Дэшил Хэммет - Мальтийский сокол
– Что с твоей головой? Что случилось?
Его правый висок вспух и почернел.
– Я даже не знаю, то ли меня избили, то ли я ударился при падении. Ничего серьезного, но болит дьявольски. – Он притронулся к ране пальцами, скривился, мрачно ухмыльнулся сквозь гримасу и пояснил: – Я пошел в гости, там меня накачали наркотиками, и я пришел в себя через двенадцать часов на полу в мужском туалете.
Она протянула руку и сняла с него шляпу.
– Ужасно, – сказала она. – Такую рану на голове надо обязательно показать врачу.
– Ерунда, она только на вид страшная такая; правда, башка раскалывается, но, скорее всего, от дряни, которой меня напоили. – Он подошел к умывальнику в углу комнаты, открыл кран и подержал носовой платок под струей холодной воды.
– Какие новости?
– Ты нашел мисс О'Шонесси, Сэм?
– Еще нет. Какие новости?
– Звонили из окружной прокуратуры. Тебя вызывают туда.
– К самому прокурору?
– Да, так я поняла. Кроме того, приходил мальчишка, он просил передать, что мистер Гутман будет рад поговорить с тобой еще до половины шестого.
Спейд закрыл кран, отжал воду из платка и отошел к столу, прижимая платок к виску.
– Знаю, – сказал он. – Я встретил мальчишку внизу, а разговор с Гутманом кончился для меня вот этим.
– Это тот самый Г., что звонил тебе, Сэм?
– Да.
– И что?..
Спейд смотрел на девушку невидящим взором и говорил словно бы сам с собой:
– Ему надо то, что, как он считает, я могу добыть. Я сумел внушить ему, что помешаю завладеть этой вещью, если он не заключит со мной сделки до половины шестого. Затем… угу… точно… после того, как я сказал ему, что необходимо подождать еще пару дней, он и накормил меня этой гадостью. Едва ли он хотел убить меня. Он, конечно, понимал, что я приду в себя часов через десять-двенадцать. Значит, скорее всего, он собирался заполучить эту вещь за это время без моей помощи. – Спейд нахмурился. – Надеюсь, черт возьми, что он ошибся. – Он стряхнул с себя задумчивость. – Никаких вестей от О'Шонесси?
Девушка покачала головой и спросила:
– Все это как-то связано с ней?
– Как-то связано.
– Эта вещь, которую он ищет, принадлежит ей?
– Ей или королю Испании. Радость моя, у тебя, кажется, есть дядя, который преподает в университете историю или что-то в этом роде?
– Кузен. Ну и что?
– Если мы доверим ему историческую тайну четырехвековой давности, как ты думаешь, сможет он какое-то время держать ее при себе?
– Да, он очень приличный человек.
– Прекрасно. Тогда бери карандаш и бумагу.
Она взяла то и другое и села в свое кресло. Спейд снова намочил платок холодной водой и, прижимая его к виску, встал перед ней и продиктовал ей историю о соколе в том виде, в каком он услышал ее от Гутмана, начиная с дара Карла ордену госпитальеров до прибытия уже покрытой эмалью птицы в Париж вместе с карлистами. Он запинался на именах и иностранных названиях упоминавшихся Гутманом работ; но все-таки сумел произнести их достаточно похоже. Остальной текст он повторил с точностью, которая отличает только очень опытных репортеров.
Когда он закончил, девушка подняла на него свое раскрасневшееся личико и улыбнулась.
– Ужасно интересно, – сказала она. – Это…
– Или ужасно странно. Прочитай рассказ своему кузену, и спроси, что он обо всем этом думает. Доводилось ли ему сталкиваться с чем-нибудь, имеющим отношение к этой истории? Похожа ли она на правду? И, наконец, возможна ли она? Или это чистейшая выдумка? Если ему требуется время – пусть думает, но его предварительную оценку мне необходимо знать немедленно. И, ради бога, пускай он держит язык за зубами.
– Я еду сейчас же, – сказала она, – а ты отправляйся к врачу и покажи ему свою голову.
– Сначала мы позавтракаем.
– Нет, я поем в Беркли. Мне не терпится узнать, что Тед думает об этом.
– Хорошо, – сказал Спейд, – только не рыдай, если он поднимет тебя на смех.
Не спеша позавтракав в «Паласе» и прочитав обе утренние газеты, Спейд пошел домой, побрился, принял ванну, потер льдом синяк на виске и надел свежий костюм.
Потом отправился на квартиру Бриджид О'Шонесси в пансионе «Коронет». Там он никого не нашел. Со времени его последнего визита ничего не изменилось.
Оттуда Спейд пошел в «Александрию». Гутмана в отеле не было. Не было и его спутников. Спейд выяснил, что вместе с толстяком живут его секретарь Уилмер Кук и дочь Реа, невысокая, кареглазая, светловолосая девушка лет семнадцати, по мнению обслуживающего персонала – красавица. Спейду сказали, что Гутман и компания прибыли из Нью-Йорка десять дней назад и из отеля пока не выехали.
Из «Александрии» Спейд отправился в «Бельведер» и застал местного детектива в кафе.
– Доброе утро, Сэм. Садись, перекуси. – Детектив уставился на висок Спейда. – Боже, кто тебя так отделал?
– Спасибо, я уже позавтракал, – сказал Спейд, садясь, а затем, имея в виду свой висок, добавил: – Он только выглядит так страшно. Как ведет себя мой Кэйро?
– Он ушел вчера спустя полчаса после тебя, и с тех пор я его не видел. Сегодня он снова не ночевал в отеле.
– Совсем от рук отбился.
– Да, один в таком большом городе… Кто поставил тебе синяк, Сэм?
– Не Кэйро. – Спейд внимательно разглядывал серебряную крышку, прикрывавшую тарелку с тостами. – Мы сможем осмотреть его комнату, пока он гуляет?
– Попробуем. Ты же знаешь, для тебя я все сделаю. – Люк отодвинул от себя чашку кофе, поставил локти на стол и, прищурившись, посмотрел на Спейда. – Но сдается, что ты мне не всегда платишь той же монетой. Скажи честно, что числится за этим парнем, Сэм? Я тебя никогда не подводил.
Спейд оторвал взгляд от серебряной крышки. Его ясные глаза буквально лучились искренностью.
– Знаю, ты надежный парень, – сказал он. – Я от тебя ничего не скрываю. Сразу все выложу начистоту. Я делаю для него кое-какую работенку, но у него есть друзья, которые мне не нравятся, вот поэтому и приходится за ним приглядывать.
– Мальчишка, которого мы выгнали вчера, – один из них?
– Да, Люк, ты угадал.
– И Майлза прикончил тоже один из них?
Спейд покачал головой.
– Майлза убил Терзби.
– А кто убил Терзби? Спейд улыбнулся.
– Это, кажется, секрет, но тебе я скажу по-приятельски: Терзби, если верить полиции, убил я.
Люк крякнул и встал со словами:
– Никогда не поймешь, что у тебя на уме, Сэм. Пойдем, заглянем в его номер.
Перед тем как подняться наверх, они задержались около портье и Люк договорился, чтобы им позвонили, как только появится Кэйро. Кровать Кэйро была аккуратно застелена, но, судя по бумаге в корзине для мусора, неровно задернутым занавесям и паре мятых полотенец в ванной, горничная еще в номере не убирала.
Багаж Кэйро состоял из квадратного чемодана, саквояжа и кожаной сумки. Ванная комната была набита косметикой: коробочки, жестяночки, баночки, пузырьки с пудрой, кремом, мазями, духами, лосьонами и помадами. В шкафу, над тремя парами тщательно вычищенных туфель, висели два костюма и плащ.
Саквояж и сумка были не заперты. Пока Спейд осматривал остальные вещи, Люк отпер замки чемодана.
– Пока пусто, – заметил Спейд, копаясь в саквояже. И в чемодане ничего интересного они не обнаружили.
– А что мы ищем? – спросил Люк, запирая чемодан.
– Ничего конкретно. Он говорит, что приехал сюда из Константинополя. Я хочу проверить, так ли это. Пока не нашел ничего, что бы противоречило этому утверждению.
– Чем он занимается?
Спейд покачал головой.
– Меня интересует другое. – Он пересек комнату и наклонился над корзиной для мусора. – Это наш последний шанс. Спейд извлек из корзины газету. Глаза его просветлели, когда он увидел, что это вчерашний номер газеты «Колл». Газета была свернута рекламной полосой наружу. Ничего примечательного на этой полосе Спейд не нашел.
Развернув газету, он принялся рассматривать страницу, на которой печатались экономические новости, расписание прибытия судов, прогнозы погоды, сведения о новорожденных, бракосочетаниях, разводах и некрологи. В нижнем левом углу было оторвано не менее двух дюймов второй колонки.
Над линией обрыва была короткая заметка «Сегодня прибывают»:
О час. 20 мин. – «Капак» из Астории.
5 час. 05 мин. – «Хелен П. Дрю» из Гринвуда.
5 час. 06 мин. – «Альбарадо» из Бандона.
Линия обрыва проходила по следующей строчке, на которой можно было разобрать только слова «из Сиднея».
Спейд положил газету на стол и снова заглянул в мусорную корзину. Он нашел там клочок оберточной бумаги, обрывок бечевки, два ярлыка от трикотажного белья, чек из галантерейного магазина за полдюжины пар носков и, на самом дне, обрывок газеты, свернутый в маленький шарик.
Он осторожно расправил шарик, разровнял его на столе и подставил на место оторванной части газеты. Обрывок совершенно точно подошел, за исключением полудюймового клочочка сверху, сразу вслед за словами «из Сиднея», на котором вполне могли бы поместиться сведения о прибытии шести-семи судов. Спейд перевернул страницу и убедился, что тыльная сторона отсутствующего клочка содержала бессмысленные обрывки биржевой рекламы.
