Андрей Воронин - Инкассатор: Слезы из черного золота
За рассуждениями Халипов не заметил, как добрался по адресу, предоставленному Шевцовым. Поднявшись на второй этаж пятиэтажного дома на окраине города, он открыл дверь указанной квартиры.
На полу лежала молодая девушка. Халипов закрыл дверь и попытался приподнять неподвижное тело. Он расправил рукой волосы, закрывшие лицо, и всмотрелся в него. В этот момент что-то защемило в груди Эмиля Аслановича. Он почувствовал легкое жжение, закружилась голова. Халипов не удержался и поцеловал девушку в губы.
– Боже мой, – тихо произнес он, – я никогда не видел такой красоты.
С этими словами он взял Елену на руки и аккуратно вынес на улицу, усадил в машину.
Медленно тронувшись с места, Халипов выехал на дорогу и помчался из города в сторону дома. На блокпосту, расположенном на въезде в закрытую зону, машина снизила скорость, но солдаты, прекрасно знавшие «своих», пропустили ее без досмотра.
Вскоре Эмиль Асланович подъехал к высоким воротам закрытого глухим каменным забором двухэтажного особняка. Они послушно открылись, пропустив автомобиль, и так же при помощи автоматики закрылись.
Во дворе усадьбы росли экзотические растения, газоны, ежедневно стриженные садовником, плавно перетекали в ровные кусты. Здесь был и мини-бассейн, и баскетбольная площадка, и летняя беседка, словом, все, что нужно для тихой спокойной жизни. «Почему многие люди в погоне за властью и деньгами предпочитают этому нервотрепку и беспокойство?» Оставшись одна в особняке, Елена впоследствии не раз задавалась этим вопросом.
Халипов перенес девушку в дом и положил ее на кровать.
– Кто это? – спросил молодой человек, подошедший к Халипову.
– Это, Салман, моя дорогая гостья, за которую ты в мое отсутствие отвечаешь головой.
Салман Хасанов, коренной чеченец, работал у Халипова второй год и вел все его хозяйственные дела, следил за домом и прислугой, штат которой был невелик.
– О существовании этой девушки никто в доме не должен знать кроме тебя, ясно?
– Конечно, – растерянно произнес Хасанов, глядя на девушку.
– Отнеси ее на второй этаж, в гостевую, и закрой дверь.
Хасанов выполнил приказание, оставив хозяина одного. Халипов не понимал, что с ним происходит. Он никогда особо не привязывался к женщинам, отдавая предпочтение карьере. И вот теперь, когда он увидел Минину, впервые, пожалуй, за всю свою жизнь почувствовал серьезное влечение.
– А ничего, если бы в доме была женщина, – вслух произнес он.
– Что вы говорите? – спросил Хасанов, спустившийся вниз.
– Ничего, Салман, мысли вслух. Ты запер дверь?
– Да, – Хасанов протянул ему ключ.
– Хорошо, иди. Когда придет уборщица, скажешь, чтобы в гостевой не убиралась, – прибавил он вдогонку.
Посидев несколько минут внизу в огромной прихожей, обставленной дорогой мебелью, Халипов поднялся наверх, тихо открыл дверь комнаты, куда Салман отнес девушку, и, пройдя в нее, присел рядом.
– Да-а, подкинул мне подарок мистер Шевцов, – произнес он.
В этот момент девушка открыла глаза, встрепенулась и, резко поднявшись, присела на диване.
– Где я? – испуганно спросила она.
– Вдали от дома, – ответил Халипов.
– А вы кто?
– Все мы люди на этом свете. Меня зовут Эмиль Асланович, но вы можете называть меня просто по имени.
– Я в плену?
– Милая моя, – ласковым тоном отвечал Халипов, – вы где-нибудь видели плен в виде отдельной комнаты с телевизором, DVD, коврами на стенах и пуховыми перинами?
– Тогда в каком я здесь качестве? – Елена смотрела недоверчивым взглядом на собеседника.
– В качестве моего гостя, – нежный голос девушки все больше и больше очаровывал. Халипова, а ее испуганные, не успевшие отойти от долгого сна глаза, вызывали в нем жалость.
– С вами грубо обращались, но мне удалось отбить вас у боевиков, и в самое ближайшее время вы отправитесь на родину.
– Тогда отправьте меня прямо сейчас, – твердым голосом потребовала девушка.
– Ну зачем же так сразу, – осадил ее Халипов, – погостите у меня немного.
– Я не знаю, кто вы, но если вы друг, отпустите меня, – с этими словами Елена встала и направилась к двери.
– Не торопитесь, – остановил ее хозяин, – дверь заперта.
– Что вы хотите? – спросила девушка.
– Может быть, вашей руки и сердца, – выпалил Халипов.
– Пошел ты! – выпалила Лена.
– Голос хороший, а слова плохие, – погрозив пухлым указательным пальцем, ответил Халипов. – Ну что же, будем перевоспитывать. Вы своим упрямством, дорогая Лена, многим встали поперек горла...
Только сейчас девушка осознала, с какой целью она была похищена.
– Что, решили на отца через меня нажать? – скривив рот, спросила она.
– О-о! – воскликнул чеченец, поднимаясь с кресла, – а вы проницательны, юная леди!
– Сволочи! – в отчаянии крикнула Лена и, отвернувшись от Халипова, двумя руками ударила в стену.
– Можете не шуметь, – сообщил хозяин, – у меня дома никто не живет. Даже управляющий приходит сюда как на работу. Так что некоторое время вы скрасите мое одиночество. А пока отдыхайте.
Оставив Минину одну, Халипов вышел из комнаты. Девушка осмотрелась. Помещение действительно было просторным и комфортным, но все пути к побегу отрезаны: стены капитальные, на окнах – решетки, дверь слишком прочна и не под силу хрупкой девушке. Мининой ничего не оставалось, как довериться судьбе.
А ее «тюремщик» тем временем все больше чувствовал тягу к заложнице. Он, словно подросток, готов был совершить любое безумство, лишь бы девушка ответила ему взаимностью. Расчетливого перспективного бизнесмена застало врасплох то самое чувство, о котором, словно о привидении, говорят все, но увидеть его дано немногим. Любовь иной раз ранит человека, словно отравленная пуля. Медленно яд растекается по жилам, кровь закипает, и человек не может спокойно жить.
В течение нескольких дней, которые Елена провела в доме Халипова, он под любым предлогом старался видеть ее, не впуская к заложнице даже управляющего. Таким ласковым и почтительным, к своему собственному удивлению, он не был никогда. За эти дни Халипов тысячу раз пожалел, что встретился с Еленой именно в такой ситуации, потому что ее главную просьбу отпустить домой он выполнить не мог, а значит, был для нее врагом.
Халипов уже знал, что Шевцов связался с Мининым-старшим, знал, что тот ответил согласием, и через две недели все бумаги должны быть подписаны, но теперь этот факт огорчал его. Сразу после подписания договоров она вернется домой и навсегда исчезнет из жизни Халипова. Именно поэтому он решился на откровенный разговор, заранее собравшись приукрасить факты.
Девушка встретила его по обыкновению недружелюбным взглядом.
– Что вам опять нужно? – спросила она.
– Дорогая Лена, – начал Халипов, присаживаясь рядом с ней. – Я хочу поговорить начистоту. Я не причастен к похищению, я лишь вынужден исполнять роль вашего тюремщика, но никак не связан с компанией «Black Gold». Ваш отец согласился на контракт с ними, Шевцов шантажировал его, впрочем, как и меня. Я не мог отказать ему, потому что от этого зависит жизнь близких мне людей, от этого зависела и ваша жизнь. Но, как только я увидел вас, я поклялся, что спасу вас от него. И я готов всю жизнь оберегать вас, Лена...
– Что?! – вскричала девушка, вскочив с кровати. – Вы, кажется, делаете мне предложение? Вы, жалкий трус, ничтожество, которое соврать-то толком не умеет! Вы хотите, чтобы я вышла за вас замуж? – с этими словами она встала с кровати и, подойдя к Халипову, дала ему пощечину. – Вот вам мой ответ.
Халипов медленно встал с кресла и, потирая ушибленную щеку, направился к двери.
– Попомнишь ты мне это оскорбление, – зло прошептал он, – я чеченец, и никому, даже тебе, не позволю так меня унижать.
– Ты не чеченец, ты бандит! – выпалила вдогонку Лена.
Халипов ожидал отказа, но такого позора не мог предвидеть. Злоба кипела в нем, ведь раны, нанесенные любимым человеком, болят сильнее.
В порыве злобы он схватил паспорт заложницы, положил его в карман и, выскочив на улицу, сел за руль автомобиля. Через час Халипов уже находился у своего друга, бывшего одноклассника Марата Саламова, заведующего грозненским городским отделом регистрации браков.
– Да пойми, Эмиль, не могу я так, – упирался Саламов. – То, что ты мне предлагаешь, выходит за рамки закона!
– За рамки закона выходит! – вскричал он. – Значит, я в рамках закона твоего братца отмазывал? Или, может быть, федералам напомнить о его похождениях под Гудермесом?
– Ты что же, меня теперь всю жизнь этим шантажировать будешь? – вскипел Саламов.
– Марат, – уговаривал Халипов, – я тебя никогда ни о чем не просил, а тебе сделал немало. Неужели у тебя нет никакой благодарности?
– Хорошо, но как ты планируешь с ней жить? Ну, поставлю я вам штампы в паспорта, сделаю свидетельство о браке, ну роспись ты подделаешь, но ведь это все равно будет фикция! Она же, сбежав от тебя при первом удобном моменте, расколется!
