Валерий Горшков - Двойник
— Рад снова вас слышать, Петр Корнеевич, — слегка замявшись, ответил Владислав. — Каюсь, надо было бы раньше дать о себе знать. Хотя, как я понял вы уже в курсе моего здешнего житья-бытья?
А как же мне, дорогой, не быть в курсе, если я при своей работе именно потому и сумел дожить до дремучих седин, что всю жизнь держал нос по ветру?! — видимо улыбаясь, заметил медвежатник. — Наслышан я и про твои геройства, и про непонятки с одним шустрым и серьезно настроенным беглецом, и про все остальное… И вот что тебе скажу, — выдержав паузу, многозначительно откашлялся вор. — Заканчивай ты людей баламутить! Нагнал, понимаешь, страху…
Слыхал небось, что к отморозкам тебя братишки-то причислили? Вот и делай выводы. Цивилизованно работать надо, а не нахрапом! А если чего непонятно или совет нужен — телефончик мой, вроде, у тебя давно имеется…
— Ваша правда, Петр Корнеевич, — слегка обескураженно согласился Кай.
Слова старика заставили его призадуматься. Неужто матерый медвежатник, соскучившись по щекочущим нервы серьезным делам, открыто набивается в наставники к его группировке? Что ж, если так, то сегодняшний разговор с Корнеичем вряд ли будет последним.
Но пока нет времени думать о столь глобальных темах, нужно спускаться с неба на землю. Алтаец — вот основная головная боль, и, пока она не исчезла вместе с причиной, нет никакого резона вдаваться в осмысление выдвинутого стариком понятия о «цивилизованной работе». Сейчас, как верно подметил рупор старой власти, ваше слово, товарищ маузер!
— Давно мы не виделись, Петр Корнеевич! Думаю, на днях можно было бы пересечься…
— А зачем же откладывать. Стрелок? — перебил вор. — Сегодня тоже хороший день. Много ли у нас, стариков, на этом свете радостей осталось? Надо ценить время…
— Рад бы, отец родной, да не выходит, — вздохнул задумчиво Кай. — Не дают покоя заботы наши грешные. Что с ними, проклятыми, поделаешь! Я, собственно говоря, об этом и хотел с тобой поговорить…
— Ну-ка, ну-ка?! — заинтересовался старик. — Внимательно тебя слушаю, сынок.
— Да проблема-то, если разобраться, на пять минут! Даже не о чем базарить, — стараясь поддерживать невозмутимость в голосе, перешел к делу Владислав. — Нужно мне очень пробраться в пустой ремонтируемый офис, что в самом центре города, да вот беда — дверь на входе стоит серьезная! Так что без специалиста не обойтись… Не звонить же по объявлению в рекламной газете, верно?
— Да-а, двери сейчас знатные стали делать, с секретом! Здесь действительно серьезный человек требуется!
Корнеич усмехнулся про себя. Что значит какая-то железяка с примитивными запорами, механизм которых можно определить, лишь единожды взглянув на отверстие в замочной скважине, для человека, отдавшего пятьдесят с лишним лет профессиональному взлому сейфов?! Да и для Вовки-оболтуса, лучшего из подельников и учеников старика, это детская задачка.
— А где его взять мне, тихо доживающему свой век пенсионеру? Ошибся ты, сынок! — хитро заключил вор. И добавил:
— Да и стоит ли та самая дверь серьезных затрат, которые, прямо скажем, под силу только очень заинтересованному и богатому человеку?
— Стоит! — почувствовав, что ситуация сдвинулась с мертвой точки, выпалил Кай. — Можно сказать — дело жизни и смерти! И решить его нужно как раз сегодня вечером, часиков около семи! Завтра, отец, кроме шуток, может быть уже слишком поздно! Вся надежда на тебя!
— Гм… Задал ты мне задачку, парень. — Корнеич. словно задумавшись, замолчал. — Нужно вспомнить давно забытые телефоны, уговаривать занятых, уважаемых людей пойти туда — не знаю куда и возиться там с дверью, скрывающейся за расписным холстом в каморке папы Карло! Кто же так сразу, не зная подробностей, подпишется на столь серьезную тему?! На воле оно, конечно, куда ни глянь — сплошное дерьмо, но все-таки лучше, чем на зоне…
— А ты убеди, у тебя получится, — поняв, куда клонит старый пердун, слегка расслабился Кай. — За деньги и сатана спляшет. Кстати, сколько может стоить мой заказ?
— Трудно сказать… — по-прежнему тянул резину Корнеич. — Может, и две тысячи, а может, и все десять! Это смотря какая дверь… Оценить надо.
Технический прогресс, сынок, на месте не стоит.
— Короче, отец. — Владислав решил подстегнуть взломщика. — Время действительно не ждет. Для спеца там работы на пять минут. Мне нужен ответ.
Если отказываешься — стану искать другой вариант.
— Ну, если ты такой торопливый… Тогда бывай, Стрелок. Бог даст, еще свидимся, — с достоинством хмыкнул медвежатник, и вправду вроде бы собираясь положить трубку.
— Подожди, Петр Корнеич! — поняв, что перегнул палку, быстро вставил Кайманов. — Извини меня, хорошо? Просто от этой поганой двери, в натуре, зависит очень многое. Помоги, как отца родного прошу. Век благодарить буду!
— Ладно, не суетись, — сухо ответил вор. — Вечно у вас, молодых, горит в одном месте… Так уж и быть! В память о том, что ты когда-то спас моего друга от тюряги… Будет тебе специалист. За десять штук баксов. Говори время и адрес.
— Спасибо! — радостно выпалил Кай, переглянувшись с сидящим рядом в джипе морским диверсантом. — Я буду ждать…
Обозначив место встречи со «специалистом», Владислав попрощался с вором, договорившись встретиться с ним послезавтра в одном из ресторанов Петроградской стороны, и, облегченно смахнув со лба капли пота, потянулся за очередной сигаретой.
— Значит, работаем вариант с квартирой, — спокойно, как всегда, констатировал капитан. — Тем лучше для нас.
— И тем хуже для Алтайца… — жадно проглатывая дым и задумчиво глядя прямо перед собой на почти пустынную в седьмом часу утра улицу, жестко добавил Кай.
Стюардесса Жанна
Артист протянул руку и с глумливой улыбкой погладил стюардессу по обтянутому нейлоном бедру…
— Ты меня понимаешь, шлюшка?.. Чтобы избежать зоны и помочь своему кобелю, тебе предстоит хорошенько поработать еще кое-чем! Сейчас мы заедем в одно симпатичное местечко и приятно проведем время… По полной программе, без всяких «не хочу», «не буду» или «а я так не умею», усекла?.. И Кайманову — ни слова, — жестко предупредил Артист. — Впрочем, ты все равно не станешь рассказывать своему бандитскому дружку, что тебя на пару оприходовали в щечку и отодрали во все дырки простые милицейские сержанты, — философски заметил он. — Потому что для авторитета это такой позорняк, что мама дорогая! Если Кай узнает, что целовал бабу, которую недавно завафлили менты, то тронется крышей, пристрелит тебя, а труп спустит куда-нибудь в канализационный люк! Верно, Шурик?
— Если не хуже, — подтвердил сидящий за рулем переодетый браток. — Может и поиздеваться для начала. Уши, например, отрезать, рот до ушей порвать, шишку еловую в одно место запихнуть или еще чего… Он выдумщик!
— Зачем вы так?! — снова заплакала Жанна, закрывая лицо дрожащими руками.
— Владик никогда такого не сделает, ясно вам?! Он хороший! — Стюардесса хотела еще добавить «в отличие от вас, скотов», но решила благоразумно промолчать.
Если для обретения свободы и спасения Владислава от тюрьмы нужно раздвинуть ноги перед этими двумя похотливыми и жадными подонками, думала девушка, то пусть так и будет… А там, глядишь, перенесенное унижение со временем и забудется.
— Ты все поняла, лярва? — не унимался каменнорожий мент, толкая Жанну кулаком. — Вопросы есть?! Я сказал — вопросы есть?! — угрожающе зарычал Артист, снова хватаясь за автомат.
— Нет… — едва слышно произнесла девушка, опустив влажное от слез лицо в ладони и покачав головой. — Я сделаю все, что вы хотите… Только не обманывайте меня, пожалуйста. Ладно? — Она выпрямилась, поправила растрепавшиеся кудрявые волосы и умоляюще посмотрела на бугая в форме, которая была явно тесновата для его мощной комплекции фанатичного культуриста. — Просто будем считать это сделкой, хорошо?..
— Не ссы, чувиха, сержант ребенка не обидит! — Артист был доволен исходом первой части операции. Наклонившись вперед, он положил руку на спинку переднего сиденья. — Слышь, Шурик, давай-ка езжай на наше место, возле порта. Помнишь?
— А ключ есть? — засопев, напомнил подельник. В группировке он занимал положение ниже Артиста и носил кличку Щербатый.
— Есть, есть, — усмехнулся, повернувшись к Жанне и сально ей подмигнув, липовый мент. — Там один кирпич из кладки вытаскивается, а за ним и ключ лежит.
Сам туда определил, чтобы всегда под рукой был! Мало ли!
«Пятерка», оставив позади расположенный на холме радиорынок и пару кварталов многоэтажек, свернула на пустырь и остановилась возле небольшой кирпичной будки с серыми железными дверями, на которых была нарисована красная стрелка с черепом, а надпись гласила традиционное «Не влезай — убьет!».
— Приехали! — рявкнул громила и, вслед за подельником выбравшись из машины вместе с «дипломатом», бесцеремонно схватив за руку, выволок, из салона несопротивляющуюся Жанну. — Вот и отель! Мастер, отпирай! Ключ там, справа от черепа второй кирпич… Ну как, красотка, нравятся апартаменты?!
