Игорь Срибный - «Каскад» начинает прорыв
Чеченец обнялся с каждым из «бродяг» и присел на камень.
– Ну, что у тебя, Ваха? – спросил старший.
– Чуть не «спалился»! – ответил чеченец на чистом русском языке с чуть заметным чеченским акцентом.
– Как?
– Я же должен был вести отряд Абу-Валида. Этот змей вдруг спрашивает меня, могу ли я работать с картой. И я чуть было не брякнул «могу»!
– Да, это было бы стопроцентовое «палево», – задумчиво проговорил старший. – Чеченец, который всю жизнь выращивал табак в глухом селении, где даже электричества никогда не было, вдруг может читать карту… И как же ты выкрутился?
– Пришлось сказать, что совсем плохо понимаю по-русски. Я рассчитывал, что он будет общаться со мной через переводчика – в отряде же у него есть чеченцы, – но он категорически отверг мою кандидатуру.
– Это плохо, – заметил старший, – мы можем потерять отряд из виду.
– Подожди, майор, это еще не все, – хмуро посмотрел в глаза старшего чеченец. – С Абу-Валидом пойдет не двадцать моджахедов, а весь его отряд. А это порядка двухсот пятидесяти человек.
– Но ты же три дня назад докладывал, что с ним пойдет только личная охрана!
– Все переиграли на Шуре. Насколько я знаю, перед началом Шуры он поставил условием своего перехода в Ножай-Юртовский район переход отряда в полном составе. В лагере Хаттаба он оставляет только раненых, все остальные идут вместе с ним.
– Но это значит, что операцию по уничтожению Абу-аль-Валида нужно немедленно отменять! – воскликнул один из оперативников.
– Семенов! – исподлобья посмотрел на него майор. – Каким образом? В тех местах из-за ломаного рельефа местности Р-159-е не работают. Мы не сможем вовремя предупредить группу, которая, скорее всего, уже вышла к плато. Если бы мы получили эту информацию хотя бы два дня назад…
– Майор, схему нашей связи нужно менять! – твердо сказал чеченец. – Мы встречаемся один раз в неделю, редко – два. За это время происходит много событий, о которых я вовремя не могу доложить тебе. К тому же мои отлучки из лагеря может кто-то совершенно случайно заметить, и тогда все мои усилия пропадут даром. Смотри, сейчас мне нужно быть в лагере Хаттаба, чтобы владеть его замыслами. И в то же время сложилась такая ситуация, что мне нужно идти с отрядом Абу-Валида, чтобы знать маршрут и определить местоположение лагеря Ширвани. Разорваться я не могу, и что мне делать? Думай, как по-новому организовать связь.
– Тебе не нужно идти с отрядом, – ответил майор. – Оставайся в лагере Хаттаба, здесь ты нужней. Только сообщи точную дату выхода и кто поведет отряд через горы.
– И как, по-твоему, я смогу это сделать?
– Семенов, отдай Вахе свою рацию и запасную батарею… Смотри, Ваха, вот этой ручкой ты включаешь рацию и можешь вести разговор. Но если провернешь ручку до второго щелчка, включается цифровой шифратор, выдающий в эфир абракадабру. Держи ее все время выключенной, чтобы сберечь заряд аккумуляторов. Включай только тогда, когда нужно передать что-то экстренное.
– Какой у нее радиус действия?
– У нас на базе стоит ретранслятор, так что со мной ты свяжешься без проблем. Но если уйдешь километров за двадцать, связи, конечно, не будет. Да, твой позывной для связи будет Факел. Мой – Пламя.
– Яхши! Я все понял.
– Ну, давай, Ваха! Береги себя!
– Постараюсь, – ответил Ваха, укладывая радиостанцию в рюкзак. – Ухожу!
Разведчики поднялись, провожая его взглядами.
– И все же, командир, – сказал Семенов. – Мы должны как-то предупредить группу, ушедшую на перехват Абу-аль-Валида. Их же всего пятнадцать человек!
– Шестнадцать, С ними еще «рэбовец». Сами мы ничего не придумаем, Семенов. Вернемся на базу, я свяжусь с начальником разведки – у него больше возможностей, чем у нас.
– Блин! Шестнадцать против двухсот пятидесяти… Погибнут же ребята! – не унимался Семенов.
– Семенов, твою мать! Заткнись, пожалуйста! Мы не меньше тебя переживаем за их жизнь, так что не капай на мозги!
Разведчики дошли до окраины селения, где их ожидал БТР с группой прикрытия, и, быстро запрыгнув на броню, рванули на базу.
Пройдя в группу связи, майор связался с начальником разведки группировки и доложил о новой информации, полученной от Вахи.
Влад немедленно отправился к командующему группировкой.
– Что думаешь предпринять? – спросил командующий.
– Как-то надо выдергивать их оттуда! – ответил начальник разведки.
– Ты знаешь точно координаты?
– Нет, конечно. Но где-то в окрестностях плато Ишхойкорт.
Командующий долго всматривался в карту Чечни, занимавшую половину стены кабинета.
– Ты можешь себе представить, сколько нужно задействовать личного состава, чтобы в этих горах отыскать группу из шестнадцати человек, которая к тому же идет нехожеными тропами, скрытно?
– Не могу. Я же не общевойсковой командир, я – разведчик.
– А я, полковник, могу! Даже если мы задействуем половину группировки, успех будет крайне маловероятным. Тем более, ты говоришь, что эта группа у тебя для особых заданий. Мы не найдем их, я тебя уверяю!
– И что? Оставим группу на погибель?
– Нет, конечно! Не о том ведь речь. Вот когда ты мне доложишь хотя бы примерный маршрут отряда Абу-аль-Валида, мы так же примерно вычислим, где расположится разведгруппа для нанесения удара, и сможем выбросить в горы дополнительные силы. А до того момента мы бессильны, ты это прекрасно понимаешь!
– Да, головой-то понимаю, а вот…
– Все, разведчик! Иди работай! Мне нужна дополнительная информация, и твоя главная задача сейчас – добыть ее. Иди, полковник!
– Есть! – начальник разведки четко развернулся через левое плечо и вышел из кабинета.
Глава 6
01 апреля 2000 г. 0-15.
Безымянный ручей в квадрате 80–02
Оставив группу в месте встречи с группой Стаса, Седой с тремя разведчиками ушел вдоль ручья на юго-запад, в направлении, встречном предполагаемому движению отряда араба. Километра через три Седой нашел то, что хотел. Место было идеальным для засады: берега на протяжении более ста метров сходились почти вплотную, оставляя для прохода метровый коридор, по которому можно было передвигаться только в одиночном порядке. «Духи» пойдут здесь редкой колонной, подставляясь под пули и гранаты разведчиков. Седой несколько раз прошелся вдоль этого отрезка, что-то обдумывая и взвешивая, и, наконец, повел разведчиков в глубь левого берега, выбранного им для засады.
Он никому не смог бы объяснить этого, но почему-то его не оставляла уверенность в том, что хитрый и осторожный Абу-аль-Валид не пойдет в такой дальний переход под охраной только своих телохранителей. Седой предполагал, что «духов» будет значительно больше, и потому не рассчитывал на легкую победу.
Тщательно изучив местность, где им предстояло вступить в бой, он присел на камень и, достав из рюкзака рабочий блокнот, вычертил схему засад, обозначив каждое место кружком, и пути отхода с занимаемых во время боя позиций. Оставалось по возвращении группы прапорщика Шульгина вписать в кружки «погремухи» разведчиков, которые займут эти места.
Вернувшись к группе, укрывшейся в густом прибрежном кустарнике, он бросил под голову рюкзак и быстро погрузился в беспокойный сон, больше похожий на забытье.
Проснулся он от предчувствия. Присев на коврике, чутко вслушиваясь в ночь, Седой ничего подозрительного не услышал. Вместе с тем он был абсолютно уверен, что кто-то приближается к их лагерю…
Скоро от равнинного участка близ ручья послышался тихий, еле уловимый ухом шорох. Седой нажал тангенту рации, посылая в эфир один короткий тональный сигнал. В ответ ему в наушнике пропищало трижды.
«Это группа Стаса», – прошептал про себя он, поднимаясь в полный рост.
Его фигура резко выделилась на фоне темно-серого неба, и шорох сразу усилился. Группа приближалась…
Седой обнялся с каждым из разведчиков и увидел чуть в стороне полусогнутую фигуру. Ему показалось в темноте, что это пришелец из далеких миров, настолько нелепо он выглядел. Огромный скафандр на голове, от которого в разные стороны расходились толстые мощные антенны, и две тонкие антенны по бокам усиливали это впечатление. Седой шагнул ближе и чуть было не расхохотался. Перед ним стоял пленный чеченец в лохматой папахе, обвешанный трофейными «Мухами» и двумя «эсвэдэшками», ремни которых сползли с плеч пленного, опустив винтовки до уровня пояса. Связанными руками он удерживал штаны, с которых были срезаны пуговицы, из-за чего вынужден был постоянно находиться в полусогнутом положении.
– Как вы, Стас? – спросил Седой прапорщика.
– Отойдем, командир, – ответил Стас.
Они отошли в сторонку и присели в камнях.
– Рассказывай! – сказал Седой.
