Кирилл Максимов - Парень с крутым нравом
– Послушай, мужик!.. Если я Довлатову пожалуюсь, то он тебя к чертовой матери уволит, – сказал «скелет». – Он очень не любит, когда в жизнь гостей вмешиваются. Ты из любопытства сюда приперся?
Князев уже понял, что перед ним далеко не последний человек в здешних местах. Может, бизнесмен или чиновник, от которого многое зависит. Иначе зачем ему так усердно прятать свое лицо?
– Какое любопытство? – Богдан махнул рукой. – Я журналюгу задерживал, который за вами шпионить сюда забрался.
– И где же этот задержанный? – Глаза в прорезях маски сузились.
– Отпустил. Он ни черта снять не успел. Вот!.. – Князев показал на рюкзак с аппаратурой. – Здесь его техника.
– За журналюгу тебе спасибо, – заявил «скелет». – Так и быть. Я ничего Довлатову говорить не стану. Не видели мы тебя, а ты – нас. Договорились, да? Только в другой раз не лезь. Сюда приезжают люди со всякими странными желаниями. Потому и место тут закрытое для посторонних.
– Все понятно. – Богдан подхватил рюкзак. – Развлекайтесь. Извините, что помешал.
Князев говорил искренне. Ему, конечно же, не по душе были всякие извращения. Но ведь люди занимались таким сексом по обоюдному согласию, не на глазах у других. В общем, «скелет» со своей подружкой или же проституткой, судя по ее беззастенчивости, недалеко ушли от самого Богдана. Ведь ему приходилось иногда пить в одиночестве, без компании!
– Спокойной ночи, – пожелал «скелет».
– Счастливо.
Рукопожатия не последовало. Мужчина приобнял женщину за плечи и повел к дому. В темноте ярко светились кости, нарисованные на костюме, да белел зад в окошке, вырезанном в трикотаже.
– Тьфу ты! – Князев сплюнул и побрел к стене, где журналист, сдержавший слово, оставил висеть веревочную лестницу. – Хорошо еще, что никого к воротам не принесло, пока я там жертву насилия спасал.
Оставшуюся часть дежурства Князев провел спокойно. Никто его не беспокоил, если не считать джипа с поцарапанным правым крылом и микроавтобуса, которые выехали с территории под утро. Из машин снова никто не выходил.
Около девяти утра приехал Камышегородский. Он выслушал доклад о журналюге, пытавшемся проникнуть на территорию гостевого комплекса, принял от Богдана конфискованную аппаратуру, скупо поблагодарил за службу и отпустил до вечера.
– На этот раз сам доберешься, – сказал начальник охраны и вручил Князеву ключи от новенького скутера.
Глава 10
Богдан оставил скутер у главного корпуса, приближался к флигелю и опасался, что снова увидит Ольгу Латушко с судком в руках. Повторения безумства ему не хотелось. Он ощущал стыд за случившееся и не понимал, как такое могло с ним произойти.
Однако его поджидал совсем иной сюрприз. Он вышел из-за поворота и увидел Настю Бубликову, стоявшую на крыльце флигеля. Она опиралась на поручни и курила тонкую дамскую сигарету. Вид у нее был такой, словно она всю свою сознательную жизнь прожила именно здесь.
Богдан поднялся на крыльцо, стал рядом и тоже закурил. С минуту они молчали.
– Почему не спрашиваешь, что я тут делаю? – с вызовом спросила Настя.
– Честно говоря, собирался спросить. – Князев выпустил тонкую струйку дыма и рассматривал, как ее уносит вдаль ветерок.
Дым растаял, разбившись о ветви куста.
– Так чего ты приперлась? – спросил Князев. – Твой муж меня специально сюда работать определил, чтобы мы подальше друг от друга были. Езжай-ка ты назад, – посоветовал он. – От греха подальше. Мне здесь еще только любовных приключений не хватало. Да и номер у меня однокомнатный.
– Я не к тебе приехала, а по делам, и на твой номер абсолютно не претендую, сняла для себя собственный. Поселилась бы в другом месте, да в поселке гостиницы нет. Только эти апартаменты.
– Муж знает, что ты сюда поехала?
– Зачем ему знать? – Улыбка скользнула по губам женщины. – Для него я в другом месте. Не воображай, что я все это затеяла из-за того, чтобы побыть с тобой. Дело в другом.
Настя погасила окурок и бросила его в жестянку из-под пива, стоявшую на поручне вместо пепельницы.
– И в чем же?..
– Я пошустрила в Интернете. Оказывается, побасенки старушки, промышляющей грибами, не такой уж и бред. Многие видели здесь призраков. Место и в самом деле гиблое. Есть свидетельства очевидцев, даже фотографии и видеосъемка. Короче говоря, тема для моего блога стоящая. Мне нужно собрать материал для публикаций.
Богдан пожал плечами.
– Надо, собирай.
– И ты мне в этом поможешь, – сказала Настя, подаваясь к Князеву поближе.
– Так я и знал. Мне неприятности не нужны.
– Ты же дежуришь по ночам. А самые загадочные происшествия случаются именно в темноте и на территории гостевого комплекса. Ты мне поможешь?
– В чем?
– Пропустишь меня во время своего дежурства. Я за гостями шпионить не стану. Меня интересуют паранормальные явления. Призраки, например.
– Насчет того, что там всякая хрень случается, я согласен, сам сегодня убедился. Но помогать тебе не стану.
– Станешь-станешь! – Настя положила Богдану руку на плечо. – Я умею уговаривать. Никто ничего не узнает. Кстати, я тебе гонорар привезла. – Женщина полезла в сумочку и вытащила деньги.
Богдан хотел их взять, но Бубликова отдернула руку.
– Пообещай помочь, тогда получишь. Ладно, шучу. – Она отдала деньги. – Не хочешь помогать, я и сама справлюсь. Перелезу через ограду.
– Я тебя задержу как нарушительницу.
– И передашь Довлатову. Ты же так не сделаешь.
– Ладно, поговорим еще. Я пару часиков подремлю. С дежурства иду.
– Отлично, я тоже с дороги, – согласилась с таким решением Настя.
Они уже хотели зайти во флигель, как на дорожке показались Маша с Дашей.
– А мы вас искали, – в один голос сказали девчонки, с любопытством рассматривая Настю.
– Зачем? – недовольно поинтересовался Богдан.
– Вы тут нас несерьезными считаете.
– Всякое про нас думаете. Так мы решили вас переубедить. У нас сегодня после обеда концерт-конкурс. Приходите. Мы свои таланты демонстрировать станем.
– И какие же таланты? – напряженно спросил Князев.
– Кто-то петь будет. Кто-то на пианино играть. Кто-то стих расскажет. Кто-то фокусы покажет. Будет интересно. И подругу свою приводите.
– Проблема со зрителями? – осведомился Князев.
– Есть немного. Придете?
– Постараемся. Только она мне не подруга. Просто живет рядом. Соседка.
– Тогда приходите с соседкой.
Богдану хотелось спать. Он наскоро распрощался с Настей и закрылся в номере. Меньше всего ему сейчас было нужно, чтобы появилась Ольга. Он не мог себе представить, о чем станет с ней говорить. Но директорша детского дома прочувствовала ситуацию или была занята подготовкой концерта-конкурса. В любом случае она не появилась, дала возможность Богдану отдохнуть.
Князев постоял у двери Настиного номера, рассуждая, стоит ли ее брать с собой на концерт воспитанников детского дома.
Наконец он пару раз негромко позвал:
– Настя!
– Да, – послышался из-за двери заспанный голос. – Сейчас.
Бубликова приоткрыла дверь. На ней был махровый халат.
– Извини, я без косметики, – сказала она. – Это ничего? И волосы, наверное, растрепаны.
– Нормально. Ты на концерт пойдешь?
– Какой концерт?
– Девчонки приглашали.
– Помню. Слушай, я еще не выспалась, потом, может, и подойду. Все. Пока-пока.
Дверь закрылась. Богдан вышел из флигеля. Со стороны главного корпуса, бывшего помещичьего дворца, слышалась музыка. Широкое крыльцо было украшено гирляндами. У двери прохаживалась Ольга Латушко в нарядном, но достаточно строгом платье. Миновать ее не представлялось возможным.
– Здравствуйте, – поприветствовал ее Князев.
– С каких это пор мы на «вы»? – Женщина чуть заметно улыбнулась. – Хотя я понимаю. Это вы перед моими воспитанниками так меня называете. Педагогический прием.
– Концерт вроде уже должен был начаться, не так ли? – осведомился Князев.
– Ждем важного человека, без него начинать никак нельзя. – Ольга подняла указательный палец.
– Кто такой?
– Спонсор нашего заведения. Очень достойный человек широкой души. Я понимаю, что у него мало свободного времени, но он никогда не забывает о нас. Находит время лично приехать, привезти подарки и никакого пиара на этом не делает.
– Бизнесмен?
– Да, занимается недвижимостью, строительством. Один из самых богатых людей в наших краях. Заодно он депутат. Все как положено.
– Хорошо иметь богатых друзей.
– Может, слышали о нем? Его зовут Леонид Владимирович Порошин.
– Нет, не приходилось.
Через открытую дверь было видно, как в холле кучкуются воспитанники детского дома, нарядные, радостные.
