Николай Чергинец - Выстрел в прошлое
— Годится, — решил он.
Смирнов оглушительно хлопнул в ладоши:
— Проблема вони отступила!
— Ладно, — сказал Марат, — на эти дни пойду тебе навстречу. Но вот что мне думается: здесь всем заправляет не азербайджанец с глубоким карманом, a British Petroleum и другие акционеры. Всем взятку не дашь. Здесь вообще не в деньгах дело.
Боб поддержал его:
— Надо добиваться встречи с английским представителем BP и излагать наши предложения ему. Интересно, а эта англичаночка из Би-Би-Си нам не поможет?
— Мысль интересная, — загорелся Сергей. — Берусь ее уговорить.
— Гусарскими анекдотами про «нефтяной бизнес»? — скептически произнес Боб. — По-моему, это неправильный подход. Пошлем Марата, она на него клюет, — заявил он решительно.
Сергей надулся:
— Почему это? Она с ним вообще никак не разговаривала. Это тебя под ручку водила на приеме.
— То-то и оно, — наставительно проговорил Богуслав. — Молчала с Маратом — и зыркала. Верный признак! Пусть он и займется этим вопросом. Давай-ка мы с тобой, мил-человек, отправимся к этому Закиру Рзаеву вдвоем. Кто он, кстати, такой?
Сергей вздохнул:
— Везет тебе, Марат, как незаконнорожденному. Ладно уж… Только не доставай при ней «Десант», кури «Житан» — иначе все пропало. — Он повернулся к Бобу и ответил на его вопрос: — Закир Рзаев — это правая рука Натика Алиева. А Натик Алиев — президент Государственной нефтяной компании Азербайджанской республики — ГНКАР. Также по фамилии можешь догадаться, чей он родственник. Подсказка: раньше президентом этой страны был Гейдар Алиев, а теперь его сын — Ильхан Алиев. Еще вопросы?
После совместного обеда Марат позвонил по внутреннему телефону гостиницы Мари:
— Добрый день, это утренний попутчик — Марат.
— А, очень рада. Чем могу помочь?
— Мои друзья бросили меня на произвол судьбы и оставили до вечера. Мне совершенно нечем заняться. Вам не нужен частный охранник?
Мари засмеялась:
— Конечно, нужен. Мы сейчас выезжаем на натурные съемки: так, ничего важного — панорамы, Старый Город, Девичья Башня, прохожие — общий дух. Присоединяйтесь — у вас будет чудесная экскурсия.
Минут через двадцать они уже ехали в знакомом автобусике через красивейший город.
— Куда бы вы хотели попасть в первую очередь? — спросила Гюльзар Азизова.
— Я слышала о новом парке имени Гейдара Алиева, — начала было Мари.
Девушка и водитель дружно расхохотались.
— Что смешного?
— В который именно? — переспросила Гюльзар. — Я коренная бакинка, но, уверяю вас, я уже не узнаю свой город. Здесь каждый день меняют названия улиц, столько проспектов имени Гейдара Алиева, столько улиц в его честь… А скверов и парков его имени — буквально десятки. Но, знаю, что вы имеете в виду. Вы хотите попасть в тот самый парк, который находится напротив Дворца Гейдара Алиева — бывший имени Ленина? Там, где поставили памятник Гейдару Алиеву? Тогда нам в центр…
В чудесном парке на площади перед фонтаном танцевали девушки в национальных костюмах. Элдридж крутился вокруг, выбирая самый выгодный ракурс, а Гюльзар комментировала происходящее:
— Удивлены? А это самое обычное дело — репетиция народного ансамбля на площадке, которую видно из окна президента. Нравится здесь?
— Нет слов, — сказала Мари.
— У простых людей несколько иные чувства, когда они заглядывают в свой кошелек и понимают, что на роскошь отделки этого парка, на фонтаны и памятники — деньги вынули именно у них. Это диктатура, Мари, — хижины и дворцы. Давайте я провезу вас по закоулкам этого города, куда не вложено ни маната за десятилетие.
Мари серьезно ответила ей:
— Хорошая идея и текст хороший. Мы так и сделаем. Нам нужен контрастный материал.
Марат усмехнулся про себя: «Как при Советах: Баку — город контрастов… Везде одно и то же».
Потом они гуляли по Старому городу, Рой ловил в свои кадры пестро одетых людей под весенним солнцем.
— Old City or Inner City, — с гордостью обводила рукой вокруг Гюльзар. — Ичери Шехер, по-нашему. Я здесь живу, и все мои родственники были из Ичери Шехер. — Она показывала: — Дворец Ширваншаха… Бани Гассым-бека… Минарет Санык-Кала…
По улице Нияза вышли наконец и к морю с буровыми вышками вдали…
Марат, довольно равнодушный к старинным красотам, тем не менее получал от прогулки удовольствие. Вместо командировки в этот день ему выпал отпуск, — а что еще надо? В его жизни не очень часто выпадали безмятежные минуты.
— Вы хорошо говорите по-русски, — сказал он Мари комплимент, но, вспомнив ее провокационные заявления после прилета, не без ехидности добавил: — В разведшколе совершенствовали?
Мари рассмеялась:
— Да я русская и есть, по крайней мере — по отцу. Он из диссидентов третьей волны — выехал в Англию в семидесятых. А я родилась еще в Ленинграде.
— Так это русская фамилия, — понял наконец Марат. — А мама?
— Украинка, — заявила Мари. — И я на самом деле — обычная Маринка Кунц. Можете так меня и называть.
— Хорошо, — согласился Суворов, — но на вид вы не слишком похожи на русскую украинку из Англии…
Марина, видимо, привыкла к намекам на свою внешность:
— Африканская примесь чувствуется?
— Ну, в общем, да.
Она доверительно склонилась к его уху:
— Понятия не имею! — фыркнула она свой «секрет». — Надо у бабушек расспрашивать. Но ведь не признаются ни за что!
У нее было явно хорошее настроение.
Рой что-то сказал по-английски, показывая рукой на мчащийся по волнам катер и на свою камеру. Марина взглянула на экранчик, потом в объектив и поманила Марата:
— Глядите, Марат, а это не ваши друзья на катере?
Марат прильнул глазом к мощной оптике, усиленной цифровой обработкой, — на небольшом катере гордо рассекали волны Боб и Сергей…
ГЛАВА 4
НА МОРЕ И НА СУШЕ
Смирнов и Богуслав прибыли на оговоренную еще из Москвы встречу почти минута в минуту. Секретарша подиумного вида, гейша — как, мигом окрестил ее Боб, — сделала большие глаза и испуганно сообщила им:
— Господа Смирнов и Кочаров… Да, да, мы ждем вашего визита, но… извините, у господина Закира Рзаева срочное внеплановое совещание… У него сам господин Маркус Миллер! — Причем слово «господин» у нее выходило на восточный манер и звучало как «повелитель».
— Очень хорошо, гурия, — сказал Боб, и девица слегка зарумянилась, — ты все-таки тихонько сообщи своему господину, что мы прибыли. Может, мы заодно и с господином British Petroleum поговорим.
Девица обомлела: в ее маленькой головке, не способной принять самостоятельное решение, возникла дилемма — с одной стороны, нельзя перебивать беседу двух великих людей, с другой стороны, московские гости, кажется, очень важные люди…
Сергей и Боб тем временем устроились в мягких креслах, оставив секретаршу наедине с селектором.
— Богуслав, — сказал Сергей, подавляя смешок, — ты и с ними собираешься так панибратски разговаривать? Могут обидеться.
Боб строго посмотрел на него:
— Тут главное правило — прорываться сразу к «великому хану», все равно решает только он. Иначе тебя перестают уважать — это же Восток.
— А англичанин — тоже так думает?
— Он нас поймет как европеец европейца, — безапелляционно заявил Богуслав.
— Белые люди?
— Так точно!
«Гейша» наконец робко взялась за громкую связь и шепотом произнесла в нее:
— Извините меня, Закир Комбарович, московские гости прибыли, сидят.
После паузы в селекторе прозвучало:
— Извинись перед ними и угости чаем. Минут через десять пусть войдут…
Сергей выпучил глаза на Боба.
— Что бы это значило?
Боб пожал плечами:
— Это значит, что мы вовремя — только и всего.
Всполошившаяся секретарша уже подавала чай и сладости в богатом сервизе, кланяясь незнакомым «повелителям».
— Давно они совещаются, красавица? — спросил Сергей, чтобы поддержать свой неожиданно высокий статус.
— Минут пятнадцать, Смирнов-бек, — скромно ответила та.
Прихлебывая ароматный напиток, налитый изящной ручкой секретарши, Сергей покачал головой:
— А не нравится мне это. Затевают что-то.
— А как же, — согласился с ним Боб. — Азиатское коварство. Наверное, янычар вызвали, будут нас на дюшбяря крошить саблями.
— А что такое «дюшбяря»? — удивился Сергей.
— Не знаю, в меню вычитал сегодня.
Сергею все больше нравился этот товарищ Марата — ироничный и уверенный в себе. Впрочем, Смирнов отдавал себе отчет в том, что лично Кочаров и лично Суворов вообще не заинтересованы во всем этом деле. По большому счету, и их хозяин Федорцов не играет пока в «нефтяную рулетку». Главное лицо переговоров — он и его отец.
![Николай Лейкин - Наши за границей [Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Париж и обратно]](/uploads/posts/books/225932/225932.jpg)
