Сергей Алтынов - Десантура разминается
В его руках был ствол с глушителем, который фиксировал каждое движение Водорезова.
– На сей раз ты уж меня извини, – произнес Петр, быстрым секундным движением подобрав оружие Николая.
Как гласит еще одна десантная народная мудрость: «Чем дальше в лес, тем злее партизаны!»
– Часто мы встречаться с тобой стали, подполковник, – проговорил Петр, держа в боевом положении оба пистолета, – и все время по неприятным поводам. Не находишь?
– Нахожу, – кивнул головой Николай.
В это самое время следователь-«важняк» Генеральной прокуратуры сидел в своем кабинете, положив под язык успокоительную таблетку. Дела шли неважно. Труп убитого в отделении налетчика никто не опознал. Никаких документов при нем не имелось. Точно пришел наемный убийца из ниоткуда, в никуда и ушел. Выехав по адресу, где возможно могли скрываться Водорезов или Ручьев, не обнаружили там ни того, ни другого. Хотели было оставить засаду, но команда не делать этого пришла с самого верха. И была горячо поддержана смежником Казаковым, еще вчера обещавшим содействие и помощь. Гриша лежал в реанимации, и дела его были неважнецкими. А сейчас перед следователем сидела весьма недовольная своим задержанием дамочка-массажистка, подруга разыскиваемого Водорезова.
– Что вы молчите? – нарушила затянувшуюся тишину Алла. – Спросите хоть что-нибудь.
– А чего мне вас расспрашивать? – глядя за окно, мимо Аллы, отозвался следователь. – Где Водорезов, вы не говорите, возможно, и правда не знаете... Ну а такую фамилию Гнедич слышали когда-нибудь?
– Нет, – чуть подумав, пожала изящными плечиками Алла. – Долго еще мне придется здесь находиться?
– Да нет... Вы свободны! На сегодня, – поднявшись со своего места, произнес следователь. – Если нужно, вызовем повесткой. Из города вам лучше пока никуда не уезжать, будут угрожать – немедленно звоните...
– А что этот Николай... Водорезов, он в самом деле преступник? – уже направляясь к двери, спросила Алла.
– Да как сказать... – скучным голосом отозвался следователь. – Ничего вам сказать не могу... Всего доброго, Алла Григорьевна!
Будут угрожать – звоните! По дороге к себе на работу Алла несколько раз мысленно язвительно обыгрывала эту фразу. Лучше бы сказал: когда убьют – обращайтесь! В самом деле влипла массажистка Аллочка по самые уши. Да, да – по самые розовые, изящные ушки с серьгами, сделанными на заказ под изумруд. И не с кем посоветоваться, заступничек куда-то исчез, точно провалился сквозь землю. Некому было защитить ее, Аллу, когда под самое утро, под самый сладкий сон к ней в комнату ворвались четверо мужиков в масках и с автоматами под руководством этого замшелого дядьки, оказавшегося следователем. Ни извинений, никакой элементарной вежливости. Обыскали, причем больше лапали, чем что-либо пытались найти. И когда она одевалась, так и пялились на ее ноги и то, чем ноги заканчиваются. Следователь, впрочем, отвернулся. И на том спасибо... Алла перебирала в уме всех своих знакомых, к которым она могла бы обратиться за помощью или хотя бы ценным советом. Но ни одного милиционера или хотя бы помощника прокурора даже в дальних приятелях у нее не было. И тут Алла вспомнила, что в числе ее многочисленных клиентов по массажному кабинету есть молодая женщина, которая вроде бы работает в милиции. Причем не каким-нибудь сержантом в переходе метро, а на самой Петровке 38. Звали женщину Люба, по отчеству, кажется, Любовь Николаевна. Они обе друг другу симпатизировали и даже успели немного подружиться, что у женщин случается не так уж и часто. Милиционерша производила вполне благоприятное впечатление, располагала к себе... Кстати, сеанс массажа должен состояться завтра. Что, если сейчас позвонить этой Любе и сказать, что сеанс переносится сегодня на вечер. Если, конечно же, та не будет возражать.
Ближе к двенадцати дня следователь из прокуратуры возвращался с работы домой на метро. Ночь он провел бессонную, но спать тем не менее почему-то не хотелось. Купив две газеты, «Московские новости» и «Комсомольскую правду», он занял место в полупустом вагоне и углубился в чтение. В статье, которую он читал, прокуратуру, как говорится, чесали и в хвост, и в гриву. «Важняк» тяжко вздыхал, но пару раз не без удовлетворения отметил, что в статье имелись и справедливые замечания.
– Разрешите присесть с вами рядом? – справа послышался вежливый мужской голос.
Следователь поднял глаза и увидел перед собой трех крепких молодых мужчин.
– Что хотите, ребята? – спросил следователь, отметив, что табельное оружие, как всегда, оставил в сейфе.
– У нас к вам короткий разговор, – ответил тот, что задал вопрос. – Сейчас вагон остановится, и мы поговорим.
Парень бросил взгляд на часы, и через какие-то пару секунд состав действительно остановился посреди тоннеля. Так иногда бывало и раньше, но сейчас к этой остановке явно был причастен этот вежливый юноша. Следователь посмотрел по сторонам. Вагон был практически пуст, лишь в противоположных концах его сидело по паре таких же крепких, молодых, хорошо одетых ребят с неприметными скучающими лицами.
– Надо вам это? – спросил вежливый парень, кивнув на полупустой вагон.
– Что «это»? – уточнил следователь.
– Чтобы вагоны останавливались... взрывались, горели, – после паузы тем же вежливым тоном продолжил незнакомец. – Всякое ведь в этом мире случается... Я позабыл – у вас двое или трое внуков? Стойте, вспомнил: двое и третьим ваша дочь беременна, на седьмом, дай бог памяти, месяце.
– Бога не трогайте, – только и произнес следователь.
– Ну вот вы все и поняли! – улыбнулся собеседник. – Заканчивайте с «делом карателей», и вообще в вашем возрасте пора на пенсию. Ну все! – Взглянув на часы, незнакомец перестал улыбаться. – Поезд отправляется!
В то же самое мгновение состав тронулся дальше...
«А ведь действительно, надо мне „ЭТО“?» – уже выйдя из метро и направляясь домой, думал пожилой следователь. Сейчас он вспоминал, сколько дел не было доведено до суда, а сколько опаснейших преступников было освобождено в зале суда якобы «за недоказанностью» их преступлений. Так ради чего сейчас ломать себе шею?! Нет, лучше на природу, к внукам и дочке Ангелине... К старым друзьям, с которыми можно выпить дорогого коньяка и поднять первый тост следующего содержания:
– За нас с вами и за хрен с ними!
7
– Я ничего не понимаю, – выслушав Водорезова, откровенно произнес Петр.
– Я по большому счету тоже, – кивнул Николай. – Будто играют с нами со всеми, Ручьев, точно кошка с мышкой. И придушить могут, но не торопятся.
– Не согласен... – покачал головой Петр, но далее развивать свою мысль не стал.
– Петр, вы в самом деле этот самый «отряд карателей»? – в открытую спросил Водорезов.
– Есть вопросы, дорогой Коля, ответы на которые могут слишком дорого стоить, – снова покачал головой Ручьев.
– Ответ я знаю. А пугать... Петр, ты ведь не первый день меня знаешь.
Со стороны зрелище, конечно, было интересное. Связанный по рукам и ногам подполковник Водорезов сидел на пеньке рядом с дровяной поленницей. А над ним возвышались вооруженный водорезовским пистолетом Петр Ручьев и угрюмый Юра, сжимавший карабин. Оба они только что выслушали все, что рассказал им Николай. А тот, в свою очередь, сообщил все без утайки.
– Вот смотри, Юра, – повернулся к охотоведу Водорезов. – Ты же сам говоришь, что поначалу избу твою чуть ли не штурмом взяли. Женщину сразу же допрашивать начали. Обыск опять же... А потом – раз! Всего один звонок прокурорскому, и тот сразу же сворачивает мероприятие. А не свернули бы, наверное, и тебя, Петр, повязали.
– Вряд ли, – не слишком уверенно отозвался Петр, – я в лес успел уйти... А потом мне Юра знак подал, что все ушли и засады нет.
– Ну вот, господа хорошие. Неужели сами не видите? За нами идут след в след! Держат под контролем, но ни брать, ни ликвидировать не торопятся. Это же видно!
– Ну взять нас... проблематично, знаешь ли, – опять же без былой уверенности в голосе парировал Ручьев.
В ответ Николай лишь усмехнулся. На всякого спеца найдутся другие десять спецов. Или двадцать... Впрочем, Петр сам все это прекрасно понимал, поэтому беседа вновь зашла в тупик.
– Дернул же черт командира на этом концерте выступить! – нарушил паузу Петр. – Сам ведь говорил – лишний раз лучше не светиться! Где же он сейчас?
Ответ пришел неожиданно и буквально через несколько секунд. В одном из карманов ручьевской куртки заголосил мобильник. Достав его, Петр заметно изменился в лице. Выслушал, ответил дежурное «Так точно!» и вновь повернулся к Николаю:
– Много знаешь ты, Водорезов. Знаешь, что «зондеркоманда» – это мы. Чего уж теперь скрывать. Юра в акциях не участвует, но помогает, чем может. Вот сейчас убить тебя... Я вступил в отряд, чтобы уничтожать врагов. А ты... ты...
