Лезвие бритвы (ЛП) - Феличе Джим Де

Вместо ответа Хаммер щелчком вытащил сигарету из пачки, лежащей перед ним на стойке. Мгновение он смотрел на нее, затем достал из кармана серебряную зажигалку Zippo.

«Эта зажигалка принадлежала одному из моих командиров», - сказал он, затянувшись сигаретой. «Оставил ее мне, когда уходил домой».

Пес ожидал, что за этим последует история о зажигалке или командире, но вместо этого Хаммер сунул «Зиппо» в карман и сделал еще одну затяжку сигаретой. Затем он отхлебнул сельтерской — он не пил, по крайней мере, тот Пес никогда ее не видел. Через несколько минут он продолжил.

«Однажды днем у меня случился МиГ. В каком-то смысле это было довольно забавно. Меня самого следовало прибить. У них была такая тактика — это конец войны, помните; я, пожалуй, последний парень, выбывший». Хаммер говорил почти с сожалением об окончании войны. «В любом случае, мы заходим, бросаем палочки ля-ди-да, и как раз в тот момент, когда мы поворачиваем домой — ну, нет, мы пришли в себя и все еще находились в процессе освоения местности. Я немного отстал от своего лидера, и мы уже собираемся садиться в седла, когда появляется этот МиГ. МиГ-21. В любом случае, у них есть такая тактика, когда в основном они использовали бы одного парня в качестве приманки, втягивая тебя в это. Они заставляют вас следовать за ними или, по крайней мере, обратить на них внимание на мгновение — они могут разворачиваться изо всех сил, я имею в виду, это все равно что пытаться следовать за мотоциклом с прицепом. Я, конечно, в Фантоме.»

«Верно», - сказал Пес.

«В любом случае, как идиот — и я имею в виду настоящего идиота — я кусаюсь. Мой Сайдвиндер зарычал на парня — я так близко.

Это происходит бум-бум-бум. Мой ведущий здесь, «МиГ» выныривает вон из тех кустов, я здесь».

Хаммер жестикулировал в прокуренном воздухе бара, пытаясь руками изобразить удивительную плавность трехмерного воздушного боя. Пес мог видеть это или воображал, что может — сверкающий нож вражеского самолета, вырывающийся из-под земли, тесная кабина «Фантома», «Сайдвиндер», кричащий ему, чтобы он стрелял.

«Итак, он начинает поворачиваться — я выскользнул за пределы огневой зоны». Руки Хаммера начали имитировать не полет самолетов, а его действия с клюшкой. «Итак, я начинаю кусаться, потому что хочу выстрелить, а потом понимаю — и, может быть, на самом деле это был мой пассажир на заднем сиденье или даже кто — то еще в самолете кричал на меня, я точно не помню — в любом случае, я внезапно осознал, что еще один из этих молокососов приближается к моей заднице. Потому что это то, что они сделали. Ты здесь, ты начинаешь следовать, они сбивают тебя с толку. Поэтому вместо того, чтобы следовать за ним, я резко опускаюсь — да, каким бы невероятным это ни казалось, я перекатываюсь и пригибаюсь, и я не шучу, я смотрю вверх и нахожусь в шестистах ярдах от носа второго мига. Нос к носу. Он подмигивает — передо мной выскакивают большие красно-черные шары. Это не замедленная съемка. Скорее, я смотрю на картину. Все остановилось. Эти вспышки — ты когда-нибудь видел картину Ван Гога со звездами ночью? «Звездная ночь» или что-то в этом роде?

Так оно и есть, и сейчас середина дня. И я имею в виду, что он прямо здесь, я мог бы налететь прямо на него.

Откинул полог и пожал друг другу руки. Но я не пользовался пистолетом. Это произошло так быстро, что я не успел.

Даже если бы его оружие было заряжено и он был готов выстрелить, вероятность попадания в лоб при обстоятельствах, описанных Хаммером, была невелика. Но он продолжил свою историю, выпустив в воздух глубокую струю дыма от своей сигареты, чтобы подчеркнуть свою неудачу.

«Итак, я поворачиваю», - продолжил он наконец. Он повернул голову влево, как будто наблюдая за пролетающим «Мигом». «Он идет в ту сторону.

Я — предкрылки, закрылки, я бы бросил якорь, если бы мог, чтобы развернуться и сесть ему на хвост. Я бы перевел двигатели на задний ход. Перемотка назад».

Длинная затяжка докурила сигарету до фильтра.

Хаммер задумчиво положил сигарету в пепельницу и взял пачку за другой.

«Итак, я выхожу из поворота, и первый «МиГ» оказывается прямо там, в трех четвертях мили. Сайдвиндер снова рычит.

Bing. Запуск. И почти сразу после этого второй МиГ обрызгал моего руководителя полета.»

На этом история закончилась, и хотя Дог ждал подробностей — например, что случилось с двумя мужчинами в «Призраке», который упал, — Хаммер их не сообщил.

После нескольких минут молчания он добавил постскриптум:

«Никогда не стоит недооценивать важность удачи». Затем он вышел из бара, так и не закурив вторую сигарету.

После этого критика Хаммера уже не казалась такой резкой. Несмотря на это, они с Псом стали довольно приличными друзьями. Дог был на его свадьбе и был приглашен на крестины сына Хаммера, хотя в то время находился в Германии и не смог присутствовать. Мальчику, которого он встречал несколько раз, сейчас было бы четыре или пять.

Хаммер и его жена ждали, когда у них появятся дети, в основном потому, что он считал, что то, чем он зарабатывает на жизнь, сопряжено со значительным риском для молодой семьи. Он хотел подождать, пока не приблизится к пенсии. Тогда он наслаждался бы ребенком и был бы в безопасности — в безопасности для себя и жены.

«Пенни за ваши мысли», - сказал Акс, материализуясь перед своим столом. «Я постучал, полковник, извините».

«Все в порядке, шеф».

«Для вас безопасная линия. Это обратный канал». Акс указал на телефон.

Пес колебался, подозревая, что звонок был от кого-то в Пентагоне, кто искал внутреннюю информацию, которой у него не было.

«Вам стоит взять это, полковник», - сказал Акс, отступивший к дверному проему. «Это Брэд Эллиот. Он в Турции».

Дог кивнул, затем потянулся к телефону так же неторопливо, как Хаммер потягивал содовую в тот вечер.

«Здравствуйте, генерал», - сказал Пес.

«Полковник, у меня есть некоторая информация, которую я хотел бы вам предоставить, чтобы у вас было полное представление о сложившейся здесь ситуации», - сказал Эллиот.

Пес разговаривал с ним всего один или два раза; Эллиот никогда не вставлял светскую беседу в разговор. Что его вполне устраивало.

«Конечно, это неофициально», - добавил Эллиот.

«Да, сэр, генерал».

«Я не служу в Военно-воздушных силах и не являюсь вашим начальником», сказал Эллиотт. «Я не верю, что упавшие самолеты были сбиты ракетами, вопреки тому, что говорят аналитики».

«Я не уверен, что понимаю», - сказал Пес.

«Текумсе, как много ты знаешь о Razor?»

В любую заданную неделю десять или двенадцать листков бумаги, попадавших к нему на стол, касались Razor — любимого прозвища мобильной системы химического лазера на дейтерии S-500. Наземный, он разрабатывался как зенитное оружие и имел точную дальность действия примерно в триста миль. Помимо некоторых незначительных проблем в системе охлаждения и некоторых сбоев в работе компьютера наведения и радара, система была готова к производству. Действительно, со дня на день Dreamland должна была получить несколько первых серийных единиц для своей собственной системы противовоздушной обороны.

«Я немного знаю об этом», - сказал Пес.

«Я подозреваю, что самолеты были уничтожены клоном. Это объясняет тот факт, что радары были включены недостаточно долго, чтобы ракета обнаружила цель. Нанесенный урон соответствует оружию, похожему на бритву.»

«Все, что я слышал, указывает на ракеты».

«Все, что вы слышали, основано на оценках ЦРУ и общепринятом мышлении», - сказал Эллиотт. «Проблема в том, что никто не верит, что у Саддама есть лазер, поэтому, естественно, они ищут что-то другое».

Дейтериевые лазеры были передовым оружием, и было трудно поверить, что такая страна третьего мира, как Ирак, может разрабатывать их или даже поддерживать. С другой стороны, мало кто верил, что у Ирака есть программа создания ядерного оружия, до войны в Персидском заливе и последующих инспекций.

«Если бы это были иранцы или китайцы, — продолжил Эллиот, — каждый бы соединил точки. Позвольте мне позволить вам поговорить с кем-нибудь, кто там был».