Евгений Сартинов - Убит по собственному желанию
— В луга. Мы на мопеде поехали.
— Что было дальше? Где стреляли?
— На Качкаре. Народу никого не было, мы специально то место выбрали. Откуда он появился, мы и не знаем.
— Кто он? — Не понял Юрий.
— Да мужик какой-то! Мы по паре раз выстрелили по бутылкам, и тут он нарисовался. Мы и ружье спрятать не успели! А он на нас как попер!
— Ага, говорит, что сейчас охота запрещена, он этот, как его? Охот…
— Охотнадзор? — Подсказал Астафьев.
— Ну да, что он сейчас сдаст нас в милицию. Мы его начали упрашивать, чтобы он нас не сдавал. Тогда он сказал, что ружье забирает, сам принесет его к нам домой, только ему нужно будет дать еще тысячу рублей. Ну, чтобы он молчал.
— Он спросил ваш адрес?
Близнецы переглянулись.
— Не-а.
— Не спрашивал. Только мы как-то про это не думали.
— Так, понятно. И когда он обещал вам принести ружье?
— Он сказал, что через два дня. Они уже прошли, а тут отец еще раньше срока приехал.
— Мы уже деньги приготовили, а его все нет.
Астафьев тяжело вздохнул, пододвинул листок бумаги, начал писать.
— Как он выглядел, этот ваш охотнадзор? — Спросил Юрий. — Возраст, одежда. В камуфляже? С оружием? Документы он какие-нибудь показывал?
Близнецы начали вспоминать.
— Да нет, не было у него оружия.
— Так он да, в камуфляже был.
— А сколько ему лет? Цвет волос? Прическа, усы? Как он вам представился?
— Да ни как он не представился. Ну, мужик такой… Может, как наш отец. У него усы и борода растет. Недавно.
Второй из братьев подтвердил:
— Ага, как у бати за рейс. Он тоже по неделе не бреется.
Юрий все записывал, да расспрашивал:
— Волосы у него какого цвета были? Глаза?
— Волосы темные, такие с вихрами.
— И глаза тоже темные. Ростом он тоже с батю.
Астафьев тяжело вздохнул, обратился к дальнобойщику.
— Так, придется все это оформить, пишите заявление на имя начальника ГОВД о потере оружия. Потом с вашими мальчиками будем искать похожие типы лица в нашей картотеке. А пока прочитайте, и если все правильно написано — распишитесь вот здесь.
— Я один? — Спросил дальнобойщик.
Астафьев покачал головой.
— Нет, все расписывайтесь.
Когда очередь дошла до Вовы, он поставил свою подпись, но потом замер и удивленно сказал:
— Да вот же он, тот мужик!
Вова ткнул пальцем в стол, за ним вскочил и радостно закивал головой и Витя:
— Точно он! Этот самый, охотовед!
Астафьев перегнулся через стол, и ему стало нехорошо. Под стеклом лежала фотография Николая Никифорова.
Глава 15
Когда Колодников вернулся в отделение, он первым делом наткнулся на мечущегося по коридору Астафьева:
— Андрей Викторович, у вас мобильник хорошо работает? Какой у вас оператор?
— А как же, хорошо. Билайн у меня. Тебе что, Ольге позвонить?
— Какой Ольге! Мазурову в луга. У Никифорова есть ружье!
Колодников опешил:
— Откуда?
— Отобрал у пацанов с полным патронташем. А наши про это не знают. Сейчас сунутся к нему в камыши, и положит он их всех.
— Ну, у наших-то автоматы.
— А у него ружье-автомат на четыре патрона! Так что еще неизвестно, кто и кого положит.
Колодников достал мобильник, поднес к уху:
— А твоя мобила что? — Спросил Андрей Астафьева.
— Мой сотик сдох. Не зарядил его сегодня.
Колодников выслушал голос в микрофоне мобильника, поморщился, потом сказал:
— Он вне зоны доступа.
Из двери дежурной части показался дежурный, в звании старшего лейтенанта:
— Мегафон в тех местах не берет, только Билайн, и то до середины лугов. А потом все — хана связи.
Тут Колодников спохватился:
— А что это мы с мобильника-то как дураки, звоним? По рации-то что, не пробовали?
Дежурный иронично засмеялся:
— Да вы будто не знаете, товарищ майор, какая рация у нас в Уазике. Она через раз работает. Иногда раз десять переспрашивать приходиться, чтобы понять, что мы тут им говорим. Давно ее сменить пора, уж сколько рапортов писали по этому поводу.
Колодников все же начал вызывать Мазурова по рации:
— Семеновка — шесть ноль первому. Сороковой — беглый вооружен, будьте осторожны.
Он переждал, но динамики рации приносили только шум помех.
— Не отзывается, не достает, что ли? — недоумевал Колодников. — Куда они уехали?
— К Океану, — подсказал Астафьев. Это место было знакомо даже Колодникову.
— Ого! Это часа два только туда ехать?
Дежурный покачал головой:
— Больше. Сейчас Купиновскую плотину размыло, и ездят кругом, через Линьковку и Россошь. Там часа четыре будет.
— На Россоши телефон брал, но очень слабо, — напомнил Астафьев. — Одна палка всего была.
Дежурный подтвердил:
— Ну вот, а Океан, это еще дальше, там еще примерно столько же ехать.
Теперь уже Колодников начал метаться по коридору:
— Так, что же теперь делать?! Что делать?
— Ждать? — Подсказал дежурный. Колодников зло посмотрел на него. Это было не в духе майора.
— Ждать пока их там все не положат? Нет уж! Давайте знаете, что… Сейчас мы на нашей «семерке» поедем в луга.
Дежурный скептично хохотнул, Колодников тут же отреагировал:
— Я понимаю, что туда мы не проедем, но может сократим расстояние. И непрерывно будем их вызывать по рации. Может, там она достанет. Давайте хоть что-то делать!
После этого Колодников обратился к дежурному:
— Ты, знаток хренов, луга наши хорошо знаешь?
— Знаю. Особенно тот район. Мы с отцом еще туда ездили, за лещами.
— Как проехать туда найдешь?
— Запросто.
— Тогда за себя оставишь Фортуну, — Участковый, вошедший в этот момент в дверь отделения, от удивления только рот открыл. — А ты поедешь с нами. Возьми оружие, бронежилет, все что полагается. Поехали.
Вскоре «семерка» отъехала от отделения милиции.
Колодников тут же снова начал вызывать Уазик Мазурова по рации:
— Семеновка — шесть ноль первому. Сороковой, ответь. Сороковой, у объекта есть оружие, будьте осторожны.
Астафьев с заднего сиденья спросил его:
— Андрей Викторович, как вы там, насчет Коника договорились?
— Да, завтра все будет готово. Возьмешь приговор у секретаря суда и бегом к судебным приставам! Я думаю, надо будет тебя обрядить в форму судебного исполнителя, а Пашу взять как участкового. Вдвоем вы что-нибудь там сообразите.
— Хорошо, сделаем.
Они въехали в луга, и некоторое время ехали нормально, но потом прочно увязли в грязи. Колодников вылез из машины и сразу по щиколотку провалился в грязь.
— Вот б…лин, невезуха!
Астафьев попытался прямо из машины прыгнуть на сухое место, но поскользнулся и упал коленками и ладонями в грязь.
— Черт, это вы меня сглазили, Андрей Викторович! — Плачущим голосом обвинил он Колодникова. — Накаркали! Кто с утра хотел меня в болото загнать?
Колодникову неудача подчиненного вернула хорошее настроение:
— Давай, суеверный наш, лучше засучивай штаны, выталкивать машину будем.
После этого он посмотрел на часы:
— Черт, время уже семь вечера! Скоро так и темнеть уже начнет.
Вытолкнуть машину получилось с третьей попытки, при этом всех троих толкачей забрызгало грязью с головы до ног. И тут же, словно в насмешку над ними, из-за ближайшего пригорка выползает до боли всем знакомый Уазик. Из него, к облегчению Колодникова, выбрались все, кто с утра уехал на захват Никифорова.
— Слава богу, все живы! — Вырвалось у Колодникова. — Никифорова взяли?
Мазуров, в отличие от него, был мрачен:
— Нет, не нашли мы его. Один корешок из рыбаков видел, как он с утра куда-то ушел.
— Вы нас-то хоть слышали? — Спросил Астафьев. Мазуров отмахнулся:
— Да слышали мы вас, ответить только не могли! Передатчик крякнул окончательно. А мобильник там не принимает.
Из Колодникова словно пар выпустили:
— Фу! Ну слава богу, вы живы. А то если он вас еще пострелял, вот это был бы полный трубец. Кстати, а вы когда это сообщение получили, до или после приезда на то место?
— После, — признался Мазуров. — Так что это, может быть еще и наше счастье, что он сбежал. А так, я думаю, Колька бы стрельбу по нам открыл. Он мужик отчаянный.
— Психованный он, а не отчаянный, — поправил Колодников. — Ладно, поехали обратно.
Он обернулся к рядовым милиционерам:
— Вы садитесь в «семерку», езжайте вперед, а мы на Уазике за вами поедем. Так как-то привычней.
Колодников, Мазуров и Астафьев сели в Уазаик, машина тронулась.
— И куда мог деться этот наш любимый Коля Никифоров? — Начал рассуждать подобревший Колодников. — Сменил нычку? Решил рвануть куда-нибудь в другие края?
Мазуров также думал над этим.
— Да кто его знает? Сейчас погода летняя, живи — не хочу. Комары только загрызут. Их там жуть сколько!
