него, сбрасывая с себя. Однако сделать это сразу не получилось. Патрубок застрял под гидрокостюмом, не желая двигаться обратно. Русский выхватил нож и уже при последних проблесках сознания перерезал им злосчастный патрубок. Баллоны тут же устремились вниз.
21
Пожилой полицейский, оставив на обочине машину, спустился к морю. Он очень любил наблюдать за закатом. И всякий раз когда представлялась возможность, это делал. Ему нравилось наблюдать за тем, как кровавое светило на горизонте исчезало в море. Для Годзо, которому оставалась лишь пара месяцев до пенсии, это давно стало своеобразным ритуалом. Всякий раз, смотря на заходящее солнце, он задумывался о жизни и ее быстротечности.
Он стоял буквально в метре от воды. Морские волны едва не касались его ног. Вдруг с очередным всплеском волны у берега оказалась бутылка. «Ох, уж эти загрязнители! Совершенно не заботятся о природе и не понимают ее первозданной красоты!» – пробурчал он, глядя на бутылку. Несмотря на надвигавшиеся сумерки, полицейский все же сумел заметить сделанную маркером броскую надпись «HELP!». Чей-то зов о помощи? Или же просто шутка?
После секундного сомнения полицейский поднял бутылку, сорвал пробку и вытряхнул на ладонь бумажную трубочку. Раскрутив ее, он пробежался глазами по написанному на английском языке посланию. Из содержания записки следовало, что ее авторами были российские гидронавты. Да к тому же еще и участники экипажа небезызвестного «Русского витязя». «Точно уж небезызвестного», – заметил про себя Годзо, вспоминая выпуски новостей, посвященных исчезновению российского транспортника и глубоководного аппарата, перевозимого им. Далее в записке говорилось, что русских похитило вооруженное подразделение известной японской корпорации. Сообщалось, что удерживают их на испытательной базе северного острова. «У нас, что ли?» – недоверчиво пробормотал правоохранитель. Авторы заканчивали свое послание просьбой нашедшим данную записку сообщить о находке в полицию и российскую дипломатическую миссию.
Годзо повертел бумажку в руках и нахмурился. Он не знал, настоящая ли это записка. Однако по долгу службы должен был проверить подобного рода вещи. Тем более что о русских гидронавтах СМИ трубили чуть ли не каждый день. На кону, как считали многие, могла быть судьба отношений между Россией и Японией. Но как бы там ни было, о записке все равно следовало сообщить вышестоящему начальству. Уж начальство точно решило бы, насколько важным является это дело.
Японский полицейский вернулся к машине. Спустя пару минут связался по рации с участком. Во время сеанса он обстоятельно рассказал дежурному о находке. Указал место, где нашел бутылку и даже назвал приблизительные координаты, опираясь на сведения GPS-навигатора. Кроме того, он кратко пересказал содержание записки. Завершил же свое сообщение вопросом:
– Это может быть правдой?
– А ты подъезжай сюда. Здесь как раз по этому вопросу один господин пришел. Хочет сделать какое-то заявление, – ответил дежурный.
– Один из похищенных? – уточнил любитель созерцания закатов.
– Да вроде нет. Пришел с бутылкой наподобие той, которую ты описал. В письме похожее послание. В общем, приезжай. Все узнаешь из первых уст, – звучал из динамиков полицейской рации голос.
– Хорошо. Минут через десять-пятнадцать буду, – пообещал Годзо, садясь за руль.
В участке все было спокойно. Никакого оживления не наблюдалось. Полицейские беседовали с мужчиной, который доставил им бутылку и записку с просьбой о помощи якобы от русских гидронавтов. Бутылку успели спрятать в специальный прозрачный пакет. То же проделали и с запиской. При этом почему-то никто не торопился передать улики на экспертизу. Выкладывая на стол аналогичные бутылку и записку, Годзо поинтересовался у коллег:
– Экспертизу уже провели?
– Кажется, она без надобности, – заметили ему в ответ.
– Это еще почему? Мы должны быть уверены в подлинности этих посланий прежде, чем начнется операция по освобождению похищенных россиян, – проговорил он, будто уже решил для себя, что записки на самом деле настоящие.
– Не будет никакой операции, – коллеги продолжали остужать рвение старика.
– Почему вы так решили?
– Со слов лейтенанта Такэси, – пояснили ему, кивнув на посетителя, принесшего в участок бутылку с запиской.
– Только не говорите мне, что слова лейтенанта Такэси значат в этом деле больше, чем заключение экспертизы. И кто этот ваш Такэси? Президент Америки, что ли? – последовала язвительная реакция пожилого полицейского.
– Он официальный представитель той самой корпорации, которая упоминается в записках, – объяснили Годзо еще одну загадку своего поведения.
– И как это так? – удивился Годзо. – Если корпорация сказала, что в посланиях вранье, то полиция должна верить на слово?
Его поведение начинало бесить и коллег, и посетителя. Однако никто из них внешне этого не показывал. Более того, Кайко учтиво улыбался.
– Дело не в том, какое мнение у корпорации, – проговорил он. – А в том, сколько еще таких бутылок выловите вы и другие жители острова. Но верить тексту абсолютно нельзя. Это досадное недоразумение. Вы можете сами во всем убедиться. Поверьте, нам нечего скрывать. Наша корпорация занимается только законным бизнесом. Методы, описанные в записке, мы никогда не применяли и применять не будем.
– Но это снова слова, – заметил Годзо. – Вы можете не оправдываться из-за письма. Но у вас нет и прав оказывать на нас давление, требуя, чтобы мы верили вам на слово.
– Да не было даже в мыслях как-то давить на полицию! – воскликнул Такэси. – Вы можете сами убедиться в том, что содержание записок далеко от реальности. Достаточно только вам или вашим людям съездить со мной. Это обойдется гораздо дешевле, чем устраивать экспертизу этих фальшивок.
Он говорил напористо, но не резко. Годзо согласился проехать вместе с ним.
22
Саблин пришел в себя, будто вырвался из дремучей непролазной тьмы. В глаза бил яркий слепящий свет. Сначала он даже не понял, что происходит. Не помнил он и о том, что с ним случилось ранее. Память возвращалась понемногу, будто капля за каплей, наполняющие сосуд. Когда картина произошедшего восстановилась в его голове, боевому пловцу сделалось не по себе. Он качался на воде, словно ограничительный буй, наклоняемый колебанием сильных волн. Все же ненапрасными были его манипуляции с патрубком. Воздушный пузырь, образовавшийся в гидрокостюме, все же вынес его на поверхность, не позволил утонуть, пока Виталий был без сознания.
Правда, положение Боцмана нельзя было назвать безопасным. Теперь на нем сошлись лучи нескольких береговых прожекторов. Один из патрульных катеров кружил вокруг него, вспенивая воду и усиливая волнение воды. Спасшись от опасности утонуть, он снова оказался в переделке. Казалось, что еще немного и японцы захватят или даже убьют его. Однако так просто сдаваться он не хотел. Да и не в правилах Виталия было пасовать перед трудностями. При подобных обстоятельствах Саблин попросту нырнул бы, уйдя хоть на какое-то время из поля внимания противника. Но теперь нырнуть не получалось. Спасший его воздушный пузырь теперь стал помехой.
