Сергей Зверев - Граница на замке
Батяня подумал: прошло всего лишь несколько лет, а кажется, что это было так давно…
Застучали отодвигаемые стулья, и гости принялись усаживаться за столы, расставленные буквой «Г».
Батяня сразу же отметил для себя одну характерную деталь, наблюдая за застольем. На Кавказе традиционно не принято, чтобы женщина сидела за столом с мужчинами. Как человеку бывалому, майору Лаврову и это было прекрасно известно.
Так же он знал, что немаловажное значение придается и тому, кто какое место по праву должен занимать за столом, кто с кем рядом может быть посажен. При этом исходят главным образом из того, что младшие из уважения к старшим не должны садиться с ними рядом, а подальше, на почтительном расстоянии от них. Учитывается, однако, не только возраст, но и родственные отношения. Например, сын не должен сидеть рядом с отцом, зять — с тестем, племянник — с дядей по линии матери… Старейший из хозяев занимает самое почетное место в «головной» части стола. Справа и слева от него — гости, соседи, размещенные по старшинству, а в «хвостовой» части, то есть ближе к двери, располагаются остальные. В былые времена женщины-хозяйки, за исключением представительниц «высшего» сословия, не садились с мужчинами за стол, они ели позже, где-нибудь в незаметном уголке или в другом помещении, довольствуясь остатками трапезы. Конечно, все меняется, и постепенно некоторые обычаи начинают уступать место новым традициям и принципам. Свою лепту в это внес и Батяня.
— А где же хозяйка? — с непонимающим видом вопросил он.
После того, как ему объяснили «прописные истины», майор не согласился:
— Мы, конечно, уважаем местные обычаи и традиции, но ведь у нас так не принято. Тем более что уважаемая Тамара — хозяйка этого гостеприимного дома, да еще и наполовину наша соотечественница. Как же так — главный человек и останется один? Нет, с этим мы согласиться никак не можем. Да и вообще, — обвел он глазами застолье, — мероприятие-то интернациональное. Не так ли?
Короче говоря, дипломатические способности Батяни сыграли в деле решающую роль. Исключение для ценных гостей было сделано, и после малозаметного, но очень важного кивка Харса хозяйка уселась вместе со всеми за стол.
— Вот это другое дело! — удовлетворенно заметил Батяня. — А то ведь мне и кусок в горло не полез бы.
— Желание гостя — закон для хозяина! — ухмыльнулся Алхан. — Ради вас мы даже нарушаем наши обычаи.
Застолье началось, гости оживились. Богатый стол вкупе с разнообразными напитками начал оказывать свое магическое действие: голоса зазвучали громче, лица раскраснелись, и беседа потекла живо и непринужденно. Харс и Даратол уже произнесли пару официальных, политически выверенных тостов. В первом из них говорилось о нерушимой дружбе артвинского и русского народов, которая с течением времени становится крепкой, как сталь клинка, а во втором коммерсант поблагодарил руководство России и лично десантников за то, что они, не жалея своей жизни, защищают мирный труд граждан солнечной республики.
— Знайте, что в лице всех здесь присутствующих, как и во всем народе Артви, вы найдете верных друзей! — провозгласил он торжественно.
Батяня с внушительным видом принимал славословия. Далее банкет уже покатился сам по себе, не стесненный жесткими рамками и границами. Лавров сидел рядом с хозяйкой и все время узнавал что-то новое. Как он понял, Кречинская с момента знакомства стала к нему «неровно дышать». Она оказалась весьма острой на язык, и Батяня уже успел удостовериться в том, что ее короткие и язвительные характеристики очень точны в отношении многих гостей, с которыми он до сегодняшнего дня знаком, конечно же, не был.
— Я поражена, что вы отказались от массажисток, — прошептала Тамара майору, — они собирались устроить для ваших офицеров баню с проститутками. Нет, никто не хотел вас обидеть, просто у них такое представление о военных.
— И у вас? — усмехнулся Лавров.
— У меня до встречи с вами — тоже, — несколько смутилась Кречинская. — Да, сперва надо посмотреть на людей, а уж потом судить о них.
Она взглянула на Батяню. Этот человек нравился ей все больше и больше. Обмениваясь фразами с ним, женщина почувствовала в Лаврове совсем другого человека, нежели те, что окружали ее. В этом немногословном офицере ощущалась сила и надежность. Именно о таких говорят: «за ним, как за каменной стеной».
Десантники тем временем наслаждались кушаньями. Среди многих других кавказская кухня занимает свое, весьма оригинальное место. В том числе и традиционная кухня Артвы, сохранившая самобытные черты до наших дней, складывалась в процессе многовековой истории народа.
Капитан Кулаков, сидевший между двух могучих артвинцев, заинтересовался местной кухней, очень его впечатлившей, в положительном, конечно, смысле. Его соседи рассказывали ему обо всем, подкладывая то одно, то другое кушанье на тарелку российского офицера.
— Конечно, наши блюда славятся своим особенным, ни на что не похожим вкусом, — вел дальше свою лекцию разговорчивый артвинец.
— А в чем секрет? — наивно спросил капитан.
— Естественно, в травах. Любое кушанье из овощей, мяса и молочных продуктов мы сдабриваем пряностями, острыми приправами, соусами. Набор пряностей — зеленых или сушеных придает нашим блюдам специфический аромат и делает пищу вкуснее. Кроме того, пряности содержат вещества, способствующие лучшему перевариванию и усвоению пищи.
— Ну, аджику вашу мы все прекрасно знаем, — кивнул головой офицер.
— О, аджика для нас — это культовая вещь! — воодушевленно сказал собеседник. — Она у нас, можно сказать, вместо соли. Артвинцы едят аджику с вареным и жареным мясом, с молочными и растительными блюдами, со свежими овощами, даже с дыней.
— Даже так?
— Кроме того, аджика является одним из основных компонентов различных соусов. Это очень полезная вещь, в разумных пропорциях, конечно. А возьмите наши соусы! Артвинская кухня немыслима и без острых соусов — из алычи, барбариса, ежевики, граната, зеленого винограда, томатов и прочих богатств нашей земли. Кроме того, готовят соус из толченых грецких орехов, а также кислого молока. Народная пословица гласит: «Хочешь долго прожить, пей побольше кислого молока».
— А что у вас не едят? — поинтересовался офицер. — Есть ведь наверняка те блюда, которые для вашей кухни являются не очень удобоваримыми?
— Естественно, — кивнул сосед, — а у кого их нет? У нас традиционно не употреблялись в пищу конина, устрицы, раки, грибы…
— Неужели даже раки? — удивился офицер. — Это же так вкусно.
— У каждого народа свои пристрастия и антипатии. Да, даже к рыбе у нас в некоторых районах относятся с осторожностью. Те из артвинцев, кто был мусульманином, раньше не ели свинину, — сообщил собеседник, — из всех видов мяса больше всего ценится козлятина, затем баранина и говядина. Особо почитаемо мясо диких животных и дичь.
— У вас, наверное, охотников всегда много было?
— Конечно, — кивнул сосед.
Сам он, кроме того, что был большим любителем закусить, также любил и сам готовить, поэтому вопросы капитана попали на благодатную почву. На эту тему упитанный гражданин мог говорить бесконечно.
— Традиционными кушаньями также являются жаренные на вертеле цыплята и куры, вареная курятина, сдобренная аджикой или в ореховом соусе. Деликатесом считаются жаренные на вертеле туши козлят и ягнят, начиненные мелко нарезанными внутренностями, кисломолочным сыром, аджикой и мятой. Вот, кстати, отведайте этого ягненка, — артвинец, приподнявшись, переложил в тарелку капитана огромный кусок мяса, щедро полив его экзотического вида густым соусом.
— Да я уже сыт, — запротестовал офицер.
— Это только кажется, — усмехнулся сосед, — чтобы елось легче, нужно выпить.
С этими словами он наполнил чаши рубиновым напитком из огромной оплетенной бутыли и произнес очередной тост за Российскую армию. Вино побежало по жилам.
— Кстати, тот же шашлык пошел именно от нас по всему миру, — не без гордости сообщил сосед офицера. — Артвинцы мастера жарения мяса, птицы над пламенем или горячими углями очага на заостренной деревянной палке. Народная пословица гласит: «И вертел цел, и мясо обжарено». Кстати, у нас не принято готовить впрок — любое кушанье артвинцы обычно готовят только для разового употребления.
За столами шли оживленные разговоры.
— А вот попробуйте этого вина, — пододвинул россиянину бутыль артвинец, — думаю, оно вас не разочарует.
— А вот, кстати, я был в свое время на отдыхе в Мецони, в санатории Минобороны Российской Федерации, вот там я пил чачу, — кашлянул старший лейтенант Киреев, — да и вчера покупал у местных. Этот напиток мне очень понравился.
Офицер был по-своему прав: сухое вино для русского военного — не крепче компота. Вслух он этого, конечно, не сказал. Реакция принимающей стороны на его слова оказалась какой-то странной — на лицах присутствующих артвинцев появились ухмылки, прокатились смешки и многозначительные покашливания.
