Лев Пучков - Жёсткая рекогносцировка
Недолго думая, сбегал на второй этаж, к «куратору».
— Я извиняюсь, но... Короче, двоих узнал. Общаться будем — они меня наверняка вспомнят. Я к чему: думал назваться другим именем. А теперь, получается...
— Другим именем — смысла нет, — покачал головой «куратор». — Работать будем преимущественно в этом регионе, по службе придётся часто пересекаться с прежними коллегами. Ну и будут тебя всё время окликать по настоящему имени. Согласись, масса поводов для возникновения щекотливых ситуаций.
— Да уж, это точно...
— Но ты не расстраивайся. Здесь тебя никто не достанет. Из здешних тебя никто не сдаст. Потому что здесь все сами такие...
Да, это я слишком хорошо о них подумал. Значит, нет никакой программы, а просто — будем работать?! А ещё: здесь все сами такие?! Ну и в какую сторону мы все такие будем здесь работать?
Пошёл, встретился с теми сотрудниками, которых узнал. Они меня сразу вспомнили, даже по имени назвали. Смотрят снизу вверх, благоговейно, как на какого-то рембу.
Ага, понял. Я «вора» уложил. Весь город об этом трещит, я теперь — знаменитость. Не было бы этого эпизода, никто бы и не вспомнил, кто я такой и как меня звать.
Но «куратор» прав, мне теперь имя менять смысла нет. Потому что прогремел «по самое не могу», все будут мгновенно узнавать и вспоминать.
Парни нормальные, смекалистые, с юмором, пообщались в охотку, вопросов по работе не задавали — видимо, получили такой же инструктаж, как и я. Пошли переоделись, сетку натянули в спортзале. Пока натягивали, публики прибыло — быстренько образовали четыре пятёрки и до ужина с азартом рубились в волейбол.
Не знаю, чем мы будем заниматься, но в целом мне здесь понравилось. Жить можно...
* * *Неделя прошла в таком же спортивно-оздоровительном режиме. Ели-спали, занимались физкультурой, вечером смотрели кино. Народ всё прибывал — только не совсем у нас, а несколько наособицу. Между корпусами поставили сетчатые заборы, в заборах — металлические калитки, ключи только у администрации. Прямо как в зоне — «локалки», чтобы не бродили где попало. В нашем корпусе было около трёх десятков людей, примерно столько же — в соседнем, и появились они все разом: привезли их в одно утро на «Икарусе». В третьем корпусе тоже кто-то жил, но тех было плохо видно — далековато.
— С соседями пока общаться не обязательно, — такое объявление сделал администратор на завтраке в тот день, когда привезли людей во второй корпус. — Вы, конечно, люди свободные, никто вам ничего не запрещает, но... В общем, это пожелание руководства. Пока — не надо. Начнёте работать, там всё будет ясно...
«Соседи» наверняка получили такое же предупреждение, но истолковали они его превратно. Полдня они возились с лопатами на лужайке перед своим корпусом, беспощадно выдирали кусты, уничтожали клумбы, таскали какие-то булыжники и к обеду соорудили практически полноценное футбольное поле. А через час после обеда с их стороны к калитке подошёл угрюмого вида крепыш и отвязно заорал:
— Эй, опера! Хорош дрыхнуть! А ну давай старшего сюда, для переговоров!
Основная масса «наших» валялась по номерам, набиралась после обеда сил для очередной волейбольной баталии. Короче, многие вышли на лоджию, посмотреть, кто там орёт, коротко посовещались и уполномочили меня сходить к этому горлану, пообщаться. Знаете, я в лидеры не набивался, среди нас были люди и постарше, с опытом, солидные такие. Просто так получилось за эту неделю, что все остальные относились ко мне с каким-то особым уважением. Это всё из-за «вора», которого я имел неосторожность шлёпнуть.
Спустился я к этому горластому, посмотрел на него вблизи... Что-то личико знакомое. Точно! Он раньше, года три назад, в СОБРе был, в ЦРУБОП. В общем, несколько раз доводилось участвовать в совместных мероприятиях.
— Оп-па! — горластый, рассмотрев меня, изменился в лице. — А ты не Андрей Горбенко?
— Он самый. А что?
— Ну... Ничего. Просто — респект тебе от всего спецназа. Если что — только намекни. Мы за тебя полстолицы уложим. А другую половину раком поставим...
Да уж... Грубо, но... приятно. Скажу прямо, я всегда побаивался этих головорезов и рядом с ними чувствовал себя неполноценным. Это же машины для убийства, боевые роботы. Они нашего брата — рядового сотрудника — за чмошников держат. Вроде бы одно дело делаем, от нас зависит очень многое, без нас у них просто не будет работы... А всё равно относятся всегда с высокомерием, как к низшей касте. Они уважают только себя и подобных себе. Такие люди, что поделать.
— А ты зря не в маске. Я тебя тоже узнал, ты — Серёга Разуваев.
— Да я и не прячусь. Мне без разницы, прятаться уже просто смысла нет. Так что клал я на их конспирацию. Короче, давай — собирайте команду. Мы вас вызываем на футбольный матч. Играем на ящик пива, даём фору — два мяча.
— Это вы нам — фору?!
— Угу. Солдат ребёнка не обидит.
— Да мы вас — как тузик грелку...
— Да ну?! Ну давай, раз такие борзые — на два ящика пива, без форы.
— Замётано.
— Ну всё, готовьтесь. Начало ровно в шестнадцать ноль-ноль.
— А как к вам пройти?
— Что значит — «как пройти?» Ножками!
— Через забор сигать?
— Зачем? Скажи администратору, пусть откроет.
— Думаешь, откроет?
— Да куда он, на хер, денется! Ну хочешь, я скажу.
— Скажи.
— Будешь подыматься к себе, в дверь стукни — пусть выйдет на пару ласковых...
Так... Да, администратор с Разуваевым даже спорить не стал, мгновенно открыл калитку. Попробуй с таким поспорь! Команду мы собрали бегом, и так же бегом соседи нас вынесли со счётом восемь — два. Ну просто хоккейный счёт получился. Играли, кстати, они не грубо, но до их физических кондиций нашему брату — как от Урюпинска до Гваделупы в коленно-локтевой позе. Кроме того, они играли очень слаженно, взаимодействие, как мне показалось, у них буквально на ментальном уровне.
Вот вам и вся конспирация. Соседи наши — это спецназ, особым образом подготовленные и обученные бойцы. Нет, всё-таки интересно, чем это таким мы тут будем заниматься?
* * *Через некоторое время, после того как заселились «соседи», мы начали работать.
Для начала нам «спустили» распорядок. И соседей, и загадочных типов из третьего корпуса кормили в нашей столовой, и чтобы мы лишний раз не пересекались, нам всем установили время для приёма пищи: первый поток — соседи, потом — мы, последние — хлопцы из третьего корпуса. Завтракаем, потом всех (вот это уже была «обязаловка») загоняют на организационный час в конференц-зал. Так что с людьми из третьего корпуса никто из нас не общался вообще. С соседями тоже общались только на футбольном поле, криками и тычками: поиграли — разбежались, никаких особых отношений не возникало в силу их пресловутой «кастовости», о которой я уже упоминал. Видимо, администрация это понимала, и наши ежедневные футбольные баталии никто не пресекал. Что характерно — люди из третьего корпуса в футбол не играли и спецы даже не предпринимали попыток их приглашать. Загадочные товарищи...
Наладили распорядок, потом объявили штатную структуру и задачи. Довели специфику.
Управление "Л" состоит из четырёх отделов: оперативно-разыскного, НТО (научно-технического), физической защиты и обеспечения. Плюс — руководство, офицеры управления.
Представили начальника нашего отдела. Да, основная масса тех, кто живёт в нашем корпусе, — это и есть оперативно-разыскной отдел. За исключением четверых доходяг среднего возраста, что компактно ютятся в двух номерах по соседству (это весь штат НТО). Начальник — Владимир Филимонович Доценко, сорок два года, служил в ОБНОНе, потом в ФСКН. Вполне симпатичный дядечка, солидный такой, увесистый, взгляд прямой, открытый, в глазах ум светится. Вроде бы не спесивый, а там дальше видно будет.
Отдел наш состоит из двух отделений: розыска и оперативного. Деление получилось неравномерным: в отделении розыска пятнадцать человек, а у нас — всего семеро. Типа того, семеро козлят. Причём «козлят» — глагол. Шутка.
Угадайте, кто у нас начальник оперативного отделения? Ну разумеется, товарищ Горбенко, лучший в мире истребитель «воров».
Интересно... Неужели наше начальство при назначении руководствовалось именно этим фактом? По деловым качествам я на новом месте проявить себя никак не успел, так что даже и не знаю...
Насчёт "Л" кто-то пошутил, что это, дескать, «ликвидация». Шутника мягко поправили: ликвидация — это, конечно, дело хорошее! Возможно, некоторые элементы такого плана в нашей работе и будут присутствовать... Но в целом название взято исходя из основного направления деятельности управления.
А что это за основное направление? Оказывается — легализация.
Ничего себе новости! Оказывается, мы будем заниматься наркомафией. Но не в том плане, как это делает ФСКН, а несколько иначе.
