Александр Тамоников - Мастер ближнего боя
– Я не отрицаю. Но пока ты не сказал ничего конкретного об условиях сделки.
– Не думаю, что мое дело займет много времени. Если завершу успешно свои дела, потом я возвращаюсь сюда и поступаю в твое полное распоряжение. О чем, заметь, твои враги знать не будут! Короче, ты поможешь мне, я помогу тебе. Если за кровь я привык платить только кровью, то и благодарным быть умею. Благодарным до конца! Я обещаю вернуться. Эти слова я закрепляю кровью! Надеюсь, такая клятва убедит тебя?
Али выдернул из потайных ножен клинок, полоснул себя по руке. На ковер полилась тонкая струйка крови. Наркобарон от неожиданности отшатнулся и покачал головой:
– Откуда у тебя кинжал? Мои люди ведь хорошо тебя обыскали... Если ты такой крутой, зачем тебе профессионал?
– Я не знаю тактики противника. Это главное. А в остальном он мне действительно не нужен!
– Своих людей, это я говорю тебе сразу, дать не смогу. А вот совет один полезный, пожалуй, подарю! Есть один человек, который может, за плату, естественно, хорошую, эффективно помочь тебе. Он живет тут же, в Хайрах. Живет один. Одиночка! Но парень крутой, бывший спецназовец. Я не раз предлагал ему перейти ко мне, отказывался. Говорит, орлу стая не нужна.
– На что же он живет? Такой не будет корячиться на плантациях или в каменоломнях.
– Не будет. А живет на что? Вот ты сейчас к нему с предложением работы придешь. И деньги выложишь неплохие. Он себе цену знает. Приходили и до тебя. И также с деньгами и предложениями. Кому-то он помогает, кому-то отказывает, но без работы не остается.
– Так он киллер?
– Это меня не касается.
– Я понял тебя, Саркис. Могу ли я сказать, что пришел от тебя?
– Ему без разницы, кто от кого приходит. Но если понадобится, то можешь сказать!
– Спасибо. Как мне найти его и как назвать?
– Зовут его Генрих. Да не удивляйся, по национальности он – немец. А живет... Пройдем на балкон, – Саркис с Али вышли из кабинета, – видишь улицу, где чайхана стоит?
– Вижу.
– Последний дом. Насколько я знаю, он сейчас в селении.
– Еще раз благодарю, Саркис, а?..
– Деньги?
– Да!
– Эй! – кому-то крикнул Саркис вниз с балкона.
– Да, босс? – прозвучало в ответ.
– Рахим? Пусть придет Аджар!
– Слушаюсь, хозяин!
Саркис с Али вернулись в кабинет, куда вскоре вошел тот, кого вызывал босс.
– Аджар! Принеси сто штук «зеленых»!
Через несколько минут несколько увесистых пачек лежали в карманах черной куртки Комолова. И Али покинул усадьбу. Пройдя улицу, нашел нужный дом, постучал в ворота высокого каменного забора. Со двора послышался голос:
– Ты что, чужак? Не знаешь, что двери здесь не закрывают?
Али потянул дверь на себя. Она открылась. На топчане, рядом с небольшим бассейном, лежал на подушках молодой человек. Он поднялся навстречу гостю, о приходе которого уже знал из телефонного разговора с Саркисом.
Комолов внимательно рассмотрел киллера. С первого же взгляда в нем угадывался человек, профессионально подготовленный к войне и имеющий богатый боевой опыт. Коротко остриженная голова, правильные черты лица. Холодные, без эмоций, глаза, узкая ниточка сложенных в пренебрежительной гримасе губ. Широкие плечи. Бицепсы, буквально выпирающие из-под одежды. Крупные мозоли на фалангах рук.
– Кто ты? – спросил Генрих, сузив серые глаза.
– Называй меня Али, Генрих, – сказал Комолов, останавливаясь перед хозяином. – Обратиться к тебе мне посоветовал Саркис.
– Продолжай.
– Есть работа!
– Где?
– В Подмосковье!
– В чем она заключается?
– Мне нужно убрать одну семью.
– Семью?
– Да!
– Причины, надеюсь, веские?
– Веские! Моя клятва о мести за смерть брата!
– В принципе я сейчас свободен. Так что, пожалуй, приму твое предложение. Подробности расскажешь позже.
– Сколько я должен тебе заплатить?
– Смотря в чем будет заключаться моя работа...
– Семья, которая меня интересует, находится под прикрытием милиции. Твоя задача «пробить» их заслон, обеспечить мне доступ к жертвам.
– Действовать против ментов? Это серьезно!
– Так сколько?
– Пятьдесят штук. Аванс – двадцатка, сейчас. Остальное после завершения акции. Но учти, что в случае усложнения обстановки гонорар может быть пересмотрен в сторону увеличения. Это касается и той ситуации, если мне придется привлекать к делу дополнительные силы.
– Я согласен.
– Когда начинаем?
– Как можно быстрее.
– Тогда подожди немного.
Генрих позвонил Саркису:
– Мне на время необходимо покинуть долину.
– Ты принял предложение незнакомца?
– Да. Мне оно выгодно.
– И что тебе надо?
– «Чистый» автомобиль, лучше джип «Тойота».
– Хорошо. Условия проката ты знаешь.
– Минуту, пусть их узнает заказчик.
Генрих отвел трубку в сторону, обратился к Али:
– Я беру на прокат джип. Если мы его повредим в ходе акции, тебе придется рассчитаться за него. Что скажешь?
– Я же сказал, что согласен. Это значит, что согласен на все условия!
Генрих вновь поднес трубку ко рту:
– Все о’кей, Саркис!
– Тогда его подгонят сейчас же к твоему дому. Что еще?
– Остальное – мои проблемы!
– Удачи тебе, Генрих!
– Тебе тоже! Мне кажется, вокруг тебя сгущаются тучи?
– Я разберусь во всем сам, Генрих.
– Не сомневаюсь. Но постараюсь побыстрее вернуться. Глядишь, и помогу чем?
– Спасибо. Буду рад увидеть солдата удачи живым и невредимым.
Связь отключилась. Генрих сказал:
– Джип скоро будет здесь.
Комолов, чтобы сразу расставить все точки над «i», уточнил:
– Несмотря на то что ты «профи», Генрих, отныне твой шеф – это я! И все мои указания ты должен выполнять беспрекословно. Ясно?
– Ясно, шеф, – снисходительно улыбнулся наемник. Улыбка не понравилась Али, но Комолов сдержал себя. Пусть усмехается. Лишь бы дело свое знал хорошо!
– Тогда, Генрих, даю тебе на сборы час. Достаточно?
– Вполне.
– Отработай схему движения на Ростов.
– Я понял, шеф!
За этот час Али переоделся в новый костюм, сменил обувь, проверил деньги, аккуратными пачками сложенные в кейсе, вышел из дома, присел под широким деревом, задумался. Выполнили ли Тура с Зурабом его задание? Узнали ли адрес, куда менты запрятали семью Лобановых? А может, сами попали под контроль «легавых»? Надо появиться максимум послезавтра. Генрих проведет разведку, и все встанет на свои места! Если же адрес по-прежнему будет неизвестным, придется применять жесткие меры. Вплоть до захвата ментовского чина из Управления, занимающегося делом этих Кауровых. А может, что-нибудь посоветует Генрих? Али забил «косяк», сделал несколько затяжек.
Ровно через час прямо к дому подъехал новый мощный джип «Лендровер». За рулем сидел Генрих, которого нелегко было сразу узнать в цивильной одежде. Он открыл окно, доложил:
– Все готово. Можем отправляться!
Али сел рядом с ним, бросил кейс назад, положил пистолет под сиденье, спросил:
– Ты определился с маршрутом?
– Да.
– Тогда вперед! Надеюсь, не до первого ментовского поста?
Генрих посмотрел на Комолова, чему-то улыбнулся, ничего не ответил, только рванул джип так, что Али отбросило на подголовник. На этот раз промолчал Али. А водитель, миновав пределы усадьбы, резко свернул вправо, проскочил аул, подняв за собой целое облако пыли, и повел вездеход по новой, объездной трассе.
До Ростова шли быстро, посты ГИБДД проходили легко, без остановок и досмотров, словно номера этого джипа знала вся северокавказская милиция.
Остановились в гостинице «Южная». Проводив Комолова до номера, Генрих спросил:
– Тебе, шеф, «бабочек» прислать?
– Обойдусь.
– Как хочешь. Я буду ровно в восемь часов. Спокойной ночи, шеф!
– Иди!
Ночь была кошмарной. Такого с Али никогда ранее не было. Вдруг приснились дети чешского местечка Гутвальда, их застывшие в немом ужасе лица, рубящие удары остро заточенной саперной лопатки, входящей в тело мальчика, рассекая кости, как в холодце. И этот кровавый холодец попадал ему, Али, на руки, на лицо, на одежду...
Он проснулся в холодном поту. Черт возьми, что это такое? К чему этот сон? Комолов встал, прошелся по комнате. Решил, что виной всему то, что он накануне вечером не принял обычной дозы наркотика. И пошли глюки! Перед делом захотел сделать небольшой перерыв. Вот и сделал! Хуже не бывает! Он достал из потайного кармана готовый к употреблению шприц и жгут, не без труда ввел себе дозу. Откинулся на кровать. И страхи отошли. А вместе с ними и воспоминания о недавнем кошмаре. Он расслабился. Приятная истома заполнила тело, захотелось женщину, но двигаться было выше его сил. Неоновые огни рекламной вывески за шторами, с вечера раздражавшие Али, приняли причудливые и забавные очертания. Они то расползались, как змеи, то рассыпались искрами салюта, то растекались голубыми волнами теплого океана.
Вскоре Комолов забылся крепким сном. Сновидения больше не тревожили убийцу...
