KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Боевик » Данил Корецкий - Рок-н-ролл под Кремлем

Данил Корецкий - Рок-н-ролл под Кремлем

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Данил Корецкий, "Рок-н-ролл под Кремлем" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Тридцать лет, это, конечно, срок! Только ты руки-то не опускай! Я почти двадцать лет в розыскном отделении прослужил, по линии «Каратели». Представляешь, что это такое?

Дома разговаривать о работе, конечно же, запрещено, даже с родным отцом. Даже с почетным чекистом, отставным подполковником. Но приказы и инструкции – это одно, а жизнь и отношения отца и сына – совсем другое. Когда начался служебный разговор, Клавдия Ивановна, без напоминаний, встала и ушла на кухню. А если бы осталась, то и разговора бы не было, потому что кровное родство и служебная посвященность – совсем другое. Уважающие себя посвященные при непосвященных не болтают…

– Предатели, полицаи, доносчики, палачи и прочая сволочь расползлись по всей стране, в медвежьи углы попрятались, по щелям да углам забились, чужие документы справили и живут-поживают, смрадным дыханием воздух отравляют… – Челюсть у отца привычно выдвинулась вперед, глаза прищурились. – Тихо дышат, любого внимания избегают… Десять лет, двадцать, тридцать, сорок… Только все равно мы их из щелей выковыривали – одного за другим! – Петр Данилович стукнул ладонью по столу, звякнули тарелки. – Даже через пятьдесят лет достали одного карателя, в девяносто четвертом! Ему уже семьдесят пять было – дряхлый, полуслепой, еле ноги переставляет, руки трусятся – смотреть противно… – Он еще раз пристукнул ладонью, только уже потише. – Так что и через тридцать лет гадюку поймать можно, она всегда след оставляет, только слабый – его еще отыскать нужно. Но мы почти всех нашли. У нас альбомы были толстенные с надписью: «Государственные преступники» – с фотографиями, приметами, установочными данными… Так вот когда я уходил, почти на всех стояла красная пометка «разыскан»…

Цезарь сидел рядом со столом и слушал не менее внимательно, чем Юра. Только задавать вопросы он не умел.

– А что с ними делали через столько лет-то? – спросил Юра.

Отец пожал плечами.

– Судили, как положено, по всей строгости закона. После войны указ вышел, чтобы фашистских пособников казнили через повешение. Потом вместо этого стали расстреливать…

– Стариков беспомощных? Инвалидов? Разве это правильно?

– А как же! – Петр Данилович рубанул рукой воздух. – У них руки по локоть в крови, отвечать-то обязаны! А ты по-другому думаешь?

Юрий пожал плечами.

– Не знаю… С одной стороны, правильно, а с другой, как-то не очень…

– Потом и расстреливать перестали, – сказал отец. – Чем больше лет проходит, тем острота сглаживается, да и гуманность опять же… Этому, последнему, всего десять лет дали…

– Ну и работка у тебя была, папа! – Юра покрутил головой.

– Работа не видная, это точно… Копались в дерьме, находили гадюк, выбрасывали их на свет вместе с этой вонью… Вот и все. Хвастать особо нечем.

Юра кивнул. Он понимал, о чем идет речь. Мальчишкой он просил папку показать награды, перебирал, игрался, думая, что за каждой стоит отцовский подвиг, о котором не пришло время рассказывать. Уже много позже понял: все знаки и медали – за выслугу лет или юбилейные, к памятным датам. И только. Ни одного громкого или рискованного дела, ни одного крупного шпиона, ни одной предотвращенной диверсии, ни одной операции, спасшей чьи-то жизни. Кропотливая, рутинная повседневная работа, выполненная честно. Что ж, это немало.

– Так что ищи, сынок, этого предателя, – завершил разговор отставной розыскник. – Будешь настойчивым и умелым – никуда он не денется! Только с начальством гибкость проявляй. Никогда не говори: я то сделаю, я это сумею… Потому что если что-то сорвется, то с тебя и спросят по полной программе. Лучше до поры прибедняться, а когда соберешь козыри – тогда и выкладывай их на стол!

– Я понял, – задумчиво произнес Юра.

* * *

– Какие будут соображения?

Полковник Кормухин приподнял прозрачный файл с расшифровкой, подержал в руке, словно взвешивая, и опустил на место.

– Если допустить, что разговор не инсценирован, то это – запись вербовки, – быстро ответил Евсеев.

– Если? – приподнял брови Кормухин.

– Если, товарищ полковник. Пока точно не идентифицированы личности говорящих, уверенности нет.

– Что ж, логично. Что есть по идентификации?

Полковник Кормухин чем-то напоминал генералиссимуса Сталина – такого, каким его изображали в советских фильмах: неторопливая речь, эпические интонации, неторопливая, артритная какая-то жестикуляция, когда вместе с головой поворачивается все туловище. Не хватало только трубки и усов.

– Собеседников двое: «дядя Курт» и неизвестный. Не факт, что имя настоящее. Из филологического анализа вытекает, что «дядя Курт» – натурализовавшийся в Соединенных Штатах немец. Возраст – 25-35 лет. Возможно, выходец из семьи эмигрантов, родившийся на территории США. Говорит по-русски почти без акцента, употребляет неологизмы советских времен, но имеет не совсем характерный московский выговор – так говорили еще до войны. Скорее всего, в кругу носителей языка вращается редко. Его собеседник – молодой человек не старше двадцати двух, уроженец южной России или юго-восточной Украины, курсант-выпускник Высшего командного училища ракетных войск стратегического назначения.

– Почему именно этого училища? – посмотрел на него Кормухин поверх очков в проволочной оправе. Очки походили на пенсне. А полковник хотел походить на Берию. Он считал Лаврентия Павловича национальным героем, ставшим жертвой исторического катаклизма. – Почему именно этого? – повторил начальник отдела.

Со стороны могло показаться, что полковник вообще не слушал пленку и не читал расшифровку, хотя Евсеев знал, что это не так. Просто у начальника отдела своеобразная манера общения с подчиненными. Он каждый раз как бы проверяет их заново.

– Первый объект прямым текстом обозначает в разговоре своего собеседника, как будущего офицера ракетных войск.

– Есть еще училище войск ПВО, есть инженерно-техническое училище космических войск…

– Возможны, конечно, и другие варианты, товарищ полковник, и они тоже должны отрабатываться. Я исхожу из анализа терминологии. Неизвестный молодой человек упоминает объект «Плесецкие горы». На сленге ракетчиков это боевая стартовая станция «Ангара» для баллистических ракет, которая впервые была смонтирована в Плесецке. Говоривший не сказал «Ангара», он выразился на корпоративном сленге: «Плесецкие горы». Сейчас так называют все полигоны.

– А как ты узнал терминологию? – Полковник с интересом смотрел на молодого сотрудника.

– Нашел специалистов, посоветовался. Они и подсказали: так говорят ракетчики из войск стратегического назначения.

– Вот как! – удивился полковник. Вернее, обозначил удивление одним из своих артритных жестов. – Только ракетчики, значит. А мне кажется, я про какие-то горы у Высоцкого слышал. Суровые будни, звезды, портянки… Ну и горы, естественно.

Это тоже входило в манеру начальника отдела: не перехваливать подчиненных. А если поднес все же ложку меда, то тут же уравновесит ее каплей дегтя.

– Не могу знать, товарищ полковник.

– Не можете, ну и ладно, – сказал Кормухин отеческим тоном. – Хотелось бы услышать, что вы думаете, Евсеев, по поводу самого разговора, его сути. Если это вербовка, то каковы ее последствия?

«Ну, какие тут могут быть последствия, – подумал Евсеев. – Тридцать лет прошло, быльем поросло, да и было-то дело, считай, в другой стране…»

Лейтенанту было двадцать четыре, и он считал, что вряд ли кто-то из собеседников дожил до наших времен – целых тридцать лет, срочище-то какой! А если кто и выжил, то давно забыл: что и зачем и для какой надобности. Но наверху думают иначе, он знал это. И полковник об этом знал. А Кормухин всегда придерживается генеральной линии. Или генеральской, что в конечном счете одно и то же. Потому он и начальник.

– Есть кое-какие соображения, товарищ полковник, – сказал Евсеев. – Объект, о котором идет речь, – сканер радиоволн с передатчиком и автономным источником питания от солнечных батарей. Он должен был передавать информацию на спутник. Но… – Евсеев помялся. – В общем, товарищ полковник, я думаю, что закладка так и не была произведена. Иначе за такой срок она была бы уже раскрыта, поднялся бы большой шум, с громким судебным процессом и все такое…

– Да? – Кормухин склонил голову набок и едва заметно улыбнулся. Но на этот раз без сарказма. Евсеев был из нового поколения, такого же, как кормухинский младший сын. А они совершенно не представляют суровых реалий прошлой жизни. – Продолжайте, лейтенант.

– Скорей всего, неизвестный офицер как можно скорее избавился от объекта. Выкинул в песчаный карьер, в болото, может, в Москву-реку, или закопал в лесу, а сам уехал в свою часть и никому никогда не говорил об этой встрече. Ну а «дядя Курт», естественно, не стал исполнять своих угроз: зачем профессионалам шпионский скандал? Это мне кажется наиболее вероятным.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*