Александр Тамоников - Один к десяти
На финальной стадии рота в присутствии генерала из округа, командира части и большой группы старших офицеров провела показательные занятия с использованием всех ранее отработанных тем. Произвела благоприятное впечатление и была признана по итогам подготовки годной к непосредственному выполнению боевой задачи.
Через три дня отдыха и укомплектования по полному боевому расчету подразделение перебросили на один из военных аэродромов на территории республики, сопредельной с Чечней, тем самым начав новый отсчет времени в жизни этих молодых ребят.
Пройдя длительный марш, автоколонна с ротой Доронина прибыла в пункт назначения. Отдав распоряжения на разгрузку, Александр направился к штабной палатке батальона, в распоряжение которого согласно предписанию было прикомандировано его подразделение.
Доронина встретил сухощавый подполковник. Офицер, судя по орденским планкам на груди, заслуженный, прошедший не одну «горячую точку», а орден Красного Знамени говорил о том, что бравому комбату пришлось проявить себя еще в Афганистане. Кроме него, в штабе находились общевойсковой майор и капитан-десантник.
— Доронин? Я не ошибся? — спросил подполковник.
— Так точно, командир пятой роты N-ской части старший лейтенант Доронин, докладываю…
— Да чего там докладывать? И так все ясно. Как зовут-величают?
— Александр… Александр Владимирович.
— Ну а я — Галкин Пал Палыч, или Палыч, как тут все меня зовут, за глаза, конечно. Давай проходи, присаживайся. Добрались нормально? Больных нет?
— Все в порядке, товарищ подполковник.
— Личный состав чем занят?
— Разгружаются.
— Хорошо. Сережа, пройди распорядись, как да где разместиться роте, — скорее попросил, нежели приказал командир майору и, когда тот вышел, объяснил Доронину: — Начальник штаба майор Гаврилов Сергей Ефимович, толковый офицер. Вернется — по знакомитесь. А это, — комбат указал на десантника, — твое усиление. Капитан Егоров Валерий… Как тебя там по батюшке?
— Да просто Валера, товарищ подполковник.
— Значит, просто Валера, командир взвода спецназа. Твоя рота получает статус сводного подразделения специального назначения. До солдат об этом до веди, дух поднимешь. Ребята у Егорова отборные, контрактники, в бою не раз проверенные. Хлебают эту кровавую кашу не первый год.
Офицеры пожали друг другу руки. Между тем комбат продолжил:
— Задача у Егорова двоякая. С одной стороны, и это основное, он усиливает тебя, Доронин. С другой — выполняет собственные, специфические задания. В тесном взаимодействии и при согласовании с тобой. Понятно?
— В общих чертах.
— А большего и не требуется, подробности будут завтра.
Вернулся начальник штаба.
— Все, командир. С твоими, — обратился Гаврилов к Доронину, — ПНШ — помощник начальника штаба — занимается. Будем знакомы, командир нас уже представил, — протянул майор руку. Познакомились.
— Ну что, господа офицеры? Для начала, пожалуй, и все! — командир посмотрел на подчиненных.
— Все ли, Пал Палыч? А как же традиция? — прищурив глаза, спросил начальник штаба.
— Сколько сейчас времени? — комбат взглянул на свои командирские часы. — Так, почти восемнадцать. Ну что ж, традиция есть традиция — наливай, Сергей.
Начальник штаба достал из «тревожного» чемодана армейскую фляжку.
Егоров тем временем, выставил пять кружек, хотя присутствовало только четверо. Доронин догадался, кому предназначалась пятая, — тому, кто никогда больше не сядет за общий стол. Павшему в бою. Затем десантник разложил мелко нарезанное сало с кусками черного хлеба и большой луковицей. Майор разлил.
— За встречу и знакомство? — поднял он кружку.
— За встречу и удачу… и за то, чтобы жить, — под держал комбат.
Все дружно выпили. У Доронина перехватило дыхание — спирт, мать его! Могли бы и предупредить.
— Что, старлей? Не привык? На, запей. — Егоров с опозданием, но предусмотрительно подал ковш с водой. — У нас здесь только спирт в почете.
— Ну, военные, быстро закусили и по подразделениям. Ставить задачу буду завтра. В 10.00 быть всем у меня. Давай пошли, труба зовет!
Доронин с Егоровым вышли. Вдохнули полной грудью свежий предгорный воздух. Голова немного кружилась. То ли от спирта, то ли от чистого воздуха, а скорее от всего вместе.
— Ты впервые здесь? — спросил Егоров.
— Да. А ты, вероятно, долгожитель местный?
— Не то слово. Я в Чечне в четвертый раз. Начинал в декабре девяносто четвертого. Самый «веселый» в жизни Новый год встретил на улицах Грозного, под иллюминацию наших горящих танков и боевых машин, провались она, эта иллюминация, пропадом. До сих пор вот тут, — он ударил себя по левой стороне груди, — злость сидит. Как вспомню, что творилось в те дни, кровь в жилах стынет. Потом девяносто шестой год, Аргун, Гудермес, сейчас вот здесь.
— Привык, наверное?
— Ты считаешь, что к ЭТОМУ можно привыкнуть? К смерти привыкнуть? Не знаю. Я за всю войну потерял двадцать два человека убитыми в разное время, раненых и не считал, но до сих пор каждого в лицо помню. И подробности того, что видел. Может, другие и привыкают, я не смог.
— Как я понимаю, — сменил тему Александр, — если твой взвод придают мне, то дела нас ждут серьезные?
— Опасаешься? (Слово «боишься» здесь не принято говорить).
— За себя скорее нет. А вот подчиненные? Они же только на учениях по мишеням стреляли.
— А ты думаешь, в Грозном в девяносто четвертом дрались подготовленные войска? Черта с два. У нынешних хоть какое-то представление есть — что да к чему. А у тех вообще ничего не было. Но дрались! Дрались. Выхода иного не было. А насчет нашей миссии представление имею смутное, но, скорее всего, заткнут нами дыру где-нибудь в горах. А там черт его знает. Узнаем точно завтра. Выпить еще хочешь?
— Да нет. Хватит, пожалуй.
— Ты насчет этого, — Валера хлопнул тыльной стороной ладони по горлу, — Как? Заводной, когда хватишь лишку?
— Вроде нет, по крайней мере не замечал за со бой. А что?
— Если заводной, не жить тебе здесь. Вообще, воздержаться лучше, если под градусом теряешь контроль над собой. Ну ладно, разошлись, что ли?
— Давай, Валера.
— До завтра.
Офицеры разошлись по своим подразделениям. Бойцы Доронина, кое-как разместившись в палатках, тут же уснули, устав от долгого марша и нервного напряжения. Сегодня они еще были солдатами мирной жизни. Завтра их ждала война.
Утром в штабе батальона собрался весь офицерский состав. Подполковник Галкин провел короткое совещание, разъясняя общую задачу временно сформированной отдельной части.
— Товарищи офицеры! Вы прибыли сюда из разных мест для временного нахождения в Чечне. Три месяца — срок командировки, но нет ничего постоянней, чем временное, гласит народная мудрость. Так что оставьте мысли о скором возвращении и сосредоточьте все внимание на тех задачах, которые вам с подчиненными предстоит выполнять здесь. В полном составе, как сейчас, мы встречаемся в первый, а возможно, и единственный раз, так как подразделения батальона будут действовать автономно, в постоянном отрыве от штаба и других подразделений. Каждому командиру будут доведены их конкретные задачи. Поэтому сейчас хочу акцентировать ваше внимание на общей обстановке в нашей зоне ответственности. Обратите внимание на карту. Сейчас мы с вами находимся здесь. — Галкин указал на населенный пункт. — С севера и запада — горы, с юга — плоскогорье, и на нем райцентр. Он укреплен внутренними войсками, так как в прошлом году за него велись ожесточенные бои. Через райцентр напрямую лежит путь в Грозный. Бандформирования пробивались в основном с востока, где в то время находились основные силы Масхадова. Но осенняя кампания вынудила боевиков рассеяться в горах, частично в близлежащих селах или аулах. Какая-то часть покинула территорию республики. Партизанские действия моджахедов в зимний период, судя по всему, заканчиваются. С.появлением «зеленки» бандиты вновь собираются в стаи, чтобы активизировать вылазки. Что касается райцентра, то командование по-прежнему считает восточное направление наиболее вероятным для масштабного нападения. Этому имеются и подтверждения разведки. Но и про север с западом забывать нельзя. При желании бандиты могут организовать проход довольно крупной группировки по ущельям и тропам с территории сопредельного государства. Пока подтверждения замыслов боевиков в отношении северо-западного направления нет. И все же, просчитывая все варианты, командование решило перекрыть и его. Нашему батальону как раз и предстоит выполнить эти страховочные функции. Три роты, усиленные десантными взводами, при поддержке артдивизиона, о возможностях и порядке применения которого я скажу позже, займут господствующие высоты на трех направлениях. Здесь, здесь и здесь. — комбат указал на карте места будущей дислокации подразделений. — Теперь об артиллерии. Дивизион может накрыть площади непосредственно вокруг высот при правильном наведении. Каждый из командиров рот совместно с начальником штаба и комдивом отработает порядок взаимодействия индивидуально. Об обеспечении подразделений. Оно будет осуществляться силами взвода материального обеспечения один раз в неделю.