Андрей Воронин - Слепой в зоне
Пашаримов весело сверкнул глазами и принялся раскачиваться на двух ножках стула.
Его забавляло, что братья так упились, что путают, кто о чем начинал говорить. Стоило замолчать одному, и другой уже искренне отстаивал позицию, против которой всего минуту назад выступал с пеной у рта. Пашаримов продолжал качаться на стуле и с отсутствующим видом смотрел в потолок. Ему были неприятны и Аркадий Геннадьевич, и его брат Артур. Если бы не дела, связывающие их троих, никогда бы он не сидел с ними за одним столом. Больше всего Пашаримова раздражало то, что Шанкуров-младший совмещает общение с проституткой и застольный разговор. «Ни стыда ни совести! Весь аппетит испортил! Как какую дрянь придумать – он горазд». Аркадий Геннадьевич медленно вытащил руку из-под юбки девушки и схватился за вилку. «Дурак! В правой руке вилку держит», – подумал Пашаримов, и ему захотелось сплюнуть.
– Так вот, – вздохнул Артур и тоже с неприязнью посмотрел на более удачливого, чем он, младшего брата. – Подержанные женщины куда лучше. Это как выдержанное вино. Помнишь, как мы с тобой поссорились в молодости? Нехорошо получилось. Аркадий Геннадьевич наморщил лоб, затем взял крахмальную салфетку с вензелем ресторана и промокнул ею крупные капли пота, выступившие на щеках.
.Проститутка, поняв, что в ее услугах больше не нуждаются, поднялась и отошла в сторону.
– Как же, помню, – осклабился Аркадий Геннадьевич, – Галюся была баба что надо! Это сколько же лет прошло? Небось, сейчас она похожа на потрепанную мочалку, за ненадобностью выброшенную на помойку.
– А вот и ошибаешься, – сказал старший брат, извлек из кармана пиджака портмоне крокодиловой кожи, развернул и вместе с пачкой долларов бросил на стол несколько снимков, сделанных «Поляроидом».
Аркадий кончиками пальцев взял снимки и стал их рассматривать. На его губах появилась сладострастно-брезгливая улыбка.
– Да, искусница была. И сейчас выглядит неплохо. Может, освещение такое?
– Освещение ни при чем, – возразил Артур, – она сейчас действительно процветает. Открыла турбюро, мотается по заграницам и не дает, как раньше, направо и налево.
– Но тебе же дала, судя по фотографиям?
– Мне дала, но по старой дружбе и за приличные деньги.
– За сколько? – по-деловому осведомился Аркадий.
Он был уже изрядно пьян, и этот разговор его явно веселил. – Так сколько же все-таки ты заплатил? Столько лет прошло… Тогда она была стройненькая, длинноногая, похожа на школьницу.
– И теперь ноги у нее будь здоров, короче не стали. А вот грудь размера на два увеличилась.
– Хорошо, что я на ней не женился. А ведь мог… – промычал Шанкуров-младший, сплюнул себе под ноги и даже не удосужился растереть плевок подошвой. Пашаримов поморщился от бесцеремонности, с какой братья-бизнесмены обсуждали женщину. :
– Так сколько все-таки? – повторил вопрос и постучал вилкой по тарелке Аркадий.
– Пятьсот баксов. Но зато весь комплекс услуг. По полной программе.
– Дурак ты, брат, – промычал Шанкуров-младший, – за пятьсот баксов ты мог бы взять пятерых молоденьких, и они бы тебе сделали то же самое – только резвее.
– Я знаю, что такое пять баб. На следующий день болело бы все тело, каждая кость, каждая жила, каждый мускул, каждый волос.
– Тебе же это нравится?
– Нет, не нравится. А вот с ней мне было хорошо. Кстати, она и тебя вспоминала.
– Говорила какие-нибудь гадости? Рассказывала о моих привычках?
– А вот и нет. Говорила, будто ты мужчина что надо и если бы она тебя сейчас увидела, то отдалась бы не задумываясь.
– Правда? – у Аркадия Геннадьевича зачесалась шея, и он расслабил узел дорогого галстука.
– Правда.
– А ну-ка, налей! – сказал банкир Пашаримову, но не успел тот потянуться за бутылкой, как у стола вырос официант, и водка «с его руки» полилась в рюмки.
Те мгновенно запотели.
– Чем бы захавать? – заозирался Шанкуров-младший так, словно стол перед ним был пустой.
Наконец он выбрал устрицу, лежащую прямо на розовато-лиловой раковине, взял лимон, обильно выдавил его. Края устрицы вздрогнули, она съежилась.
Аркадий Геннадьевич, залпом выпив водку, отправил устрицу в рот, не забывая при этом громко чавкать.
– И как эту гадость жрут! Дерьмо дерьмом, а стоит… Хотя ладно, заплачено. Так где, ты говоришь, она живет? Где прежде?
– У нее новая квартира.
– Где?
Старший Шанкуров медлил, не решаясь – сказать брату адрес или нет. Затем вывернулся:
– Если хочешь, можешь ей позвонить.
– Ты и телефон знаешь, бабский угодник?
– А то!
Шанкуров-младший посмотрел по сторонам и подозвал своего охранника.
– Телефон.
Тот подал трубку.
– Говори номер, – приказал он брату.
Артур надиктовал цифры. Но Аркадий Геннадьевич был настолько пьян, что не смог справиться с набором и со злости чуть не разбил телефон. Тогда Шанкуров-старший сам набрал номер и вернул трубку брату. Тот взял телефон и облизал губы, готовясь сказать какую-нибудь сальность.
– Алло. Это ты, Галюся? Догадываешься, кто тебе звонит?
– Ты, как и прежде, пьян?
– Как и прежде, пьян. Правда, теперь я вдобавок к этому и богат.
– Артур мне говорил. И чего же ты хочешь? Зачем звонишь?
– Да вот, хочу узнать, так ли ты хороша в постели, как и прежде.
Галюся захохотала в трубку, захохотала каким-то патологически сексуальным смехом, зная наверняка, что такой смех возбуждает Шанкурова так же сильно, как и стакан хорошей водки.
– Я к тебе сейчас приеду-трахну.
– Ой, не надо. Ты еще не поинтересовался, соглашусь ли я сделать это с тобой.
– За деньги все согласны.
– Вопрос в том, за какие деньги, – женщина вновь захохотала.
– А сколько ты хочешь? Ведь я богат, побогаче Артура буду.
– Меня деньги интересуют мало.
Артур вырвал трубку и громко закричал:
– Галюся, Галюся, слушай сюда!
– Да, слушаю, Артур.
– Давай так: кто первый из нас к тебе приедет, тому ты и отдашься, а платит за это опоздавший.
– Я согласна. Только скажи об этом своему брату.
– Слышал, Аркадий? – сказал Артур. – Она предлагает отдаться тому…
– Не отдаться,. а дать, – пьяно уточнил Шанкуров-младший.
– Ну, если хочешь, то и так. Она даст тому, кто первый до нее доберется, а заплатишь ты.
– Давай доберемся до нее вместе, – прорычал Шанкуров-младший, – и оттрахаем вдвоем? Во будет потеха! Я спереди…
– Сзади не буду.
– Тогда пристроишься сбоку, в ноздрю или в ухо под свой размер, ха-ха!
– Нет, это ухе какое-то скотство, – сказал Артур.
– Скотство так скотство – с животными тоже интересно. Ты пробовал?
– С ума сошел?!
– Все бабы животные.
– Эй, ребята, я все ваши разговоры слышу, – несся из трубки игривый голос Галюси. – Только одному, только первому и по человечески – в рот… Ответьте! У Аркадия Шанкурова в голове, затуманенной алкоголем, появилась блестящая идея.
Он огляделся по сторонам, словно чего-то ища.
– Тебе что, брат, скверно? – спросил Артур.
– Да нет, в туалет хочу.
– Сходи, какие проблемы?
– Сейчас пойду.
Аркадий выбрался из-за стола, прихватив с собой трубку телефона.
– Ты из туалета звонить собрался? – спросил Артур, не поняв, что Галюся все еще не окончила разговор.
– Твое дело?
– Да так, просто спросил, – Куда он? – заинтересовался Пашаримов, глядя на пошатывающегося Шанкурова-младшего.
– Да у него вечно… У него бывает. Идет-идет, а потом вдруг ни с того ни с сего свернет в подворотню и мочиться начинает. С детства такая привычка, все боится, что почки заболят, если не сходит вовремя.
– Понятно.
Но у Шанкурова-младшего была совсем другая цель. Помочиться он мог и у Галюси. Спустившись вниз, он вышел на крыльцо ресторана. Его «мерседес» и джип для охраны стояли неподалеку. Охранник бросился к: своему хозяину, чтобы открыть дверцу.
– Где шофер? – закричал Аркадий Шанкуров, махая кулаком перед лицом испуганного охранника. – Я вам, уродам, не за то плачу, чтобы вы ходили, а за то, чтобы сидели на своих местах.
– Да отскочил куда-то за сигаретами. Вы же сказали, что еще долго будете… – охранник в душе чертыхался: он сам отправил молодого шофера за куревом.
– А мне срочно ехать!
– Я за руль сяду.
– Пошел на хрен! – Шанкуров оттолкнул охранника и сел в машину.
Телохранитель не успел остановить хозяина. «Мерседес» взревел, его длинное, сверкающее тело дрогнуло, зачем-то зажглись фары, раздался звук взвизгнувших тормозов, и огромный автомобиль сорвался с места. «Чероки» с тремя охранниками помчался следом. Аркадий Геннадьевич, держа руль левой рукой, неверным от выпитого почерком записывал на приборной панели адрес Галюси.
Только минут через пять до Артура Шанкурова дошло, как младший брат решил его обставить. Его лицо налилось краской.
