Сергей Зверев - Война диверсантов
– Слушай-ка, Митрич, – неожиданно обратился к старику Локис, тщательно пряча пустую консервную банку под валун и вытирая нож, – а что ты об этом Карагоеве вообще знаешь?
– А тебе зачем? – вопросом на вопрос ответил старик, тщательно выскребая хлебной корочкой остатки консервированной каши с мясом.
– Да я так понял, что он тебя тоже узнал…
– А меня тут все знают, – отозвался старик, стрельнув из-под кустистых бровей взглядом в сторону Володи. Локису даже показалось, что в глазах у Митрича в этот момент была неприязнь и даже злость.
– Я же сказал, – проворчал Митрич, – что он – никчемный человечишка. Бандит. У него руки не по локоть, а по самые плечи в крови. Да и потом, его все равно надо было ликвидировать. Или вы собирались таскать его за собой по горам? Или, того смешней, – отпустили бы с миром?
– Никто его отпускать не собирался… – попытался вступиться за приятеля Демидов, но старик не дал ему договорить.
– Вот тогда и молчите, – сурово прервал он капитана. – Распустили нюни. Тоже мне разведчики! Если бы мы в войну так воевали, ни в жисть не победили бы немца… Ладно, хорош трепаться, двигаться надо. До темноты следует успеть к станции выйти…
Он было направился к пихтовому лесу, черневшему на склоне, но в этот момент раздался встревоженный голос Сани Ефимова:
– Командир, подойди сюда!..
– Что там у тебя? – недовольно проговорил Купец, подходя к радисту. Саня использовал каждую свободную минуту, чтобы пошарить в эфире при помощи своих компьютерных программ, некоторые из которых он разрабатывал лично.
– Купа, станция оживилась, – торопливо доложил Ефимов. – Я до этого несколько раз прощупывал эфир, все было тихо. Они молчали, на связь ни с кем не выходили… А тут оживились.
– И что это значит? – непонимающе посмотрел на Ефимова Демидов.
– Все, что угодно, – признался Саня, роясь в своем РД. – Я сейчас попробую прослушать. Не знаю только, что из этого получится.
Ефимов достал таблетку-наушник на длинном шнуре. Вставив его в какой-то разъем, он с сосредоточенным видом принялся щелкать на клавиатуре, морща при этом лоб и шевеля губами.
– Нет, командир, – проговорил он наконец. – Ничего не получается. Пеленг есть, но разговор послушать не удается. Скорее всего, у них степень секретности не больше пятидесяти сантиметров.
– В каком смысле?
– Ну, провод, по которому идет разговор, – начал объяснять Саня, собирая свою аппаратуру, – полностью засекречен, и только на шнуре перед трубкой секретность снимается, поэтому можно свободно говорить. Понимаешь?
– Ни фига, – честно признался Купец. – Но объяснять некогда, собирайся и выходим… Эй, Шико, ты чего? Уснул на ходу, что ли?
Лицо Ефимова и в самом деле стало напряженным. Он смотрел на монитор ноутбука, словно увидел на нем предсказания своей судьбы. Потом опять принялся щелкать клавишами, что-то бормоча под нос, снова подсоединил наушники.
– Слушай, ты можешь объяснить, в чем дело? – начиная закипать, прошипел Демидов, оглядываясь на стоявших в стороне разведчиков, которые терпеливо ждали. Нервничал почему-то только Митрич.
– Спокойно, командир, – быстро ответил Саня, прижимая таблетку наушника указательным пальцем. – Я спутниковый телефон пеленганул! Может, что интересное услышим.
Купец покорно опустился рядом с Ефимовым на землю, предварительно сделав знак остальным, чтобы они взяли под охрану место связи. Разведчики мгновенно рассыпались, заняв круговое дозорное положение.
Ефимов продолжал слушать эфир, изредка что-то подправляя на клавиатуре.
– Есть, – прошептал он, – связь устойчивая.
– Что там?.. – Демидов почувствовал, что от напряжения у него слегка задрожало левое веко. Сейчас от того, что удастся подслушать, зависело очень многое, в том числе и выполнение задания. – Дай-ка сюда, – он нетерпеливо отобрал наушник у радиста и вставил его себе в ухо.
– Хорошо, Телефонист, дорогой, – услышал он голос с характерным кавказским акцентом. – Я тебя понял. Значит, говоришь, что они пошли к «Двум быкам»? Я их там встречу… Хорошо, до связи…
– Вай, подожди, Отец! – почти на грани истерики закричал Телефонист. – Они опять прорезались!!! Совсем рядом где-то, точнее сказать не могу, их только что засекли…
Внезапно в наушнике все смолкло. Демидов удивленно посмотрел на радиста, который торопливо щелкал клавиатурой.
– Что за хрень? – возмутился Купец, вынимая наушник. – Ты что наделал, чудовище?!
– Нас запеленговали, – скупо ответил Шико. – Только что. Слабовато ребята работают. Я уже минут тридцать в эфире вишу…
– Выключай на хрен свою шарманку! – перебил радиста Демидов. – Выключай, тебе говорят!!!
– Погоди, командир… – Пальцы Сани буквально летали по клавиатуре. – Сейчас мы с ними в одну игру сыграем. Я думаю, им понравится…
– Какие, к хренам, игры? – окончательно взорвался Купец. – Уходить надо! Срочно!
Он попытался выхватить у Ефимова ноутбук, но тот спокойно, но в то же время решительно, отвел руку командира в сторону.
– Тихо, Лешка, не мешай. Я потом тебе все объясню. Если только ты технические термины поймешь…
Он лихо стукнул по клавише и радостно улыбнулся:
– Вот теперь можно уходить. И хрен теперь нас кто найдет!
Он быстро собрал свою аппаратуру в ранец и поднялся с земли. Демидов продолжал смотреть на него с непониманием. Для него, не слишком уверенного пользователя компьютера, манипуляции радиста группы были совершенно непонятны. Но он предпочитал не вмешиваться в работу Сани, по опыту зная, что тот никогда и ничего не делает просто так.
Выстроившись гуськом, десантники, возглавляемые Митричем, побежали в сторону темнеющего на склоне пихтарника. Старик, когда Демидов и Ефимов вернулись к группе, начал было ворчать на них за то, что они задерживают выход всей группы, но Купец отмахнулся от него, сказав, что это его не касается.
Несмотря на то что пихтарник, казалось бы, был совсем рядом, по крутому склону разведчики добирались до него около часа. Едва группа скрылась в полумраке леса, послышался приглушенный расстоянием шум вертолетных двигателей. Купец немедленно приказал остановиться. Конечно, вековые пихтовые стволы и густой лапник скрывали группу от тех, кто сидел в вертолете, но лучше было подстраховаться и прекратить движение. Прижавшись к гладким серым стволам, десантники ждали, когда вертушка пройдет над ними. Через пару минут вертолет с крейсерской скоростью прошел почти над самыми головами затаившихся в лесу разведчиков. Когда гул моторов и стрекот винтов стали затихать, разведчики выбрались из-под деревьев.
– Славно идут ребятки, – похвалил Купец. – А главное, оперативно. Скоро припожалуют на нашу стоянку, а оттуда пойдут за нами. След в след…
– «Восьмерка» прошла, – поддакнул Локис. – Значит, на борту не меньше тридцати человек. Они за нами, а вертолет в качестве корректировщика и огневого прикрытия. А если нас и со стороны дороги ждут, то это капкан, командир.
– Я тебе говорил, Шико, – накинулся Купец на радиста, – чтобы ты вырубал свою шарманку, а ты в какие-то игры собрался играть… Доигрался, мать твою!
– Не переживай, командир, – хмыкнул Ефимов. – У нас фора против них как минимум километров пятьдесят-шестьдесят. Так что глубоко выдохни и покури.
– Не понял, – Демидов подозрительно покосился на радиста.
– А чего непонятного? – хмыкнул Ефимов. – Я дождался, когда они начнут делать точную корректировку пеленга, и сбил им программу. Так что они теперь в окрестности Теберды торопятся. Вот и пусть нас там ищут…
– Как это? – вмешался в разговор Митрич, все это время хмуро молчавший.
– Долго объяснять, – сухо ответил Ефимов. – Ну, что, двигаем дальше?
– Да я уж постараюсь понять; ты, главное, попроще говори, – настойчиво повторил Митрич, упрямо пригибая голову.
– Потом все объяснения слушать будем, – заявил Купец, – а сейчас прежним порядком, вперед, бегом марш!
Продираться сквозь почти девственный пихтарник было нелегко. Нередко попадались места, где лапы деревьев сплетались между собой, создавая сплошную зеленую стену. К этому добавлялись частые лесные буреломы и большие груды камней, которые обойти было невозможно. Все это было последствиями камнепадов, сходов селей и лавин. Так что команду Демидова «бегом марш» выполнять было довольно сложно. Десантникам приходилось часто останавливаться, чтобы расчистить себе хотя бы небольшой проход в препятствиях, созданных самой природой. Через пару часов этого поистине каторжного перехода Демидов скомандовал получасовой привал. Уставшие за эти несколько часов больше, чем за прошедшие почти двое суток, десантники почти без сил повалились на полянке, даже не выставив боевого охранения. Купец спохватился слишком поздно, когда гортанные выкрики людей раздавались не более чем в полукилометре от стоянки группы.
