Сергей Самаров - Свинцовая точность
Этот документ запрещал инспекторам останавливать машины для проверки вне стационарных постов. Исключение составляли какие-то особые случаи, суть которых в бумаге не проговаривалась.
К инспектору подошли еще трое сотрудников полиции. Два омоновца, третий представлял какую-то иную службу. Все четверо были вооружены автоматами. Они держали оружие не за плечом, а на груди, почти на изготовку.
– У нас совместный рейд с управлением наркоконтроля. Мы хотим осмотреть вашу машину, – сообщил инспектор.
– Основания! – категорично потребовал Лесничий, слыша весь разговор.
– Основания – ваш груз, – твердо сказал один из омоновцев и положил на автомат вторую руку, демонстрируя серьезность своих намерений.
– Саня, не хами, а то мы губы надуем и побить тебя можем. Да еще и автомат отнимем, чтобы сильнее обидеть! – неожиданно донесся из глубины салона тяжелый бас Иващенко.
Обращался он явно к омоновцу.
Тот подошел ближе, хотел открыть дверцу, заглянуть в салон и посмотреть, кто оттуда назвал его по имени. Но Иващенко выбрался на дорогу раньше. Он по-дружески обнялся с омоновцем, потом, разминая ноги, пару раз присел.
– Витек! – Омоновец откровенно обрадовался неожиданной встрече и тут же объяснил своим спутникам: – Это спецназ ГРУ. Их можно, наверное, пропустить без…
– Только после досмотра! – упрямо проговорил мент из неизвестной службы.
Видимо, как раз он и представлял наркоконтроль.
– У тебя я у первого автомат отниму, – спокойно и очень убедительно сказал Иващенко.
– Зачем? – не понял мент. – Мы обязаны проверить. У нас есть сигнал на вашу машину…
– Какой сигнал? – переспросил Лесничий, не покидая своего сиденья, но переложив на колени автомат. – На какую машину?
– Микроавтобус «Фольксваген».
– И номер наш сообщили?
– Нет. Только регион…
– Понятно. – Сергей Ильич вытащил из планшета лист бумаги, свернутый вдвое, и протянул руку под носом у Величко. – Полюбопытствуйте. Машина принадлежит военной разведке, перевозит секретный груз. У нас приказ – при попытке осмотреть машину открывать огонь на поражение.
– А у нас свой!
– Огонь на поражение!.. – повторил Лесничий.
– Да вы что, с ума все посходили?! – Омоновец Саня возмущался настойчивостью сослуживцев. – Мы с Витьком вместе в Дагестане по горам ползали, с бандитами дрались. Во-первых, у меня рука на него не поднимется, во-вторых, они нас за секунды всех перебьют. Соображать вас не научили?
– Перебьем, – спокойно и уверенно подтвердил Иващенко, снимая с плеча ремень пистолета-пулемета ОЦ-69.
Такого оружия менты никогда не видели. Оно произвело на них куда более сильное впечатление, чем на добряка Иващенко. Ясно, что простым воякам никто не доверит столь необычные стволы.
Наркополицейский наклонился к дверце и проговорил:
– Извините, кто подписал ваш документ?
– Заместители начальника Генерального штаба и министра внутренних дел.
– Я могу посмотреть?
– В моих руках.
– С вашего разрешения, я позвоню и проконсультируюсь. Я никогда не сталкивался с такими документами. Не знаю, как к ним относиться. Куда следуете?
– Следуем в соответствии с предписанием. Звоните.
– Это стандартная бумага, – сказал инспектор ГИБДД, всем своим видом показывая, что не желает ссориться со спецназом ГРУ и вообще когда-то родился самым миролюбивым и спокойным человеком на свете. – Я за шесть лет службы пару раз сталкивался с такими документами. Они абсолютно законны.
– Извините! – сказал наркополицейский и козырнул. – Счастливого пути. Можете следовать своим маршрутом.
Иващенко присел еще пару раз, потом пожал руку знакомому омоновцу и сел в микроавтобус. При этом он пребывал в большой задумчивости.
– Хороший знакомый? – спросил его Кравченко.
– Знакомый-то хороший, и по горам мы с ним вместе ползали, как он вспомнил. Не самый робкий парень. Только Саня знает, что меня там, в Дагестане, арестовали и должны были посадить. Возможно, он в курсе, что я в розыске под своей фамилией. Он никак на это не отреагировал. Впрочем, возможно, именно потому, что все знает. Но здесь тоже есть два варианта.
– Какие? – спросил Лесничий, думая о чем-то своем.
– Первый. Боевое братство. Мы с ним рядом воевали, друг друга огнем прикрывали. Поэтому он и не хотел меня выдать. Второй вариант хуже. Он побоялся, что мы их и в самом деле перебьем. Саня знает меня, предполагает, что рядом со мной парни, подготовленные не хуже. Он просто испугался, хотя, повторяю, робостью никогда не отличался.
– Из этого второго вытекает третий вариант, – сразу просчитал ситуацию Лесничий. – Здесь он не среагировал. Но после нашего отъезда перезвонил кому следует и передал данные. Дальше на дороге нам могут устроить засаду.
– Это тоже возможный вариант. Только слишком хитрый для него. Он парень по натуре простой. Как и я. Я бы так не поступил. И он не поступит. Я уверен.
– Тем не менее я обязан доложить Селиверстову, чтобы он проверил. Есть еще один вариант. Полковнику запрещали говорить по телефону с отделами ГРУ по поводу нашей командировки. Только через шифрованную связь. Видимо, в управлении были подозрения в чей-то адрес. Я вправе подозревать, что кто-то умышленно хотел нас втравить в конфликт с ментами и таким вот образом задержать. Боюсь, ноги у звонка в наркоконтроль растут из ГРУ.
– Вообще-то мы и сами знаем, откуда ноги у всех растут, – мрачно проговорил Иващенко. – Иначе они не имели бы особого запаха. Но если ты считаешь, что нужно доложить, то так и сделай. Эти украинские дела настолько запутаны, что в них с первого раза трезвый человек не разберется.
Лесничий кивнул Величко, чтобы тот продолжал путь, а сам набрал номер полковника Селиверстова. Тот отправил группу и намеревался уехать домой, чтобы прогулять своих ирландских волкодавов. Но аппарат кодированной связи он всегда держал при себе и ответил сразу. Сергей Ильич доложил ему о происшедшем инциденте.
– Я понял. Хорошо, что ты подстраховался. Номер машины, говоришь, им не сказали.
А почему? Как сам соображаешь? Если видели машину, должны и номер ее знать. Здесь откровенная неувязка кроется.
– Я так думаю, что в этом случае будет ясна прямая наводка. Предатель вызвал бы этим сообщением активный поиск собственной персоны. Если был телефонный звонок, всегда можно узнать, откуда он исходил. Потому этот тип и не рискнул. А так… мало ли микроавтобусов здесь бегает. Не тот остановили. А другой, который нужен, стороной проехал.
– Да, скорее всего, дело так и обстоит, – согласился Селиверстов. – Подозрения на крота в управлении уже были. Я сейчас загляну в ГРУ. Доложу. Пусть оперативников ФСБ подключают. Те искать любят и умеют. Им и карты в руки. Потом, если найдут какую-то опасность для вас, я тебе перезвоню. Спецы говорят, что серверы МВД легко просматриваются. Они всю документацию сейчас переводят в электронный вид. Любые сообщения и действия. Это, я слышал, делается для контроля сверху касательно злоупотреблений властью. Но нам такое на руку. А ты постарайся при подобных остановках миром расходиться. Когда у тебя контрольный звонок? – Селиверстов имел в виду доклад о частичном прохождении маршрута.
– Как только до Новошахтинска доедем.
В Ростовской области группа должна свернуть с трассы «Дон» на местную дорогу и перейти за кордон неподалеку от помянутого города. Пограничники должны были встречать микроавтобус и показать, где лучше проехать так, чтобы попасть под прикрытие средств радиоэлектронной борьбы.
– Если я не позвоню и у тебя новостей не будет, все расскажешь во время контрольного разговора.
– Понял, товарищ полковник. – Лесничий выключил телефон, убрал его в карман, обернулся к Иващенко и спросил: – У тебя на этой трассе все менты знакомые?
– Нет. Только чуть меньше половины.
– Ладно. Полковник просит не расстреливать их. По возможности, конечно, – проговорил Сергей Ильич и закрыл глаза.
Он понимал, что ему придется ехать ночью, сидеть за рулем в темноте. Значит, нужно основательно выспаться и быть свежим. Все-таки в машине серьезные мины. Они, конечно, сейчас без взрывателей, но все равно лучше соблюдать осторожность.
Глава 8
Полковник позвонил через три с половиной часа, когда микроавтобус уже проехал Ефремов и приближался к Ельцу. К этому моменту он все-таки угодил под дождь, но ненадолго, потому что ветер активно сносил тучи на восток. Вечерние сумерки еще не пришли, но их приближение уже ощущалось. Тучи способствовали этому. Однако в машине было еще светло почти так же, как на улице.
Лесничий открыл глаза, ясные и сосредоточенные, вытащил мобильник, посмотрел на определитель и ответил:
