Сергей Зверев - Взрывной коктейль
Андронова спустилась со своего места и сообщила:
– Вроде едут.
Семенов привстал и прислушался. Снова сел обратно.
– Я что хотел сказать-то, майор. Так как вас всего трое, то хватайте кого-нибудь одного и сразу уходите на то место, где мы в первый раз встретились. Мы остальных возьмем и попозже к вам их пригоним. Думаю, так будет правильнее. А если и подстрелят кого-то из умников, то у нас лекарь есть первоклассный, залатает. Ну а нет, что ж… судьба, значит. Нечего было в Анголе травку собирать, тут стреляют.
Батяню такой вариант устраивал очень даже: не приходилось распылять силы сразу на пятерых ученых. При опытных головорезах охраны, при тяжелых пулеметах втроем вряд ли удастся взять больше одного.
– Договорились.
Семенов поднялся.
– Ну бывайте. Как только вы своего утащите, так сразу за вами и начнем.
– Лады.
– Только сильно не спешите, часок выждите, основательно выберите, кого хватать будете, главное, суматоху не поднять. Пусть архаровцы расслабятся, пока по сельве шастают, бдительность утратят. Ну а там… Местные головорезы – они же только американцев не боятся, а как русский спецназ видят в тельняшках – так сразу же голосить от страха начинают и по сельве бегать бестолково.
Семенов ушел в сельву. На этот раз абсолютно бесшумно. Андронова проводила его прищуренным взглядом.
Десантники внутренне подобрались, выбрали укрытие понадежнее. Стали наблюдать за дорогой.
Капитан со старлеем теперь не злословили и не обменивались колкостями, безделье кончилось, пора было браться за дело.
На дороге показались два крытых грузовика. Ползли, переваливаясь в рытвинах и разбрызгивая лужи. Поравнявшись с большим деревом, которое разведчики Семенова использовали как ориентир на местности, остановились и заглушили моторы. Борта открылись, и из машин начали выпрыгивать до зубов вооруженные наемники. Выпрыгнули и те указанные трое с тяжелыми пулеметами.
Прибывшие дружно окружили машины, проявляя подозрительную осторожность. Впрочем, почему подозрительную – вполне ожидали атаки из сельвы, какая-то зараза предупредила Барона о трех десантниках, рыскающих поблизости. То, что их окажется не трое, головорезы не знали. Не то все бы выползли, даже часовых с периметра виллы сняли. А может, и не высунулись бы: русский спецназ все боятся, даже американцы… Тринадцать пар глаз внимательно обозрели окрестности. Сельва тихонько жила своей жизнью, здоровяки в тельняшках не появлялись. Чуть расслабились, опустив оружие. Позволили вылезти ученым.
Видок у тех был плачевный. У четверых – точно. Грязные, нечесаные, с тоской вздыхающие, женщина так и вовсе с трудом передвигалась. Видать, плен действовал очень угнетающе, иначе с чего они такие? Пятый был чуть живее, почище, да и держали его отдельно от остальных, словно большую ценность собой представлял. Более того – этот пятый, тощий очкарик, вдруг начал приказывать, и его слушались. Особенно – четверо соотечественников. Они покорно вытащили из кузова плетеные корзины, замерли, ожидая распоряжений. Вскоре вся толпа – и пленные, и охрана – двинулась в сельву. У машин осталось только двое: автоматчик и пулеметчик.
Батяня озадаченно потер переносицу.
– Я чего-то не понял. Этот очкарик, он что, не пленник вовсе?
– Получается, что так. – Капитан выдвинулся чуть вперед, присмотрелся через бинокль. – Смотри-ка, у него даже три телохранителя, постоянно рядом с ним крутятся.
Андронова, присмотревшись, добавила:
– У остальных одежда давно стирки не знала. У пятого чистая. Более того – причесан.
Батяня еще раз потер переносицу. Призадумался.
– Выходит, что именно этот задохлик создает для Барона новую наркоту. Больше некому. Остальные четверо лишь выполняют его указания, иначе с чего бы их до такого состояния довели? Да и держат их в разных условиях.
Убрав бинокль, Батяня вздохнул. По идее, надо было хватать именно очкарика, но как к нему подобраться, если рядом постоянно три телохранителя? Те наверняка смышленее остальных головорезов, на испуг и неожиданность их не возьмешь, запросто отстреливаться начнут, всех насторожат. Проще уж женщину тогда выводить, Семенов со своими остальных освободят, народу у майора гораздо больше.
Капитан презрительно хмыкнул рядом:
– Часть толпы вернулась и присела у дерева. Охраннички, мать их…
Батяня глянул. Действительно – три головореза уселись под деревом и закурили, плюнув на охрану ученых. Улыбнулся, доставая гарнитуру внутренней связи:
– Ладно, нам же проще будет. В общем так – очкарика мы взять не сможем, возле него опытные, сразу стрельбу откроют и всех насторожат. Берем женщину и уходим. За час подберемся к ней, ну а там – начинаем.
…Женщина находилась в десятке метров, от десантников ее отделял ручеек и заросли местной разновидности папоротника. Тяжело вздыхая, она наклонялась за какими-то невысокими ярко-зелеными растениями, выкапывала их с помощью лопатки, очищала луковицу от грязи и корней. Затем укладывала в корзину, из которой уже торчали зеленые островерхие листья. Охранник, неотступно находившийся рядом, поводя дулом автомата по сторонам, вглядывался в окружающую сельву. Была надежда, что он устанет и присядет отдохнуть, но кто знает предел терпения этого головореза? Может и до самого конца буравить своими зенками окружающую сельву.
В сотне метров от женщины собирал траву один из более молодых пленников. Возле того вообще двое отирались, что тоже мешало подойти к охраннику женщины с трех сторон: запросто увидят и поднимут тревогу. А еще тут находился очкарик с тремя телохранителями. Он время от времени подходил к соотечественнице и проверял, что она собрала и все ли правильно делает.
Десантники терпеливо ждали. Андронова предложила проделать трюк, который она использовала с патрулем, но Батяня отрицательно качнул головой: охранник из опытных, такого злыдня на удивление и шок не взять – запросто стрельбу откроет или других позовет, появись из джунглей блондинка в нижнем белье.
Оставалось лишь ждать, когда бдительность головореза ослабнет и он перестанет следить за окрестностями. Время еще было, часа три минимум, так что все трое неотрывно следили за женщиной и ее охранником.
…Рядом упала сухая веточка. Ровно обрезанная…
Батяня оглянулся, на всякий случай выставив автомат. Но тут же опустил его: неподалеку из травы приподнялся один из разведчиков Семенова – как только смог подобраться так близко? – и жестами показывал, что надо отходить.
Лавров пихнул Свешникова. Прошептал:
– Отходим. Семенов зовет, что-то сообщить хочет.
Капитан в свою очередь пихнул Андронову. Соблюдая осторожность, десантники аккуратно отползли и, следуя за разведчиком, скрылись в кустах.
Сопровождающий разведчик провел десантников метров двести, показал, куда идти, и испарился неслышно, даже заметить не успели.
Старший другой группы находился в приподнятом настроении. Сидел на поваленном стволе дерева, улыбался, болтал ногами и курил. Рядом сидел один из его людей и с равнодушным видом подбрасывал и ловил нож. Оба – как два пенька замшелых, в скрадывающих очертания фигуры костюмах «леший», не будь откинут капюшон – вообще не понять, откуда дым сигареты идет.
– Хорошие новости, майор. – Семенов еще шире заулыбался. – Заторможенный Барон наконец-то позвонил. Мы теперь знаем, откуда уши растут, дальше начнут раскручивать другие. Канал наркоты уже не наша забота, свою работу мы выполнили. Барон в живом виде нас уже не интересует.
Семенов спрыгнул на землю. Потянулся. Продолжил делиться информацией:
– Я за охраной ученых понаблюдал – серьезные парни. Такие сразу стрельбу откроют, и ученых положат, и нас зацепят… Думаю предложить тебе и твоим людям подождать до ночи, а там уже виллу перетряхнем как следует, возьмем сонных. Ну как, майор, тебе такой расклад? Нет, если спешишь – можем прямо сейчас твоих умников отбить, разговоров никаких. Только малость потрепанные будут…
Батяня вытащил сигареты, курить хотелось уже давненько. Закурил. Посмотрел на Свешникова и Андронову, понял по их глазам, что возражать против небольшого отдыха и ночного штурма не намерены, понимают, что лучше вытаскивать ученых ночью. Ответил:
– Хорошее предложение, майор. Да и ученые нам в целом виде гораздо интереснее, чем потрепанные. Пока наблюдали за их сбором урожая, появилось множество вопросов к одному очкарику, вот и хотелось бы получить его неповрежденным.
Семенов выкинул окурок, затоптал. Спохватился:
– А, о вашем очкарике! Мы и про него тоже кое-что узнали. Именно из-за этого умника Барон первым вышел на связь. Позвонил абсолютно всем своим партнерам, в том числе и тому, которого мы искали. Начал хвалиться новым видом наркоты, обещал поставить уже готовую пробную партию; дескать, ломка зверская, привыкание уже после второго приема, прочая мура. Не будь этого гения, мы бы тут проторчали гораздо больше времени… Когда вопросы ему будешь задавать, майор, сильно не тряси, учитывай это смягчающее обстоятельство. Он, по сути, ни в чем не виноват, просто, как мне кажется, ему стоит поменьше трепаться языком о своих идеях. Когда-то по пьяни ляпнул приятелям, те еще кому-то сказали, ну и покатилось-поехало. В итоге об этом гении узнали большие злодеи, проверили его треп, получили подтверждение, что он говорит правду, и организовали такую вот поездочку в Анголу для группы ученых. Нормальные люди-то сюда не сунутся, а вот ученые… те запросто поедут, им исследования важнее собственной безопасности.
