Виктор Доценко - Икона для Бешеного
Выдвигая Критского в качестве патриота России, мы как раз и имели в виду американскую модель. Пора уже России становиться, цивилизованным государством, — заявил он с откровенной издевкой.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить, — внес диссонирующую с общим радостным настроением нотку Иван. — Американская модель в России может и не пройти. Один старый русский философ, которого никто из вас, конечно, не читал, как‑то заметил, что в душе русского человека одновременно сосуществуют «святой» и «зверь». Возвращение чудотворной иконы даст мощный импульс «святости», взорвет к лучшим, благороднейшим качествам народа, которые и могут подвигнуть их пойти и проголосовать за Критского. Но никогда не забывайте о «звере», наш хитроумный Лисенок. «Зверь» в вашем электорате не должен дремать. А уж как лишить «зверюгу» покоя, не мне вас учить, но на всякий случай напомню: отключайте воду, отопление и, в первую очередь, освещение. В темноте «зверь» пробуждается. Она благотворно действует на его инстинкты дикости, злобы и страсти к разрушению. Повышайте цены, насколько возможно.
Хорошо бы пару–другую громких взрывов устроить, — жалобным тоном ребенка, просящего купить ему мороженое, сказал Икс.
Будут вам и взрывы, и обрушения новомодных развлекательных комплексов. И пожары. Соответствующие инструкции уже даны. — Голос Ивана звучал резко. — Ты, Лисенок, всегда норовишь сунуть свой активный нос в дела, которые тебя не касаются. Может, ты вместо кавказцев хочешь заняться этим опасным делом и превратиться в шахида?
Самолюбивого Икса обидела суровая отповедь, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Извиняющимся тоном он сказал:
— Я просто попросил. Взрывы и катастрофы всегда пугают «зверя», и он теряет над собой контроль.
Об этом спору нет. А вот зачем просить о том, что находится вне сферы твоей компетенции? Тебе власти мало? В следующий раз поручим тебе и взрывы организовывать, и здания рушить. Но за все и отвечать будешь.
Вы неправильно меня поняли! — попытался защититься Икс.
А я и не ставил такой задачи — понимать тебя, JIисенок, — строго произнес Иван. — У меня есть более сложные и интересные занятия. А тебя я предупреждаю раз и навсегда — занимайся своим делом!
После такой публичной порки Иксу снова надо было набирать очки.
Поскольку выборная кампания полностью в сфере моей компетенции, — скромно опустив глаза, произнес он, — считаю необходимым вынести на обсуждение один серьезный вопрос.
Валяй, — согласился Иван, который, будучи рафинированным интеллектуалом, иногда обожал щегольнуть какой‑нибудь простонародной пословицей или жаргонным словцом.
Вам, господа, известно, что я обладаю богатейшей в России коллекцией компромата на все более- менее видные политические и деловые фигуры страны, — с явной гордостью объявил Икс. — Именно с помощью подобных материалов мне удалось, казалось бы, немыслимое — убрать в свое время верных псов, охранявших Ельцина,..
Помним, помним, — грубо перебил его Иван, — перестань хвалиться, хвастунишка несчастный. К чему ты клонишь?
Мы издали тут книжку одной девицы, журналистки, где она откровенно намекает, что, еще будучи премьером, нынешний Президент пытался ее соблазнить…
И это в современной России ты намерен выдать за компромат? — глумливо поинтересовался Иван.
Есть много материалов о коррупции в Петербурге, когда он там был вице–мэром, — продолжал гнуть свою линию Икс.
Дурачок, — снисходительно рассмеялся Иван. — Любой компромат петербургского периода обольет грязью икону ваших демократов — покойного Собчака, ведь без его указания заместитель вряд ли стал что- либо делать. Офицер, даже отставной, всегда выполняет приказы старшего начальника.
Значит, компромат не использовать? — разочарованно спросил Икс.
Во всяком случае, Критскому — радетелю процветания России — это не к лицу. Мелко, — веско произнес Иван. — Вам следует создать для Критского благоприятный фон, Сейте злобу и недоверие между людьми, лишите их уверенности в завтрашнем дне, и пусть изворотливые политтехнологи объяснят русскому быдлу, что процветание в стране возможно только тогда, когда вернется икона. Понятно?
Более чем, — послушно ответил Икс.
Кстати, Критский не входил в ближний круг Ельцина? — спросил Иоганн.
Нет.
Вот и славно, — откликнулся Иван. — Будь гибким и изобретательным, Лисенок! Поработай с существующими в обществе моделями. У русского народа есть любимый еврей — Иосиф Кобзон. Сделай из Критского второго Кобзона, рубаху–парня. Придумай ему биографию — работал на заводе, рос на улице, мальчишкой дрался, а теперь, как Кобзон, содержит детский дом. И на последние деньги купил для народа икону. Вот тогда и безо всякого компромата нынешний Президент будет выглядеть бледнее. А там — чем черт не шутит. Народ в России всегда был мало предсказуемым.
Критский и правда родился в малообеспеченной семье, — задумчиво сообщил Икс. — Разбогател он благодаря мне.
Поэтому ты и вообразил, что он управляем? — ехидно спросил Иван. — Не обольщайся, дружок, благодетелей обычно ненавидят именно те, кого они облагодетельствовали.
Мои люди фактически держат контрольные пакеты акций большинства его компаний.
Вот это уже дело, — одобрительно сказал Иван и после недолгой паузы неожиданно спросил: — Лисенок, ты когда‑нибудь читал «Бесы» Достоевского?
Давно.
Обязательно перечитай в ближайшие дни. Ты должен стать бесом, смущающим и прельщающим русского мужика. Русский всегда ищет виноватого в своих бедах не в себе, любимом, а вовне: бояре да дворяне, помещики и капиталисты, бандиты и бюрократы. Вот они, гады ползучие, и не дают хорошему Президенту сделать что‑то полезное для народа. А Критский с помощью иконы, как сказочный богатырь, придет и всех врагов народа победит.
Великолепный ход, — подобострастно произнес Икс. — Принято к исполнению. Прямо с утра и займусь.
Теперь о компромате, — Иван задумался. — Жаль, если твои многолетние старания пропадут…
Правда? — с надеждой спросил Икс.
Знаешь Карасева Николая Спиридоновича? — как бы мимоходом поинтересовался Иван.
Икс напряг память.
Что‑то не припомню.
Ясное дело, ты ведь только выдающимися личностями занимаешься, — с очевидной иронией сказал Иван. — А такие скромные и незаметные мышки, как Карасев, могут быть ох как полезны.
Для чего? — никак не мог уловить движение мысли босса Икс.
Для всего, — назидательно произнес Иван. — Хотя бы для того, чтобы твой компромат использовать на полную катушку.
Не вижу как, — честно признался Икс.
А очень просто, — объяснил Иван. — Карасев — чиновник средней руки. Работал в Думе, в Совете Федерации, недолгое время числился и в Совете безопасности, послужил в разных министерствах и комитетах. Ни в чем предосудительном не замечен — взяток не брал, жену не бросал, в казино не ходил. А возьмем мы и выставим его независимым кандидатом в Президенты и поручим озвучить весь твой компромат.
А он согласится? — недоверчиво спросил Икс.
Да его никто и спрашивать не будет, — холодно ответил Иван, — хотя бы потому, что не Карасев он вовсе и тем более не Николай Спиридонович. Я его сюда послал в девяносто первом году Ельцину на помощь с ГКЧП бороться. Так он тут и прижился. Одна проблема есть — биографию ему нужно правдоподобную придумать: где родился, с кем и у кого учился, а то журналисты дотошные докопаются, что человека такого никогда не было, а откуда он взялся, черт его знает.
— Сиротой его сделаем, детдомовцем, беспризорником, — предложил Икс.
— Правильно, — поддержал Иван. — Народ у нас жалостливый, может, сиротку безродного и пожалеет.
А не оттянет он голоса у Критского? — озаботился Икс.
Ничего он не оттянет, — уверенно произнес Иван. — Выдаст залпом компромат, намекнет, что знает такое, что народ ужаснется, а потом исчезнет.
Куда исчезнет? — совсем запутался Икс.
Ну, уедет куда‑нибудь, или вроде похитят его, а потом найдут, к примеру, труп, — жестко закончил Иван.
По всей логике обвинить в этом можно будет спецслужбы, — сообразил Икс.
Именно, — коротко кивнул Иван. — А был приказ его мочить или нет, как это проверишь?
Великолепное решение! — Икс чуть не захлебнулся от искреннего восторга.
Не словоблудствуй, — строго оборвал Иван. — Завтра Карасев к тебе приедет, и ты с ним все обсудишь и распланируешь, натурально до того момента, когда из его уст появится компромат…
Соображаю, — немного обиженно вымолвил Икс. Он верил, что, несмотря на насмешки и уколы Ивана, медленно, но верно набирает необходимые очки. Он осмелился еще раз рискнуть. — А вы долго здесь пробудете?
Подобный вопрос был грубым нарушением субординации, но Икс счел, что в настоящий момент он сойдет ему с рук. И оказался прав.
Иван усмехнулся уголками губ:
— Я давно заметил, что тебя угнетает мое присутствие, Лисенок. Боишься и потому дерзишь. Ну‑ка признавайся, где нашкодил?
