Сергей Зверев - Залетный фраер
Глава 8
Читая досье Панфилова, присланное из Москвы, полковник Бушенков не верил своим глазам – неужели этот человек и вправду имеет за своими плечами такую «бурную» биографию? Участник афганской войны; четыре года отсидки в зоне строгого режима; небезуспешное занятие бизнесом; «война» с российскими олигархами и представителями криминальных структур; розыск на уровне ФСБ; контрактник со стороны федеральных сил в Чечне; и кличка Жиган, намертво приклеившаяся к нему на зоне…
«Странно, что он все еще жив! – с удивлением подумал Бушенков. – Ну ничего, мы это исправим…»
Но присущая ему самоуверенность заметно поостыла, когда он вспомнил, что произошло вчера вечером в гостинице «Свислочь». Жиган ушел от его людей просто играючи, словно ему было заранее известно о засаде. Выстрелил, сиганул в окно, забрался в поджидающую его машину и был таков… Всем нос утер, ничего не скажешь!
Конечно, эту неудачу можно было бы списать на то, что Михеев и Бондарович в тот момент оказались не в лучшей форме. Сутки ожидания вымотали их и морально и физически. Но то-то и оно, что раньше с ними никогда не случалось таких откровенных проколов. Бондарович и сейчас не мог объяснить, почему с каких-то двадцати метров ни разу не попал в убегающего человека. На стрельбищах он считался одним из лучших снайперов, а тут, видите ли, заклинило. А Михеев! Так называемый «мастер рукопашной» выбыл из игры на первых же секундах поединка. Еще, слава богу, легко отделался – пуля, выпущенная из пистолета Жигана, не задела жизненно важных органов…
Стук в дверь кабинета заставил Бушенкова отвлечься от тягостных мыслей.
– Войдите! – откликнулся он, заранее зная, кого увидит на пороге своего кабинета.
И оказался прав – это был капитан Аринин. Бессонная ночь никак не отразилась на аристократической внешности капитана – никаких тебе синяков под глазами, здоровый цвет лица, гладковыбритый подбородок. Если бы Бушенков не знал, что со вчерашнего вечера Аринин не сомкнул глаз, то решил бы, что тот появился в управлении пятнадцать минут назад.
Поздоровавшись, Аринин подошел к столу со словами:
– Удалось выяснить, кому принадлежит «Рено»… Ну, та самая машина, на которой скрылся Панфилов…
– Да присядь ты, неугомонный! – замахал на него руками полковник. – Кофе вон лучше выпей – горячий еще… Небось всю ночь не спал?
– Не спал, – признался Аринин, опускаясь на стул. Чуть поколебавшись, взял придвинутую к нему чашечку с дымящимся кофе. Сделав несколько глотков, попытался разложить на столе свои бумаги.
– Хочешь скажу, о чем сейчас думаешь? – лукаво усмехнулся Бушенков, наблюдая за капитаном. – Небось винишь себя, что упустил Панфилова?.. Так вот – ты здесь ни при чем. Во всем виноваты эти оболтусы – Михеев и Бондарович. Им и отвечать… А ты продолжай спокойно работать. Думаю, результаты не заставят себя долго ждать…
– Надеюсь… Так вот, машина, на которой скрылся Панфилов, принадлежит Томашевскому Ивану Исаковичу, сценаристу «Беларусьфильма». Но по доверенности на «Рено» ездит его дочь – известная журналистка и правозащитница Евгения Томашевская.
– Это не та блондинка, что в «Свободе» работает?
– Она самая.
Бушенков непроизвольно поморщился – эффектную блондинку, чем-то неуловимо похожую на куклу Барби, он помнил по последней пресс-конференции, проводимой президентом для оппозиционных журналистов. Тогда Томашевская засыпала главу государства провокационными вопросами. Тот, заметно нервничая, пытался перевести все в шутку, но даже несведущему человеку было видно, что президент «сел в калошу». Слава богу, что эту пресс-конференцию не транслировали в прямом эфире. Это не прибавило бы главе государства голосов среди населения…
Впрочем, чего было ожидать от журналистки, работающей в таком издании, как «Свобода»? Грязная газетенка, рассчитанная на электорат. Иногда, правда, попадались забавные статейки, написанные остро, зло, вызывающе. Если это не касалось непосредственно Бушенкова, он хохотал над ними, как ребенок. Но стоило какому-нибудь журналисту «пройтись» по его родному ведомству, у него тут же портилось настроение. Как все «великие полководцы», он был донельзя тщеславен.
– Свидетели утверждают, что в тот момент, когда в машину подсел Панфилов, за рулем находилась молодая женщина… – тем временем продолжил Аринин. – Ее описание совпадает с описанием внешности Томашевской.
– Она что, знакома с Панфиловым? – Бушенков уставился на своего подчиненного с нескрываемым удивлением. – Или москвич забрался в первую попавшуюся тачку и, угрожая оружием, заставил Томашевскую увезти его подальше от гостиницы?
– На стечение обстоятельств это никак не тянет.
– У нас есть что-нибудь на Томашевскую?
Присев к столу, Аринин открыл черную кожаную папку и принялся перебирать лежавшие в ней листки.
– Я принес досье. Некоторые сведения устарели, но общая картина от этого не меняется… Итак, Томашевская Евгения Ивановна. Двадцать девять лет. Не замужем. Окончила отделение журналистики государственного университета… Родители вполне обеспеченные люди. Отец – известный сценарист. Мать – в прошлом учительница русского языка и литературы, теперь – домохозяйка. Бойфренд Томашевской, некий Олег Коваленок, работает в частной компьютерной фирме…
Бушенков непроизвольно скривился.
– Что за западный сленг – «бойфренд»? Скажи проще – сожитель. Или любовник…
– Они не живут вместе. Просто встречаются.
– Давно?
– Года два. Коваленок был женат, но это, пожалуй, его единственный недостаток. Спокоен, уравновешен, политикой не интересуется. Наркотой не балуется, к спиртному равнодушен. А вот у самой Томашевской пять лет назад были серьезные проблемы с алкоголем. Она даже лечилась в частной клинике у Сайкова… Но в данный момент вроде бы все в норме… Теперь что касается непосредственно вас, Всеволод Сергеевич. Вы в курсе, что Томашевская давно и упорно копает под наш отдел?
– Под наш отдел все копают, – усмехнулся Бушенков. – Работа у них такая… Да и западные инвестиции надо отрабатывать!
То, что возглавляемый им отдел давно стал «лакомым кусочком» для независимых журналистов, не было для него секретом. Чего только не предпринимали наглые папарацци – пытались подкупить обслуживающий персонал особого отдела, устанавливали наблюдение за сыном Бушенкова… Усердие журналистов пресекалось весьма банально – излишне инициативных подлавливали в подъезде и жестоко избивали. Доказать, что это дело рук работников КГБ, было невозможно. А если кто-нибудь из пострадавших пытался возобновить свое расследование, это бумерангом сказывалось на его близких.
С иностранными журналистами поступали еще проще: в самый неподходящий момент в их номере (или снимаемой квартире) производился обыск. Естественно, с санкции прокурора, выданной на основании показаний какого-нибудь Попкина. Естественно, что в квартире (или номере) из какого-нибудь укромного места на глазах у понятых изымалась парочка пакетиков с героином. Журналисту предлагалось либо в двадцать четыре часа покинуть страну, либо стать подозреваемым номер один в деле о распространении наркотиков. Все в основном выбирали первый вариант…
– Да, копают все, – согласился Аринин. – Но никому из журналистов не удавалось подобраться к нам так близко, как Томашевской… – Он положил на стол Бушенкова дискету. – Сегодня ночью в редакции газеты «Свобода» был произведен обыск. Статья, записанная на эту дискету, должна была быть в пятничном номере… Подозреваю, что ее написала Томашевская… Очень похоже на ее стиль.
Хмыкнув, Бушенков вставил дискету в дисковод и, вооружившись мышкой, переписал информацию на винчестер своего компьютера. Открыл нужный файл и углубился в чтение. Статья, которую принес Аринин, называлась «Легион смерти». Автор, не скупясь на эпитеты, рассказывал о секретном отделе КГБ, созданном исключительно для того, чтобы заниматься ликвидацией инакомыслящих. Упоминался в статье и сам полковник – его называли «исчадьем ада». А также перечислялись все те, кто считался пропавшими без вести, – журналисты, политики, бизнесмены, бывшие чиновники, которые в свое время имели глупость покритиковать нынешний режим. Особое внимание уделялось смерти Михася Корнея. Автор утверждал, что Корней скончался не от сердечного приступа, а от удушения и что в его ликвидации непосредственное участие принимали «легионеры». В конце статьи было обещано, что в следующем номере выйдет продолжение – интервью с очевидцем произошедшего, неким москвичом Константином П.
– Ты уверен, что это написала Томашевская? – не отрываясь от монитора, спросил Бушенков.
– Ее стиль.
– А очевидец, по-видимому, Панфилов?
– Похоже на то…
– Черт подери! – Бушенков нервно хрустнул пальцами. – Если Томашевская продаст этот материал за рубеж, у нас возникнут проблемы… Это здесь мы можем прикрыть их мерзкую газетенку, а западным и российским каналам ведь рот не заткнешь… У них там, понимаешь, демократия!.. – Он на мгновение задумался, а затем решительно заявил: – Надо найти Панфилова как можно скорее и ликвидировать. Ясно?