Мэтью Рейли - Храм
Нэш перебил ее.
— Я счастлив, что вам обоим все это очень интересно, но, черт возьми, о чем это вы говорите?
— Ну... — сказал Чемберс. — Судя по всему, здесь мы имеем некоторую непоследовательность, полковник.
— Что вы имеете в виду?
— Видите ли, винтовая тропинка, ведущая сюда вдоль кратера, и ступени на этой башни были, без сомнения, созданы инкскими инженерами. Инки сооружали всевозможные дорожки и тропы в Андах; их строительные методы хорошо задокументированы. В этих двух примерах есть все признаки инкского дорожного строительство.
— И это значит?..
— Это значит, что и тропинка, и ступени были созданы примерно четыреста лет назад. Однако этот храм был построен задолго до того.
— Ну и что? — раздраженно спросил Нэш.
— А то, что в этом и непоследовательность, — ответил Чемберс. — Зачем инкам было сооружать дорогу, ведущую к храму, который построили вовсе не они?
— И не забывайте про веревочный мост, — сказала Лопес.
— Да-да, — сказал Чемберс. — Именно так, именно так.
Педантичный маленький ученый с некоторым страхом поднял взгляд на кромку кратера:
— Я думаю, нам надо поторопиться.
— Почему? — спросил Нэш.
— Потому, полковник, что вполне вероятно, что здесь обитает некоторое дикое племя, которое не будет слишком довольно тем фактом, что мы вторглись на их священную территорию.
— Откуда вы это знаете? — быстро спросил Нэш. — Откуда вам известно, что в этих краях обитает какое-то туземное племя?
— Оттуда, — ответил Чемберс, — что именно они сплели этот веревочный мост.
— Как уже ранее указал нам профессор Рейс, — объяснял Чемберс, — подвесные мосты, сделанные из веревок, очень быстро сгнивают и разрушаются. Мост, сплетенный из веревки, которая, в свою очередь, была сплетена из травы, скорее всего, распадется всего через несколько лет после своего создания. Тот мост, по которому мы перешли, чтобы добраться до храма, не мог существовать четыреста лет назад. Он был сооружен совсем недавно, кем-то, кто знаком с инкскими методами строительства мостов, скорее всего, представителями некоторого первобытного племени, в котором из поколения в поколение передаются подобные знания.
Нэш заскрипел зубами.
— Первобытное племя, — спокойно сказал Рейс. — Здесь. Сейчас?
— Это вполне вероятно, — сказала Габи Лопес. — Например, в бассейне Амазонки все время обнаруживают какие-то затерянные племена. Совсем недавно, в 1987 году, братья Вильяс Боас установили контакт с затерянным племенем Крин Акроре в бразильских джунглях. И вообще, у бразильского правительства даже есть специальные программы, по которым они посылают исследователей в джунгли для того, чтобы установить контакт с древними племенами. Но вы конечно можете себе представить, что многие из этих первобытных племен очень враждебны к европейцам. Нередко посланные правительством исследователи возвращаются домой по кусочкам. А некоторые, вроде знаменитого перуанского антрополога доктора Мигеля Морос Маркеса, вообще не возвращаются...
— Эй! — крикнула вдруг Лорен, стоящая у портала.
Все повернулись в ее сторону. Лорен стояла перед валуном, который был забит в квадратный дверной проем:
— На нем что-то написано.
Рейс и все остальные подошли к ней. Лорен смахнула комки грязи, налепившиеся на камень, и Рейс увидел то, на что она смотрела.
На поверхности огромного камня было что-то высечено.
Лорен стерла еще немного грязи, обнаруживая нечто, похожее на букву алфавита.
Это была латинская буква "N".
— Что это за чертовщина?.. — воскликнул Нэш.
Стали появляться слова.
No entrare...
Рейс узнал эти слова.
— "No entrare " по-испански означало «не входить».
Лорен продолжала стирать грязь, и в центре валуна появилось целое предложение, грубо нацарапанное на поверхности камня. Там было написано:
— No entrare absoluto.
Muerte asomarse dentro.
AS
Рейс мысленно перевел эти слова. Затем он судорожно сглотнул.
— Что там написано? — спросил Нэш.
Рейс повернулся лицом к нему. После некоторой паузы он наконец произнес:
— Тут написано: «Не входить ни при каких обстоятельствах. Внутри находится смерть.»
— А что означает «AS»? — спросила Лорен.
— Я бы предположил, — сказал Рейс, — что AS это инициалы Альберто Сантьяго.
* * *Оставшийся в деревне Дуги Кеннеди нетерпеливо пнул ногой камешек. Уже было темно, все еще шел дождь, и Дуги был зол на то, что его оставили в деревне, хотя он очень хотел вместе со всеми отправиться в горы.
— В чем дело, Дуги? — спросил капрал Джордж «Текс» Рейхарт, стоящий у оврага на восточном краю деревни. Рейхарт был высок и тощ. Он происходил из города Остин в штате Техас (отсюда и прозвище) и был настоящим ковбоем, любителем жевать травинки. — Тебе что, не хватает бурной деятельности?
— Я в порядке, — сказал Дуги. — Просто я бы с большим удовольствием был бы сейчас в горах в поисках того, что мы здесь все ищем, вместо того, чтобы нянчиться тут с этой чертовой деревней.
Рейхарт тихо хихикнул. Дуги был стоящим парнем. Немного туповатым, конечно, но увлекающимся, энтузиастом своего дела.
Но на самом деле Текс Рейхарт не знал, что за местечковым южным акцентом Дуги Кеннеди скрывался исключительно умный молодой человек.
Предварительное тестирование в Форте Беннинг показало, что коэффициент умственного развития (IQ) Дуги равнялся 161. Это было немного странно, потому что парень с трудом окончил среднюю школу.
Скоро обнаружилось, что в течение всех школьных лет в городке Литтл Рок штата Арканзас каждый вечер юного Дугласа Кеннеди до бессознательного состояния порол кожаным ремнем его тихий, богобоязненный отец-бухгалтер.
Кеннеди-старший также отказывался покупать своему сыну учебники и почти каждый вечер заставлял мальчика стоять в темном, маленьком (три на четыре фута) стенном шкафу — в качестве наказания за такие серьезные проступки, как слишком громкий хлопок дверью или пережаренный бифштекс. Домашнюю работу Дуги не делал никогда и смог окончить школу только благодаря своей невероятной способности запоминать все, что было сказано в классе.
В тот же день, когда он окончил школу, Дуги вступил в Армию и не собирался никогда возвращаться домой. Школьная администрация видела в нем всего лишь обычного застенчивого мальчишку, с трудом продирающегося сквозь дебри школьных знаний; однако один сержант, работающий в призывном пункте, увидел в нем признаки острого и яркого ума.
Дуги все еще был застенчив, но с учетом его интеллекта, его силы воли и армейской системы взаимопомощи, он скоро стал отличным солдатом. Очень быстро он достиг уровня рейнджера, специализируясь на ведении снайперского огня; затем последовали «зеленые береты» и Форт Брэгг.
— Просто у меня уже руки чешутся, надоело бездействие, — сказал Дуги, подходя туда, где у восточного рва Рейхарт раскладывал датчик «AC-7V Игл Ай».
— Я бы на твоем месте не раскатывал губы, — сказал Рейхарт, включая тепловизионную систему датчика «Игл Ай», реагирующую на движение. — Мне кажется, что в этой экспедиции будет не слишком много приключений...
В этот момент датчик движения подал громкий звуковой сигнал.
Дуги и Рейхарт обменялись быстрыми взглядами.
Затем они оба развернулись, чтобы осмотреть густой участок леса перед датчиком.
Там ничего не было.
Только спутанный клубок листьев папоротника и пустой лес. Где-то неподалеку свистела какая-то птица.
Дуги схватил М-16 и осторожно вступил на бревенчатый мост, перекинутый через восточную часть рва. Он медленно продвигался вперед, в сторону подозрительного участка джунглей.
Он дошел до кромки леса и включил прикрепленный к дулу фонарь.
И тут он увидел нечто — блестящее, пятнистое туловище самой большой змеи, которую он когда-либо видел! Это была тридцатифутовая анаконда, гигантская змея, лениво огибающая сучковатые ветки амазонского дерева.
Дуги решил, что она была настолько огромной, что именно на ее движение среагировал датчик.
— Что там? — спросил Рейхарт, подходя к Дуги.
— Ничего, — ответил Дуги, — всего лишь зме...
И тут вдруг Дуги резко обернулся, повернувшись лицом к змее.
Змея не могла заставить датчик движения сработать. Она была хладнокровным животным, а датчик движения использовал систему тепловидения. Эта система реагировала на тепло.
Дуги опять вскинул винтовку и стал водить лучом фонаря перед собой, по земле под деревьями.
И тут он застыл.
Прямо перед ним, в мокром кустарнике, лежал человек.
Он лежал плашмя на животе, глядя вверх на Дуги через прорези в черной пластиковой хоккейной маске, на расстоянии менее десяти ярдов. Его камуфляж был настолько хорош, что человека практически невозможно было отличить от окружающей его листвы.
Но Дуги совсем не обратил внимания на камуфляж.
