Максим Шахов - Человек из «Альфы»
Исходя из вышеизложенного, за прошедший месяц ГУ контрразведки ФСБ были проведены беспрецедентные оперативно-розыскные мероприятия, направленные на выявление и обезвреживание предателя, которому было присвоено кодовое имя «Скат». В ходе указанных мероприятий был задействован как потенциал ГУ контрразведки, так и потенциал других служб и управлений ФСБ.
Всего за время существования отряда «А» в нем прошли службу около трех тысяч человек. Из них в настоящее время продолжают служить в ФСБ 84 человека, в центральном аппарате – 28. Еще около ста человек выведены из штата и находятся в оперативном резерве. Проведенными мероприятиями установлено, что доступ к данным по операции «Стамбульский транзит» имели только 4 человека из 28, проходящих службу в центральном аппарате.
В течение месяца за всеми этими сотрудниками велось непрерывное наблюдение, а также проводились оперативные комбинации, имевшие целью заставить того из них, кто является Скатом, проявить себя и выйти на связь с чеченцами. Параллельно велась отработка остальных сотрудников, служивших ранее в отряде «А». Проводились и другие мероприятия, направленные на выявление предателя. В частности, агентурные на территории Чечни. Несмотря на все это, до настоящего времени Скат не установлен.
Исходя из вышеизложенного, можно предположить, что либо в настоящее время Скат полностью отказался от связи с чеченцами, чтобы избежать разоблачения, либо информация о предыдущей службе Ската в отряде «А» была ошибочной. В любом случае потенциальная угроза организации покушения на Президента РФ остается вполне реальной.
Ввиду этого предлагается в дальнейшем осуществить следующее: 1) Произвести повторные оперативно-розыскные мероприятия среди сотрудников центрального аппарата ФСБ. При этом сделать акцент на сотрудниках, ранее не служивших в отряде «А» и не подвергавшихся из-за этого тщательной проверке. 2) Продолжить наблюдение за четырьмя сотрудниками, ранее служившими в «Альфе» и имевшими доступ к данным по операции «Стамбульский транзит». 3) Активизировать электронный поиск кодированных счетов, которые предположительно были открыты Туристом в Стамбуле. 4) Настоятельно рекомендовать Службе охраны Президента убедить Президента в ближайшее время отменить рабочие поездки в регионы, где резко возрастает вероятность организации покушения.
Начальник ГУ контрразведки ФСБ генерал-полковник Томилин Н.А.».
– Гляди какой умный! – закончив читать, тряхнул листом меморандума директор ФСБ. – «…убедить Президента в ближайшее время отменить поездки в регионы…» Попробуй убеди его!
Возмущение директора объяснялось тем, что в настоящий момент он как раз и находился в одном из регионов России, сопровождая в поездке президента. Кроме того, директор ФСБ как никто другой знал, что президент России на доводы Службы охраны реагирует всегда одинаково.
По поговорке – мол, котлеты отдельно, а мухи отдельно. В том смысле, что работа президента – управлять страной, а работа его охраны – обеспечивать его безопасность.
Даже в год своих первых президентских выборов, когда вероятность покушения была как никогда велика, президент не отменил ни одной своей поездки по стране. Что уж говорить теперь…
– Связь мне с Москвой, срочно! – негромко сказал директор. – Генерала Томилина!
Минуту спустя директор уже беседовал с начальником ГУ контрразведки.
– Здравия желаю, товарищ генерал армии! Как поездка?
– Здравия желаю, Николай Афанасьевич! Поездка нормально, я тебе звоню насчет твоего опуса…
– Да, да, товарищ генерал, – вздохнул Томилин. – Делаем все возможное, но…
– Это я понял, Николай Афанасьевич! – перебил подчиненного директор. – Но с того времени, как нам стало известно о предателе, прошел уже целый месяц! Тридцать дней! А воз и ныне там, при том, что речь идет о безопасности президента! Поэтому я тебя предупреждаю – если в ближайшее время подвижек в этом деле не будет, пеняй на себя, Николай Афанасьевич! С такими вещами не шутят! Делайте там хоть возможное, хоть невозможное, но в течение десяти дней вы мне Ската этого выньте и положьте! А то мне уже президенту стыдно в глаза смотреть, честное слово! Все! Как приеду, сразу жду с докладом о конкретных сдвигах! А этот ваш меморандум курам на смех, честное слово! Хоть бы не позорились перед шифровальщиками…
Когда директор положил трубку, генерал Томилин тягостно вздохнул и сокрушенно покачал головой. Он понимал обоснованность претензий директора, но упрекнуть себя генералу было не в чем.
Уже месяц он спал не более чем по пять часов в сутки, похудел на восемь килограммов и почти забыл, когда последний раз видел внуков. Фактически генерал работал на износ. То же относилось и ко всем сотрудникам Томилина.
А результата все не было.
Генерал Томилин наконец опустил трубку на аппарат ВЧ-связи и провел пальцами по вискам. Потом сказал:
– Старею, наверное…
Генерал Томилин был не прав. Дело было не в его возрасте, а в коварстве врага. Слишком серьезный противник на этот раз противостоял контрразведчикам.
Но все же их титанические усилия не пропали даром. И фактически предопределили дальнейшие события. Уже два дня спустя после разговора директора ФСБ с генералом Томилиным в деле произошел кардинальный прорыв…
35
Стамбул, Бейоглу-туннель, проспект
Истикляль, российское генконсульство
Подполковник Гашков скрутил пробку с бутылки «Столичной» и набулькал водки в пузатые фужеры.
– Ну давай, Алексей, чего ждешь? – с улыбкой кивнул он Шадрину.
Тот разжал руку с двумя большими звездочками и бросил их в свой фужер.
– Где ты их умудрился здесь достать? – спросил Гашков.
– В милитари-магазине в азиатской части Стамбула, – пожал плечами Шадрин. – Там не только наши зведочки, танк «Т-80» можно купить…
– Серьезно, что ли? – удивился Гашков.
– Ну, за «Т-80» не поручусь, а «уазик» во дворе под маскировочной сетью стоит, сам видел.
– Ну ладно, – наконец поднял фужер Гашков. – За твои звездочки, Алексей! И за то, чтобы следующие не пришлось ждать так долго!
– Я не против! – кивнул Шадрин.
Офицеры чокнулись и методично, глоток за глотком осушили огромные фужеры. Повод был железный – Алексею Шадрину наконец-то присвоили давно выслуженное звание подполковника.
Начальник Стамбульской резидентуры и его зам были не совсем в курсе московских реалий и не знали, что звание Шадрину обломилось исключительно благодаря тому, что шел он в «связке» с Марченко. Самого полковника за бездарный стамбульский вояж представили к ордену.
Не зная всего этого, Гашков с Шадриным пребывали в отличном настроении. Выпив, они по-быстрому закусили и только-только закурили, как у новоиспеченного подполковника Шадрина в кармане в режиме вибрации заработал «мобильник».
Шадрин досадливо поморщился, сунул сигарету в уголок рта, вытащил трубку и буркнул в нее:
– Алло!
В трубке раздался легкий шорох, потом послышался хриплый голос:
– Дядя Али ест? Он мине нужен! Срочно!
– Какой еще Али? – произнес Шадрин, мгновенно напрягшись. – Вы куда звоните?
– Дядя Али званю, ти что, савсем тупой, ни понял? Кароче, пиридай иму, што я купил тавар. Сорок яшиков. По три штука в каждом! Пуст ждет…
– Вы ошиблись номером!
– Как ашибся?
– Совсем!
Отключив телефон, Шадрин посмотрел на Гашкова.
– Это был Хасан-паша, то есть Али-баба!
– Так он же на консервации…
– В том-то и дело! – вскочил на ноги Шадрин. Едва начавший пробирать его хмель словно рукой сняло. Ткнув в пепельницу сигарету, он посмотрел на часы и устремился к двери. – Наверняка что-то случилось! Он назначил встречу через сорок минут, так что я погнал…
– Смотри осторожней! – успел крикнуть вдогонку Шадрину Гашков.
– Я всегда осторожен! – пробормотал Алексей, невольно тронув еще дающий о себе знать бок, пробитый Равилем.
36
«Шифротелеграмма ь… от…
Совершенно секретно
Весьма срочно
Лично в руки
Начальнику ГУ контрразведки ФСБ
генерал-полковнику Томилину Н.А.
Настоящим довожу до вашего сведения, что вчера во второй половине дня со мной, подполковником Шадриным А.С., по собственной инициативе вышел на связь агент Али-баба, в последнее время находившийся на консервации.
Агент сообщил, что на следующий день в Стамбульский офис Конгресса чеченского народа ожидается прибытие какого-то ревизора, в связи с чем всем сотрудникам предписано явиться на работу ранним утром и не отлучаться из офиса в течение всего дня. По некоторым признакам Али-баба предположил, что речь идет не об обычной ревизии, а о чем-то намного более важном.
