Андрей Таманцев - Псы господни
— Здесь нет автомобильного рынка. Здесь есть только наркотики и политическая борьба.
Дудчик сразу понял, что мог бы свести этих московских людей с кем-то из местных.
И вычислили они его быстро и правильно, но именно это и настораживало: сейчас ему совершенно не хотелось рисковать из-за нескольких сотен долларов, когда перед глазами стояла огромная цифра и — главное — надежда вырваться отсюда, стать свободным.
Но Нейл Янг упорно уходил от всякого контакта.
— А с Возехом вы не согласились бы нас познакомить? — еще раз выстрелил навскидку Пастух.
По тому, как дрогнули и зашевелились пальцы у офицера, Пастухов понял, что он нашел в душе Дудчика живой отзвук. Именно на моторику кистей обращает внимание следователь, она говорит больше, чем мимика.
— Скажу вам честно, — заявил Дудчик своему неизвестному собеседнику, — мне не нравится обстановка в Таджикистане, и я не хотел бы сейчас впутываться ни во что. Ни с какой стороны.
— И ни за какие деньги, — продолжил Док с полувопросительной интонацией.
Майор небрежно хмыкнул, но пальцы продолжали его выдавать.
— "Какие", — он иронически выделил слово «какие», — деньги мне никто не предлагает. Док сообщил свои выводы Пастухову:
— За Дудчиком надо бы присмотреть. Он сторонится нас по какой-то своей причине.
Может быть, опасается провокации или занят важным делом и не хочет попусту привлекать к себе внимание. По-моему, он вполне ориентируется в круге наших интересов, наверняка знает и Возеха, и окружение Гузара, но не хочет идти навстречу.
* * *В молитвенной комнате четыре человека в европейских костюмах совершали благодарственную молитву за то, что Аллах берег гостя в пути, за то, что позволил встретиться братьям по вере и продолжить общее дело.
Наконец Али Амир Захир поднялся с колен и свернул коврик. За ним встали Возех и два других человека, один из которых был лидер исламистской оппозиции Азим Гузар, а второй — его правая партийная рука, которой он руководил Министерством социального обеспечения, — Урсун.
— Передаю привет вам от вашего брата и друга Бен Ладена, — сказал Захир.
Он довольно свободно говорил по-таджикски, как и на многих других языках в странах, где ему приходилось работать. Впрочем, его родной фарси очень близок к таджикскому.
— Благодарю тебя, Али Амир, — ответил Гузар. — Пусть Аллах пошлет ему здоровье.
Прошу к столу.
Все четверо уселись в соседней комнате на низкий диван. Женщины принялись подавать еду.
— Ты прибыл издалека и с новым именем, — сказал Гузар.
— Так было угодно Аллаху. На войне приходится делать многое, а Бен Ладен объявил священную войну газават неверным.
— Мы слышали об этом и поддерживаем эту войну всем сердцем.
— Ее надо будет поддержать не только сердцем. Я прибыл по делу.
— Понимаю, Али. Или ты предпочитаешь, чтобы в нашем кругу тебя называли прежним именем? Али улыбнулся:
— Оно тоже не было настоящим. Так что зовите меня так, как написано в моих документах. Я слышал, вы добились больших успехов. Возех бывал у нас в лагере, мы следим за обстановкой в Таджикистане.
— Да, мы тесним противников во всех областях, партия исламского возрождения скоро будет главной в этой стране.
— Пора создавать сильные отряды. Бен Ладен окажет помощь в подготовке полевых командиров. Не правда ли, Возех?
Возех, который прошел полугодовую подготовку в Пакистане, охотно закивал:
— Прекрасная учебная база. Мужчина становится там воином.
— Мы думаем об этом, Али Амир, — важно заявил Гузар. — Но отряды — дорогое удовольствие.
— Это не удовольствие, а необходимость. Даже если вы возьмете в конечном результате под контроль регулярную армию, ваши элитные отряды боевиков останутся главной силой в городе.
— Спецназ своего рода, — поддакнул социальный министр.
— Совершенно верно.
— Сейчас мы видим нашу главную задачу в том, чтобы занять ведущие роли в коалиционном правительстве. Лагерь оппозиции до сих пор был расколот на демократов и исламистов. Но все меняется, мы становимся единственной альтернативой, и Рахмонову приходится постоянно считаться с нами.
— Демократы перебегают к нам толпами, — гордо сказал Урсун.
— Особенно после того, как некоторым прострелили их пустые головы, — жестко заметил Возех. — Хватит церемониться.
— Газават — это война, и в сердце воина не должно быть жалости ни к врагу, ни к тому, кто трусливо мешает сражаться, потому что воин газавата сражается за Аллаха, — нравоучительно заметил Али.
После обильного ужина и долгих разговоров вокруг да около, где собеседники на все лады состязались друг перед другом в верности истинной вере и преданности идее священной войны, — после всего, что обязательно предшествует деловому разговору в Средней Азии, Али Амир перешел к тем вопросам, ради которых он и появился в Душанбе.
— Ты все еще водишь караваны по горным тропам, Возех? — спросил он.
Это был традиционный способ: опий-сырец и экстрагированная индийская конопля небольшими партиями на спинах носильщиков или на вьючных животных доставлялись из Афганистана к тайным складам в горах. Когда собиралась изрядная партия, Возех грузил ее на автомобиль и сопровождал к тайным фабрикам или напрямую отдавал оптовым покупателям. Процесс был трудоемкий и достаточно опасный. Слишком многие были заинтересованы в том, чтобы перехватить ценный груз.
— Все так же, Али Амир, — ответил Возех. — И ни разу не обошлось без стрельбы.
Непримиримая оппозиция на севере сторожит нас по всем перевалам. Но Аллах пока милует нас, товар я еще не терял.
Али покивал головой.
— Трудная работа. Но я передавал вам с друзьями, что есть более простые способы.
Например, наши братья из Узбекистана отправляют самолет «Руслан» и не рискуют в дороге. Вы готовы принять мой караван?
Гузару предстояло сказать неприятную новость:
— Мы благодарны тебе, Али Амир, за твое щедрое предложение. Мы готовы участвовать в нашем общем деле. Я лично съездил в Кзыл-Орду и говорил с военными летчиками из Байконура, имена которых ты великодушно сообщил нам. Наш караван будет отправлен в Москву, как только ты этого захочешь. К нашему огорчению, трудности появились в самой Москве.
— Что такое? Вы говорили, что с московскими людьми у вас налаженные контакты, вы говорили о надежной группе некоего Спицы. — Али Амир Захиру новость сильно не понравилась.
— Наши друзья и партнеры в столице России подверглись нападению как раз в тот день, когда мои люди приехали договариваться о нашем караване. Они все уничтожены в один вечер. Это были наши друзья.
— Сочувствую вашему горю, — холодно произнес Али Амир. — Но вы не выполняете ваших обязательств.
— Нападение произошло всего несколько дней назад. Это большая неожиданность, и мы еще не знаем, кто его совершил. Все это поправимо, но потребует некоторого времени. Мы найдем новых людей или наладим контакты с теми, кто остался жив.
— Или с теми, кто их сменил в деле? — предположил Али Амир.
Гузар предпочел вежливо согласиться, хотя эта мысль ни разу не приходила ему в голову.
— Мы найдем для вас надежного покупателя, — заверил он.
— Я не тороплю вас, — сказал Али Амир. — У нас достаточно времени. — И тут же поставил вежливый, но оттого не менее жесткий ультиматум. — Большой караван придет недели через две, не раньше.
— Надеюсь, это время ты погостишь в моем доме, — учтиво предположил Гузар.
— Если позволят обстоятельства, то с радостью, — согласился Али Амир.
* * *...Работа группы Пастухова начала приносить первые плоды. Каждую ночь Муха и Боцман отправлялись, чтобы извлечь из стены дома Гузара очередные кассеты с многочасовой записью разговоров. Магнитофон начинал работать только в том случае, если чувствительные микрофоны фиксировали звук человеческого голоса, но он не сортировал разговоры по важности, и потому на кассеты попадала перебранка женщин, убиравших дом в отсутствие мужчин на их половине, и даже работу телевизора.
Одну из главных трудностей представлял собой языковой барьер. К сожалению, даже самые важные записи не могли ничего сообщить ни одному члену группы, потому что разговоры в доме исламиста-таджика велись на таджикском языке. Приходилось передавать кассеты неведомому резиденту через ту же туристическую фирму, что предоставила машину и оружие. Через день-два расшифрованные переводы наиболее важных разговоров возвращались по тому же каналу Пастуху.
Фотографирование дома позволило идентифицировать Возеха, которого сумел опознать Пастух, видевший его у казино «Авокадо». Проследить его передвижения по городу было не слишком сложно. Хорошо заметный джип «чероки» раскатывал по городу, неся в себе Возеха с боевиками его отряда, всегда готовыми к схватке. Именно с Возехом, по мнению группы, стоило инициировать контакт, поскольку он впрямую занимался доставкой и продажей опиума в Москве.
