Кирилл Казанцев - Военторг. Министерство наживы
И вот когда бэби немного подрос и уже не требовал к себе столько внимания, как прежде, Юлия решила возродить свою персональную интернет-страничку, вернуть былую популярность. Но одно дело — решить, а другое — сделать. За время отсутствия Репейниковой в онлайне на просторах Сети развелось много блогеров и пользователей «Живого Журнала», к которым и перебежали ее бывшие френды. Она прекрасно понимала, что для того, чтобы всех их вернуть, нужно запустить какую-то сенсационную, провокационную, эксклюзивную новость. Однако где таковую добыть? Над этим вопросом женщина и стала ломать голову…
…В кроватке сладко посапывал двухгодовалый малыш. Спал на диване и Юлин муж. Лишь блогерша, несмотря на поздний час, продолжала бодрствовать. Сидела с чашкой кофе за ноутбуком и просматривала новостную ленту за прошедший день. Но никакой интересной, цепляющей внимание информации, которая могла бы стать основой для поста в блоге, ей на глаза пока так и не попалось. Журналисты, как обычно, сообщали об одном и том же, злободневном:
«Ранним утром в центре Москвы образовалась длинная пробка. В результате чего тысячи людей опоздали на работу…»
«Столичная ГИБДД провела плановый рейд, в ходе которого было задержано и привлечено к административной ответственности…»
«Пресс-секретарь Гидрометцентра предупреждает водителей, что завтра на дорогах Москвы и Подмосковья ожидается сильный туман…»
«В результате разбойного нападения на обменный пункт возле Белорусского вокзала были ранены кассир и охранник. В данный момент ГУВД изучает записи с видеокамер наружного наблюдения и составляет фоторобот…»
«Сегодня днем в столичном жилом доме по адресу… прогремел взрыв. Причиной тому стала утечка газа в одной из квартир. Увы, без жертв не обошлось. Погибли два человека…»
Отхлебнув немного кофе, Репейникова принялась листать фотографии, сопровождавшие последнюю новость. На них она сразу же узнала дом своего бывшего однокурсника Евгения Цыганкова, у которого недавно была в гостях. Узнала и окна его квартиры, к одному из которых тянулась длинная лестница с взбирающимися по ней пожарными. И хотя в тексте нигде не упоминались имена и фамилии погибших, Юля уже понимала, кто стал жертвой взрыва бытового газа.
— О, боже, — сглотнула она. — Женька… я же тебя всего неделю назад видела… ты был такой жизнерадостный, улыбался, шутил… помню, как твоя жена говорила, что вы хотите ребенка из детдома взять… а тут такое несчастье… как жесток этот мир…
Известие о гибели бывшего однокурсника и его жены вмиг отбило у Репейниковой желание искать материал для своего блога. Пребывая в подавленном состоянии, она закрыла новостную ленту и загрузила свою электронную почту, чтобы посмотреть на «древние» студенческие фотки, которые обещал оцифровать, отфотошопить и прислать ей Цыганков, когда они пили чай у него на кухне. Но вскоре Юля забыла о том разговоре. А вот теперь, наткнувшись в Интернете на эту ужасную статью, вспомнила. Она нисколько не сомневалась, что Женя, будучи человеком предельно обязательным, выполнил-таки свое обещание. Причем скорее всего выполнил его в тот же день. И наверняка ждал от нее отклика на обработанные им в «Фотошопе» снимки, которые он сделал когда-то на пленочный «Кодак». Мол, классные времена тогда были, не правда ли, дорогая однокурсница? Ждал, ждал… но так и не дождался.
Фотографии Цыганков и впрямь прислал. Но было от него и еще одно письмо, с присоединенным к нему каким-то аудиофайлом. Примечательно, что датировано оно было вчерашним числом. Его-то заинтригованная Репейникова и открыла в первую очередь. Принялась читать про себя: «Юля! К сожалению, у меня нет времени объяснять тебе то, откуда взялся у меня файл, который я прикрепил к письму, и какую ценность он представляет, ровно и то, почему я не обнародовал его в прямом эфире передачи и удалил со своего компьютера сразу же после того, как отправил на твою почту. Впрочем, прослушай запись сама, и ты многое поймешь. При этом я хочу попросить тебя об одной услуге. Если со мной и моей женой что-нибудь случится, пускай даже „несчастный случай“, — выложи этот файл в Интернет и предоставь к нему открытый доступ, чтобы пользователи Сети смогли не только его прослушать, но и перепостить на других ресурсах. Ну вот и все, прощай.
П. С. Все же надеюсь на лучшее, а потому говорю — до скорой встречи!»
Какое-то время Репейникова пребывала в легком замешательстве, не зная, что и думать по поводу прочитанного. Затем все же последовала совету отправителя письма — надела наушники, чтобы не включать колонки и не будить дрыхнущих без задних ног карапуза с мужем, воспроизвела аудиофайл.
Безусловно, блогерша Юля, которая в последнее время только и делала, что зависала на новостных порталах, знала о затонувшем в Южном море СКР «Бесстрашный», который, согласно официальной версии, потерпел крушение в результате столкновения с натовской субмариной. Знала и о том, как сложилась судьба членов экипажа сторожевого корабля. В частности, старпома Медведкина, который, по заверениям СМИ, не утонул вместе со всеми, а умер уже в московской больнице от полученного переохлаждения. И сомневаться в том, что так все и произошло на самом деле, у Репейниковой оснований не было. Правда, не было до того момента, пока она не прослушала присланную ей Цыганковым запись.
«Теперь понятно, почему Женя в своем письме взял выражение „несчастный случай“ в кавычки… значит, его и Аню убили из-за этой аудиозаписи…»
Первое, что пришло в голову Юли, — разместить «смертельный» файл у себя в блоге. Заодно и волю покойника выполнит, и вновь раскрутит свою персональную сетевую страничку, как бы это цинично ни звучало. Но она тут же отмела данную затею как опасную. Вдруг и у нее в квартире «случайно» утечка газа произойдет?
После раздумий было решено отправить файл на электронный «ящик» популярного оппозиционного интернет-ресурса, который хостился, то бишь обслуживался на одном из иностранных серверов, чтобы фильтрующие российский сегмент Сети «борцы с инакомыслием» не смогли заполучить айпишники людей, пишущих для него критические статьи под вымышленными псевдонимами. Статьи, за которые их в России отправили бы в места не столь отдаленные. Таким образом Репейникова убивала сразу двух зайцев: сохраняла анонимность и выполняла предсмертную просьбу Жени, который наивно надеялся, что таковой она все же не станет.
Придумав себе броский псевдоним «ПРАВДОРУБ», Юля отослала файл по указанному на интернет-ресурсе электронному адресу. Потом, немного подумав, написала небольшой сопроводительный комментарий к нему — дескать, эта запись попала ко мне благодаря известному журналисту радио «Свобода» Евгению Цыганкову, которого вместе с женой вчерашним днем взорвали в собственной квартире, — и отправила его вдогонку к уже отосланному файлу.
Уставшая и вымотанная, Репейникова легла на диван рядом с мужем. Но сколько ни пыталась уснуть — так и не сомкнула глаз до раннего утра. А когда сон наконец взял свое, раздался детский плач. Карапуз в кроватке просил маму покормить его грудным молоком.
Глава 8
Больше всего на свете Андрей Ларин не любил сидеть без дела. Такой он уж был человек. Даже в свободное от работы время старался чем-то занять себя: то в тренажерный зал пойдет, то утреннюю пробежку совершит, то еще что-нибудь сделает. В общем, не было такого, чтобы лежал на диване да телевизор часами напролет смотрел. В его крови постоянно бурлил адреналин. Наверное, поэтому один из лучших агентов тайной антикоррупционной организации уже не мыслил свою жизнь без перестрелок, рукопашных боев, погонь… Всего того, с чем были сопряжены те или иные задания, которые поручал ему выполнить Павел Игнатьевич Дугин.
Правда, на первоначальном этапе любого задания Ларину приходилось придерживать свою неуемную энергию. Ведь прежде чем схлестнуться с противником в решающей схватке и получить очередную дозу адреналина, ему предстояло до него добраться. Что было весьма нелегко. По той простой причине, что противник шифровался, прятался за спины исполнителей, с помощью которых вершил свои грязные делишки. Причем исполнители могли даже и не знать, кому непосредственно служат.
И вот чтобы добраться до главаря и ближайшей его клики, Андрей в первую очередь выслеживал одного из таких исполнителей или, если выражаться шахматным языком, — «пешку», прижимал ее к стенке. Как правило, та сдавала ему «тур». «Туры» в свою очередь — «коней». Ну, а «кони» уже вели его к «ферзям» и «даме» с «королем». Тогда-то Ларин и ставил шах, который в итоге оборачивался для его противников фатальным матом…
…Ярко светило солнце. Дул сильный ветер. Шумели листвой кроны деревьев. На одной из скамеек утопающего в зелени скверика, зажатого со всех сторон многоэтажной жилой застройкой, сидел Андрей Ларин: на коленях раскрытый ноутбук, взгляд устремлен в монитор. Всех проходящих мимо него людей посещала одна и та же мысль — наверное, писатель какой-то или фрилансер-айтишник, офиса своего не имеет, а в родной квартире домашние от работы отвлекают, вот и выполз на улицу, устроился в укромном местечке, где ему никто не мешает.
