Сергей Майдуков - Смертельный вояж
— И когда только успел набраться? Ума не приложу.
— Когда мой бизнес начал рушиться, — заговорил Володя, — я влез в долги. Их становилось все больше и больше…
— Ага, — пробормотала Раиса Захаровна. — Так вот чем ты в отцовском кабинете занимался. И не стыдно?
— Стыдно, мама, стыдно. Чтобы погасить долги, я играл в карты. На деньги. В подпольных казино. А это, по правде говоря, путь в никуда. Просто катишься по наклонной…
— Уже докатился! Надо же, чего придумал! Отец всю жизнь бутылки собирал, все названия наперечет помнил. Некоторые из них безумных денег стоят.
— Денег это мне не принесло, — бубнил, как в трансе, Володя. — Иногда я выигрывал, но проигрыши были всегда крупнее. Пока однажды я не проигрался в пух и прах. У меня отобрали все. Ту квартиру на площади Ленина, помнишь? Обе машины, электронику, гараж. Но этого было мало…
— Выпил за столом, как человек, и хватит, — с упреком заметила мать. — Нет, ему все мало. Ему еще подавай!
— И тогда они забрали Риту, — закончил Володя, взлохматив волосы на опущенной голове. — Насколько я понял, продали ее в Турцию.
— Что?
— В Турцию продали. В качестве рабыни или наложницы, не знаю точно. Меня не посвятили.
Раиса Захаровна поднялась со стула, как с трона, и ткнула в сына пухлым пальцем с массивным перстнем:
— Ты пьян! И несешь пьяные бредни! Не желаю больше слушать эту чушь. Сейчас я постелю, и ты ляжешь спать. А утром поговорим, если захочешь.
«Не захочу, — мысленно ответил Володя, плетясь в ванную комнату. — И ты прекрасно знаешь об этом, мама, потому и перенесла разговор. Ну и правильно. Ты не священник, а я не грешник на исповеди. Тем более что я делаю все, чтобы спасти Риту. И это искупает мою вину».
Через десять минут он спал мертвецким сном, всхрапывая и чмокая влажными губами. Оставив дверь в его комнату открытой, Раиса Захаровна уселась раскладывать пасьянс. О неожиданном признании сына она старалась не думать, иначе пришлось бы относиться по-иному и к нему, и к себе, и вообще к жизни. Нет, менять ей ничего не хотелось. Раису Захаровну вполне устраивал маленький уютный мирок, в котором она существовала.
— Дама… дама… — бормотала она, скользя взглядом по картам. — Где же эта чертова дама?
А больше ее, кажется, ничто не волновало и не интересовало.
Глава 11
Рита проснулась от пения муэдзина, призывавшего к утренней молитве. Его сильный резонирующий голос пронимал до глубины души. Рита не знала, о чем он поет, но ее охватило странное чувство, что еще немного — и она поймет смысл жизни, суть мироздания и откроет некую необъятную истину. Ей чудилось, что этот высокий, какой-то неземной, потусторонний голос способен привести ее к истокам, где она найдет ответы на все свои вопросы и разгадает никому не ведомые тайны. Когда же пение резко оборвалось, Рите показалось, что свет, озаривший все вокруг, внезапно погас. Она осталась в темноте. На чужой кровати и без надежд на светлое будущее.
Рита осмотрелась. Спальня была небольшая, но очень уютная. Бану отдала ей свою комнату, а сама устроилась в гостиной. В изголовье кровати на ванильных стенах были наклеены яркие разноцветные круги разных размеров. Напротив окна стоял белый стенной шкаф с большими зеркалами — мечта каждой женщины. Распахнутые окна выходили в сад, поэтому в комнате стоял головокружительный аромат жасмина и хвойных деревьев. Рита посмотрела на свою постель и улыбнулась. Впервые за долгое время ей посчастливилось спать на белоснежном белье и удобной кровати. Разве это не счастье?
Она услышала за дверью осторожные шаги и вскочила с постели.
— Бану? — с улыбкой произнесла она, распахнув дверь. — Доброе утро!
— Ты почему в такую рань встала? — донесся голос из кухни. — Ложись, отдыхай еще.
— Нет, раз уж я проснулась, то не засну. — Рита прошла в кухню. — Что ты такое вкусное готовишь? Запах по всему дому!
— Берек с сыром. Ну, чтобы тебе понятнее было, это такой слоеный пирог. — Бану ловко достала из духовки противень с румяным пирогом, свернутым в форме улитки. — Это нам с тобой на завтрак. А потом, раз уж ты встала, пойдем на рынок за продуктами.
— Как ни странно это прозвучит, но… — Рита усмехнулась. — Я всегда хотела побывать на настоящем турецком рынке. Живя в отеле, как ты понимаешь, это сделать невозможно. Так что иногда мечты сбываются самым неожиданным образом.
Переглянувшись, женщины засмеялись.
— Дай Аллах, чтобы мечты сбывались не так, как у тебя. — Бану заварила чай в двухъярусном чайнике. — Умывайся, будем завтракать.
Рита послушно отправилась в ванную.
Завтрак оказался восхитительным. Берек таял во рту, а такого ароматного чая Рита не пила за всю свою жизнь. Вкусная еда, ночь в хорошей постели, душевный разговор и человек, который предложил руку помощи, сделали свое дело — Рита чувствовала себя прекрасно. Но полному ощущению счастья мешало горькое послевкусие прошлых дней.
После завтрака Рита нарядилась в одежду Бану — длинную бирюзовую юбку и светлую блузку. Бану на мусульманский манер повязала ей на голову сине-зеленый платок с вышивкой. Рита посмотрелась в зеркало.
— Боже, как красиво! — От удовольствия она прижала руки к груди. — Я ли это?
— Ты очень красивая в этом образе, тебе идет, — сказала Бану. — Ты вообще похожа на турчанку. Темные глаза, густые брови, изгиб губ…
— В моих жилах течет кавказская кровь, — сообщила Рита. — Моя мать была родом из Осетии.
— Ах, вот в чем дело! Теперь понятно, в кого ты такая красавица.
— Видела бы ты меня раньше…
— Мне вполне достаточно того, что я вижу сейчас, — улыбнулась Бану. — Мусульманская одежда только подчеркивает твою строгую красоту.
— Что ж, если я не окажусь в тюрьме, то подумаю о том, чтобы сменить имидж.
Испугавшись, что так можно накликать беду, Рита прикусила язык. По ее лицу пробежала тень.
— Храни тебя Аллах! — ободряюще произнесла Бану. — Все плохое позади.
— Думаешь?
— А как же иначе? Всевышний заботится о нас, а мы должны помогать друг другу по мере сил. Кстати, я видела у тебя телефон. Давай обменяемся номерами. На всякий случай.
— Это чужой мобильник, — призналась Рита.
— Но сейчас он у тебя, — резонно заметила Бану. — Ну-ка, набери меня. Мой номер…
— Я не смогу его набрать. Денег на счету ноль.
— Свой номер знаешь?
— Нет. Даже не знаю, как посмотреть. Тут, насколько я понимаю, сочетание клавиш другое.
— Давай сюда. — Бану взяла мобильник, поколдовала над ним и внесла номер в память своей «Нокии». — Напомни, чтобы я пополнила твой счет, — сказала она.
— Ой, не надо! — смутилась Рита. — Станешь еще на меня тратиться…
— Даже не хочу слушать подобные глупости! Обязательно пополню. А сейчас нам пора. Не то все самое лучшее и свежее разберут. — Бану обняла Риту и вышла из комнаты. — Быстрей, быстрей! — поторопила она из прихожей. — Базар не будет ждать.
Еще немного полюбовавшись в зеркале своей преобразившейся внешностью, Рита последовала за Бану. Идти приходилось непривычно маленькими шагами, потому что длинная юбка сковывала движения.
Миновав несколько залитых солнцем улиц, женщины оказались на рынке. Едва они зашли под навес, как у Риты глаза разбежались от разнообразия товаров и запахов специй. Продавцы галдели так, что в ушах звенело. Каждый старался обратить внимание покупателей на свой прилавок. А посмотреть было на что: грозди бананов, спускавшиеся прямо с потолка; аккуратно выложенные дыни и арбузы; блестящие апельсины прямо с ветками и листьями; огромные гранаты; алая клубника; плоды кактусов; гигантские креветки и тунец размером с человека; бочки с оливками двадцати сортов; бруски халвы на любой вкус; сыры в мешках из овечьей шкуры и домашние лепешки величиной с большой стол.
Рите все хотелось потрогать и попробовать. Ее глаза горели от любопытства, а Бану только посмеивалась, наблюдая за подругой. Она терпеливо ждала, пока Рита оторвет взгляд от пирамиды из лукума, но в конце концов сдалась.
— Дорогая, я отойду, чтобы купить яйца, а ты побудь здесь еще, если хочешь. — Дождавшись, когда Рита кивнет в ответ, Бану покатила за собой пока что пустую сумку на колесиках. — Только никуда не уходи! — крикнула она через плечо.
— Хорошо, хорошо!
Закончив с дегустацией лукума, Рита заметила неподалеку прилавок с ювелирными украшениями и направилась к нему. Здесь ее покорило разнообразие форм изделий и красота камней. Она смотрела на все как зачарованная и не смогла устоять перед искушением примерить хотя бы несколько колец. Надев одно, с крупным голубым топазом, она, прищурившись, долго любовалась его блеском. Потом надела еще одно — с сапфирами и рубинами, тонкой ручной работы.
— Господи, — вздохнула она тихо, — какая красота…
