Альберт Байкалов - Финишная кривая
– Надо торопиться, – нахмурив брови, Вахаев посмотрел вверх. По свинцового цвета небу неслись рваные клочья облаков. Казалось, еще немного, и они начнут цеплять верхушки сосен и елей. – Там не Москва. Скоро температура опустится до сорока, и тогда что?
– Мы не сидим сложа руки, – заверил Гриб. – Даже дополнительно прислали человека, – он показал большим пальцем за спину, где, тяжело сопя, плелся Хохол. – Ты не смотри на его внешность, она у него так же, как и у меня, обманчива. Это очень умный человек. Можно сказать – гений.
– Я разве что-то сказал? – Мехди обернулся к Хохлу: – Извини, если обидел. Характер такой. Если есть проблемы, становлюсь хмурый.
– Ничего страшного. – Хохлу сделалось неловко. – Я ничего не заметил. Да и работа у нас такая, что не до веселья.
– Согласен. – Чеченец успокоился и вновь развернулся к Грибу: – Если ФСБ действительно прознало о наших планах, остается вариант ехать через Самару. Поезд Харьков – Владивосток.
– Я знаю, – не понимая, к чему клонит чеченец, кивнул Гриб.
– Там тоже будем тратить время на похожего человека, а потом сидеть и ждать, дадут ему спокойно доехать до этой Слюдянки или нет?
– Там мы используем того же человека, что и здесь, – немного подумав, ответил Гриб. – Ведь ему ничто не грозит. Просто достанут с проверками документов, багажа. Возможно, подсадят в купе сотрудника. Убедятся, что это не Муса Асхабов, отстанут.
– Хорошо, – немного подумав, кивнул чеченец и, не прощаясь, направился к своему автомобилю.
– Ты так и не объяснил мне, – провожая взглядом «Жигули» Вахаева, негромко заговорил Хохол, – зачем вы ищете какого-то двойника? Куда он должен ехать?
– Есть информация, что ФСБ и милиция знают о готовящейся акции. Пока она ничем не подтверждена, но изначально было принято решение проверить, как поведут сейчас себя силовики, если им встретится человек, похожий на одного из террористов.
– Где они поселились?
– В смысле? – Гриб непонимающе посмотрел на Хохла. – Ты имеешь в виду людей Мехди?
– А кого же еще? – вопросом на вопрос ответил Хохол и усмехнулся.
– На окраине Рыбного. – Гриб поежился и бросил взгляд в сторону машины. – Там община турок-месхетинцев. На фоне этой нации кавказцы не так заметны.
– Но мы давно его проехали! – удивился Хохол. – Или у него в Рязани дела?
– Это пришлось сделать из-за водителя, – он вновь, уже с опаской, покосился на машину. – Мы ведь его совсем не знаем.
К «Атлантике» подъехали уже в сумерках. Из-за пробок и того, что пришлось заезжать в гостиницу, где жил Хохол, опоздали на целых полчаса.
Гриб заметно нервничал. Хохол несколько раз извинился перед банкирами за причиненные неудобства по сотовому телефону.
В отдельном номере за уже накрытым на четыре персоны столиком «представителей» корпорации встретили двое мужчин. Один, управляющий «СтройРосБанком» Руденко, оказался далеко не молодым человеком. Седой, сгорбленный, с бесцветными глазами мужчина, казалось, с трудом передвигался. Хохол даже заволновался, что тот из-за каких-нибудь болезней откажется от спиртного. Его партнер Серов, напротив, был полон сил и здоровья. Он с ходу перехватил инициативу у своего более старшего коллеги, засыпав Хохла огромным количеством вопросов и предложений.
Новые знакомые быстро наладили контакт. Уже спустя полчаса могло показаться, что встретились старые друзья.
Когда Хохол объявил о том, что хозяин передал в знак признательности «Chablis», Серов даже шутливо захлопал в ладоши. Позвав официанта, он попросил открыть бутылку и разлить напиток по бокалам. Вопреки ожиданиям, Руденко, жмурясь от удовольствия, осушил его полностью.
Несмотря на заверения, что принятый Хохлом за полчаса до мероприятия препарат разом адсорбирует и нейтрализует яд, он страшно волновался и в конце концов оставил больше двух третей бокала недопитой. Но и этого было достаточно, чтобы в глазах Гриба исчезла подозрительность. Тепло распрощавшись, ближе к полуночи они разъехались.
* * *Лежа на верхней полке поезда Москва – Владивосток, именуемого «Россия», Джин смотрел на проносившиеся мимо живописные пейзажи сибирской тайги. Час назад, во время стоянки в Омске, он неторопливо, в который раз, прошел по перрону вдоль состава, беспечно разглядывая вышедших отдышаться пассажиров, товар, который бойкие старушки выносили прямо к вагонам, создавая конкуренцию продуктовым киоскам с их астрономическими ценами. Уже больше двух недель разбитая на три части группа спецназа сопровождала поезда, следующие на Дальний Восток.
Доезжая до Читы, самолетом возвращались обратно, а через сутки отдыха снова в путь. У Вахида это был третий рейс. Безделье страшно утомляло, поэтому по возвращении все без исключения сначала направлялись в учебный центр, где изматывали в спортзале истосковавшиеся по работе мышцы, и только после этого ехали по домам.
Задача была предельно проста – выявить среди пассажиров членов террористической группы, фотографиями которых располагало ГРУ, как, впрочем, и все остальные силовые ведомства, которые также взяли на себя часть подвижного состава.
Вахид мотался в составе тройки. Дрон и Банкет ехали в следующем вагоне. В случае обнаружения схожих с фотоснимками лиц Джин должен был постараться войти с ними в контакт. По легенде и имеющимся у него документам, он средней руки бизнесмен, который едет во Владивосток. Если в ходе более близкого знакомства возникают подозрения, что перед ним террорист, он должен был войти в доверие, намекнув на свою причастность к этнической преступной группе, курирующей автомобильный бизнес. Дальше по обстановке. Можно было предложить подозреваемому работать у него либо прикинуться, что бежит подальше от столицы ввиду неприятностей. Так или иначе, но Дрон и Банкет сходят там, где выйдет этот человек, и организуют наблюдение до прилета резерва, во главе которого стоял Антон. Линев и Москит сидели, как это принято говорить, «на чемоданах».
От размышлений отвлек легкий стук и шум открывающихся дверей.
– Здравствуйте, – мужской с легким кавказским акцентом голос заставил его повернуться на бок. В тот же момент под ложечкой кольнуло. От неожиданности он на мгновение забыл, что нужно ответить на приветствие, тем более что перед ним стоял не только Арслан Дукузов, но и земляк.
– Вам кого? – спросил заплетающимся языком хмелевший после каждой крупной станции сосед по купе, устроившийся на нижней полке.
Тем временем Дукузов нерешительно вошел, не сводя пристального взгляда с Вахида. Тот, в свою очередь, сел, скрестив ноги.
– Земляков из Ичкерии ищешь? – спросил на родном языке Джин.
– Как ты догадался, что я чеченец? – Дукузов тоже ответил по-чеченски. – Может, я дагестанец?
– Э-э, – протянул Джин, спустился вниз и надел тапки. – Это русские могут путать нас с аварцами, ингушами или осетинами. Ты откуда родом?
– Из Грозного, – ответил Дукузов.
«Боится говорить правду, – разглядывая террориста, усмехнулся про себя Джин. – Этого и следовало ожидать».
– Далеко собрался?
– На Байкал, – уклончиво ответил чеченец. – По делам.
– Меня Вахид зовут, – Джин протянул руку.
– Шавкат, – представился знакомый по фотографиям Дукузов.
– А я во Владивосток еду, – Джина охватила неподдельная радость. Наверняка бандит считает, что на земляка так повлияла встреча вдали от родины.
– Мужики, – пробубнил с набитым ртом алкаш-попутчик, – что вы по-своему балакаете? Подсаживайтесь ближе. По сто грамм накатим.
– Нет, отец, спасибо! – вежливо отказался Дукузов, бросив взгляд на взлохмаченного седого мужчину с пропитым и съеденным возрастом лицом.
– Все вы такие, – наконец прожевав и сглотнув купленную во время остановки курицу, с какой-то затаенной пьяной угрозой и обидой одновременно проговорил он. – Для вас все русские – свиньи. А все прете и прете к нам. У самих небось ни работы, ни жрачки. Зато плодитесь, как кролики…
– Слушай ты, шакал вонючий, – Джин, вне себя от ярости, развернулся всем корпусом к навязавшемуся на его голову пассажиру, – если сейчас свой вонючий пасть не закроешь, я тебя на куски порежу, а ночью по частям через окно в туалете выброшу! Ты худой и маленький, как курица, на тебя пять пакетов хватит. Спросят: «Где?» – скажу, не знаю. Он все время пьяный был, потом куда-то ушел. А пока поезд до твоего Белогорска дойдет, звери твой мясо и кости съедят. Да и кто будет ходить искать тебя вдоль железный дорога? Подумают, от поезд отстал и бомж сделался.
Джин специально усилил акцент, чтобы представившийся Шавкатом Дукузов сделал вывод, будто он недавно в России, а речь свою поставил таким образом, что сразу становилось ясно, он с ненавистью относится к неверным.
– Не горячись, – попытался успокоить Джина Дукузов, но это еще больше его раззадорило:
– Почему я должен терпеть этот шайтан рядом? Зачем нет вагон для мусульман? Ты бы сел с такой свиньей за один стол?
