Дон Пендлтон - Переполох в Детройте
Болан презирал смерть — но не жизнь. Он любил жизнь во всех ее проявлениях. Правда, он не особенно жаловал ту жизнь, которую прожил сам. Да и кому нравится путешествие на рекам крови? Но, чтобы жить дальше, Маку оставалось идти только этим путем. А Мак Болан, конечно же, ценил жизнь достаточно высоко и хотел жить для того, чтобы продолжать свою кровавую войну против мафии.
Да, обстоятельства сильнее человека. И они заставляли Болана торопиться.
Он со всей тщательностью провел разведку, вычислил врага, пересчитал его, развел по секторам. Теперь оставалось нанести удар в том месте, где, как он полагал, это принесет наилучшие результаты. Мак не питал иллюзий на тот счет, что он сотрет противника с лица земли. Болан был реалистом и не верил в чудеса. Он понимал, что возможности армии, состоящей из одного солдата, весьма ограничены. Конечно, будь у него достаточно времени, он, в конце концов, сумел бы и в одиночку расправиться с детройтской мафией. Она и так едва держалась на поверхности. Но у Палача оставалось совсем немного времени, он попал в глубочайший цейтнот, и это ломало все его планы. Обычно успех Болана основывался на применении тактики коммандос: это внезапный мощный удар по противнику, создание в его расположении хаоса и паники, затем быстрый отход — и все это за считанные минуты, с обратным отсчетом времени для каждого этапа операции. Все делается быстро и решительно. Акция не считается завершенной до окончательного отрыва от противника. Любое отклонение от этого графика чревато катастрофическими последствиями.
И нападение на мафиози Детройта Болан спланировал в соответствии с этой тактикой. Время он выбрал очень удачно. Мак застал их при проведении деловой встречи и тут же нанес удар. Противник в беспорядке отступил, неся большие потери, и это послужило серьезным предупреждением их «друзьям» — иметь дело с мафией очень опасно для здоровья. И, будь у Болана больше времени, он разнес бы в пух и прах их осиное гнездо, не оставил бы от него камня на камне. Уже только из-за этого можно было бы считать удар по детройтской мафии успешным. Подобные акции действуют отрезвляюще и многих излечивают от мании величия.
Но на этот раз обстоятельства оказались сильнее его.
Мак проторчал в Детройте уже лишних двадцать часов, полностью отойдя от выполнения своей первоначальной задачи. Лео Таррин не преувеличивал сложность обстановки. Разведка, проведенная Боланом, дала те же самые результаты. За ним следила сама смерть. А все, что он мог сделать — это следить за ней...
Нет, не совсем так. Он по-прежнему вел наступательные действия. Правила игры немного изменились, но противник оставался тем же, и Болан не изменял своим принципам — разве что пока он еще не плыл по волнам крови.
Законы безумной войны пасуют перед ответственностью сильной личности. Нет, лучше называть все вещи своими именами: перед долгом. Болан обязан был помочь двум женщинам и для этого ему требовалось обернуться назад и плюнуть смерти в лицо.
Он мог сделать это. А впрочем, черт возьми, таков был его долг!
Любые другие действия или бездеятельность привели бы к тому, что Мак стал бы презирать жизнь и самого себя.
Обстоятельства всегда сильнее человека, и попытка обойти их напоминает погоню за тем неземным волшебством, которое Болан почувствовал в обществе очаровательной Тоби Ранджер. Да, лошадка-судьба может быстро вывезти и круто изменить ход событий, но с той же легкостью она может сбросить седока и вернуться в конюшню.
Юджин О'Нил однажды высказал такую мысль: «чувство удовлетворенности — это теплый хлев для обжор и лентяев».
Уже давно Мак Болан не испытывал такого чувства. И не стремился к нему.
Впереди его ждал долгий и трудный путь, куда бы он его не привел. И пусть смерть сидит у него за спиной — Палач оседлал свою судьбу и был готов к действию.
* * *— Клянусь святым Петром, этот фургон — настоящий арсенал на колесах! — воскликнула Тоби.
— Точно, и на нем я отправляюсь на прогулку, — ответил Болан. — А ты поедешь на машине, на которой приехал я. Учти, она краденая, поэтому будь осторожна.
— Великолепно. Ко всему прочему мне только не хватает попасться с краденой тачкой!
— Дело еще хуже, чем ты думаешь, — с улыбкой ответил Болан. — Это полицейская машина. А полиция гонится за мной. Выключи рацию, а то они смогут засечь по ней местонахождение автомобиля.
Глаза Тоби широко раскрылись от удивления.
— Ты самый паршивый...
Болан тихо засмеялся.
— Я хочу, чтобы ты провела небольшой отвлекающий маневр.
Он провел ее в боевой отсек фургона, и поставил перед большой картой города, висевшей на стенке. Мак провел пальцем по границе графств Уэйн и Макомб, примыкавших с севера к Кросс Пойнт Вудс, затем обвел какую-то точку.
— Где это? — спросила она.
— Вот здесь. Эта улица, этот квартал.
— И что здесь особенного?
— Посмотри еще раз.
— Ого, это же... — от волнения дыхание Тоби участилось. — Что это за красные цифры. Нумерация домов?
— Верно.
— Четырнадцать девяносто.
— У-гу. А нас интересует дом номер 1492. Второй дом справа, чуть выше.
— Ну, я...
— Странно, не правда ли? — спросил Болан.
— Я с самого начала подозревала, что этот номер имеет какое-то отношение к исчезновению Жоржетты. Или все-таки это совпадение?
Мак вздохнул и положил руки ей на плечи.
— Для себя я понял давно, Тоби: в нашем непростом мире не бывает совпадений и случайностей. Человек, который живет в доме номер 1492, — ключ к поискам Жоржетты. Мне необходимо пробраться туда и получить исчерпывающую информацию по интересующему нас вопросу.
— А этот тип дома?
Болан кивнул.
— За весь этот день он и носа за дверь не высовывал.
— Тогда чего же мы ждем?
— Этого парня усердно пасут. Постоянно дежурят два патрульных автомобиля: один почти напротив здания, чуть севернее его, второй за углом в переулке, на расстоянии полуквартала от дома в восточном направлении.
Тоби напряженно вглядывалась в карту. В фургоне было темновато, и Болан включил электрический фонарь.
— Ага, теперь вижу. Что мне нужно сделать?
— Я хочу, чтобы ты подъехала туда на машине, которую я увел из полицейского гаража.
— Ого! Прямо к дому?
— Да. Только сделай это по-умному. Повяжи на голову косынку или платок, чтобы твои светлые волосы не бросались в глаза. И вообще, не давай рассматривать себя. Когда будешь подъезжать, выключи фары и не забудь, что они у тебя есть. Выкатившись на подъездную дорогу, остановись. Из машины не выходи.
— А что за подъездная дорога?
— Съезд с магистрали в виде дуги футов пятьдесят.
— Выкатись и остановись, — повторила Тоби.
— Да!
— Сколько времени стоять?
— Столько, сколько мне понадобится, чтобы спокойно проникнуть в здание, — Болан похлопал ладонью по карте. — Я подъеду с этой стороны. Боевой фургон оставлю здесь, дальше пойду пешком. Как только ты свернешь на эту улицу, мне на все потребуется около двух минут. Ты должна продержаться хотя бы это время.
— О'кей. Можешь на меня рассчитывать. Ты хочешь, чтобы я подъехала со стороны переулка, откуда ведется наблюдение?
— Да, я хочу, чтобы тебя увидели.
— Ты хочешь, чтобы меня поймали?
Болан пожал плечами.
— Я не хочу, чтобы тебя застрелили, Тоби. Когда полицейские начнут приближаться, считай, что игра закончена. Здесь есть элемент риска. Не забывай: сейчас объявлена охота на бешеного пса...
— Да, я знаю, — прошептала она.
— Когда они подойдут, крикни им что-нибудь. Дай рассмотреть себя. Ну, а что делать потом — решай сама. Я думаю, ты найдешь наилучший выход.
— Конечно, — ответила Тоби, все еще глядя на карту.
— О'кей, тогда пошли.
— Мак...
— Да?
— А ты веришь, что Жоржетта... что она может быть в этом доме еще живой?
— Все может быть, Тоби. Будем надеяться на лучшее.
— Да, я... Ну ладно, пошли.
Девушка шагнула к Маку, обвила руками его шею и горячо зашептала на ухо:
— Вернись живым.
— Таково название этой игры, — вполголоса пробормотал Палач.
— Если Жоржетты уже нет... если она погибла... не стоит рисковать собой, сержант. Боюсь, что ты слишком самоуверен. Не похорони себя в ее могиле.
— Это кто самоуверенный? Если у тебя есть лучший план, то я весь — внимание.
— Не могу же я с налета взять и что-либо предложить. Это же очень серьезная задача!
— Да, Тоби, в игре, которую мы ведем, приходится решать только такие.
— Конечно, конечно, но...
Он еще раз вздохнул и спросил:
— Ну что, больше не мечтаешь о зеленых лужайках с мягкой свежей травкой?
— Почему нет? Я же все-таки человек.
— Верно. Поэтому нам пора приниматься за дело, Тоби.
— Спасибо за напоминание, — девушка отпустила его, сердито вытерла мокрые щеки и вышла из фургона.
