Сергей Самаров - Жестокий рикошет
У раненого глаза расширились от ужаса. Он осознал наконец, что остался последним, двадцатым. Но жить ему хотелось.
– Там двое.
– А на втором посту? На дальнем?
– Второй пост сняли~ Всех вместе собрали~ Двое осталось~
– Пусть пока живут. – Я не уточнил, до какого времени разрешаю жить тем, что на посту остались. Мало ли как может повернуться ситуация, и предупреждать кого-то о своих планах я был не намерен.
– А пленники где?
– В пещере~
– Где пещера?
– Я не знаю, как сказать~ В горах~ По тропе идти~ Подняться~ Там пещера~
Я встал с камня, шагнул ближе к раненому и поднял убитого за шиворот. Боль в боку от напряжения стала неимоверной, ее терпеть было нельзя. Но я терпел и почти улыбался. Но при этом и осторожность не потерял. Кто знает, нет ли и у этого раненого ножа в руке. Но я не приблизился на опасное расстояние. Я просто отодвинул тело, которое скатилось с израненных ног и устроилось рядом.
– Не убивай меня, – раненый сказал это совсем не дрожащим голосом. Но была в голосе и просьба, и боль.
Я выпрямился.
– Я не собираюсь тебя убивать, но и тащить тебя на себе не собираюсь. Сможешь, выползай к дороге. Здесь тебя искать будет некому. Я убил всех, кто был с тобой.
– У Авдорхана много людей~ Тебя найдут~
– Когда я освобожу пленников, Авдорхана самого придется искать. И мы найдем его. Десяток спецназовцев много значит. Если каждый убьет столько же, сколько я, в вашем селе не останется ни одного мужчины.
– Они никого не убьют~ Их убьют раньше, – сказал раненый, словно бы в благодарность за то, что я убрал с него труп.
– Авдорхан хочет поменять их на брата.
– Ризван сбежал из тюрьмы~ К утру приедет~ Как только он будет здесь, он убьет всех пленников.
Эта новость стала для меня настолько неожиданной, что даже голова слегка закружилась. И это полностью меняло все мои планы.
– Тем хуже для обоих братьев, – сказал я.
– Ризван плохой человек. Он хуже Авдорхана. Его все в селе боятся, – сказал раненый и откинул голову на землю. Видимо, силы его покинули.
– Ладно, отдыхай. Сможешь ползти, ползи к дороге. Кто-нибудь все равно поедет. Подберут и отвезут к врачу.
Я бросил на раненого прощальный взгляд, снял часы с руки убитого, поскольку мои часы у меня отобрали в плену, и пошел в сторону своего последнего наблюдательного пункта, где, как помнил, я оставил санитарную сумку. Мне требовался нашатырный спирт, чтобы вернуть голове ясность.
* * ** * *
Мне опять необходимо было продумать свое дальнейшее поведение~
Посмотрев сначала на часы, потом на небо и на солнце, я прикинул время заката. У меня оставалось в запасе более трех часов. Вполне достаточно времени, чтобы отдохнуть и в себя прийти. И даже больше времени имеется, потому что у меня в запасе будет целая ночь, в течение которой я могу действовать.
Но как действовать?~ Что мне следует предпринять?~
Побег Ризвана Дидигова, конечно же, сильно изменил ситуацию. Это и меня касалось напрямую. Если раньше меня постарались бы захватить, чтобы вернуть в число пленников, которых и без того не хватает до задуманного числа, а захватывать новых становится все рискованнее и рискованнее, то теперь меня просто должны попытаться застрелить. Это естественно. Так обычно поступают с опасными носителями информации. Но я при этом не знаю точно, какой информацией обладают остальные пленники. Я на свободе, и меня еще следует найти и обезвредить. А это не так просто. Девятнадцать убитых и один раненый, возможно смертельно, – вот итог их первой попытки. Будут и другие попытки~ Если у них есть снайпер, конечно, меня будет искать снайпер. Хуже, если у снайпера винтовка с ночным прицелом. Совсем плохо, если винтовка с тепловизором. От такой не уйти ни днем ни ночью. И никакая «зеленка» спасти не в состоянии. Но есть надежда, что такой прицел бандитам в руки не попал. Он слишком дорог, чтобы его покупать для единичного случая. А систематического использования в настоящих условиях у бандитов быть не может.
Но сейчас даже не в этом дело, и не стоит опасаться того, что может быть, а может и не быть. Сейчас стоит продумать другую ситуацию. И главный вопрос при этом – что случится с другими пленниками? Какой информацией они обладают? Насколько они опасны для бандитов? Хотя здесь и рассуждать о владении информацией смысла нет. Человек в плену – он уже владеет информацией. Он уже важный свидетель обвинения. Значит, пленников уничтожат. И, отправляясь куда-то за помощью, я могу не успеть с этой помощью вернуться, потому что просто не знаю, где потом, даже с помощью федеральных сил, искать пленников. А Авдорхан с Ризваном знают, куда их спрятали, и постараются, чтобы свидетели до следствия не дожили.
И что же мне в этой ситуации делать? Я думал и не видел выхода~ С какой стороны ни подступись, нет такого решения, чтобы помогло гарантированно.
Предположим, я все же смогу напасть на пост, уничтожить пару оставшихся там бандитов и захватить грузовик. Сумею ли я доехать до своих? Ведь ехать ночью по горной дороге совсем не то же самое, что ехать по ней днем. А я на грузовике и днем-то ни разу не ездил. Смогу ли?~ Взяться – легко~ И риска я не боюсь, но здесь риск уже другого плана, здесь не за себя ответственность берешь, а за жизни десяти парней, таких же, как я. И не только своей жизнью я рискую, я рискую их жизнями.
Имею ли я на это право?
Но если права не имею, то какой еще выход есть? Что я еще могу сделать? Сколько я ни ломал голову, выход так и не нашел.
Итак, было только два пути. Или попытаться захватить грузовик и на нем до своих добираться. Или попытаться самостоятельно найти пещеру, что в моем положении было проблематично. Если ранение в бедро беспокоило только временами, то ножевое ранение в бок доставляло болевые ощущения постоянно. Смогу ли я в таком состоянии, потеряв много крови и сил, измученный, куда-то дойти, найти пещеру и освободить охраняемых пленников, причем наверняка хорошо охраняемых?
Я уже отчаялся найти правильное решение, и появилась мысль о жребии, на который падет один из двух вариантов, когда в голове внезапно появился третий, наверняка фантастичный, дерзкий, но способный помочь мне добиться своей цели~
Мне, израненному и измученному, необходимо было захватить Ризвана Дидигова, и тогда Авдорхан Дидигов просто не посмеет причинить вред пленникам.
* * *Я вернулся на место, где оставил санитарную сумку, нашел в ней шприц-тюбик парамедола, еще раз глянул на часы, убедился, что время до наступления темноты у меня еще есть, и сделал себе укол в бедро. Мне необходимо было отдохнуть и сил набраться, прежде чем я начну действовать. Я понимал, какую сложную задачу решил выполнить. И в нынешнем состоянии о выполнении этой задачи речи даже быть не могло.
Еще раз осмотревшись по сторонам, проверив, насколько просматривается мое укрытие, убедившись, что на меня только случайно можно наткнуться, я устроился поудобнее, чувствуя уже в голове легкий туман.
Спать~ Спать~ Спать~ – говорил я себе.
ГЛАВА ПЯТАЯ
1
Спуск проводили быстро, но соблюдая все меры страховки. Два вбитых в трещину верхней скалы крюка надежно держали блоки, через которые пропустили веревки. Крючья и блоки с веревками – это все альпинистское снаряжение, которое нашлось на складе, но и оно сгодилось и оказалось, по сути дела, незаменимым. Первым спустился старший лейтенант Радченков, и почти одновременно, с отставанием на пару метров, по второй веревке спустился старший прапорщик Страшков.
– Валера, работать, – тихо сказал Вячеслав в микрофон «подснежника».
Снайпер без «разжевывания» понял приказ командира и без задержки залег за большой камень, чтобы с него осмотреть окрестности в прицел своего «винтореза». Сам старший лейтенант наблюдал за спуском своей группы. Высота склона была большой – около пятидесяти метров. Но, имей группа тормозящие зажимы, способные удерживать веревку при спуске, можно было бы не беспокоиться. Но таких зажимов на складе не оказалось, и каждый спускался, удерживая сам себя только силой собственных рук. Для длительного спуска это большая нагрузка на пальцы. И большая потеря времени. Но все проходило благополучно. Последним внизу оказался старший лейтенант Скорняков, прикрывающий сверху спуск всей группы.
– Валера? – первый вопрос опять был обращен к снайперу-наблюдателю.
– Все спокойно, – доложил старший прапорщик.
– Выступаем, – сразу последовала команда.
Времени на отдых Радченков группе не давал, потому что при спуске и без того было потеряно времени больше, чем он рассчитывал.
* * *Но прохождение длительного маршрута после спуска с отвесной скалы далось группе легко. Здесь все умели ходить в скоростном марше, к тому же весь путь пролегал только через склон, который при преодолении не сильно утомляет, потому что не приходится менять режим дыхания. Ходить вверх и вниз, вверх и вниз, постоянно перестраиваясь, гораздо сложнее. И даже крутизна склона, которая временами становилась опасной, задерживала ненадолго, потому что крутизну преодолевали с помощью все той же веревки.
