Александр Граков - Охота на крутых
– Уезжаешь? – сидевшая через два места пожилая женщина дружелюбно улыбалась, разглядывая Олесю и ее багаж. – В гостях была, – утвердительно заявила она.
– С чего вы взяли? – глядя на нее, Олеся невольно тоже улыбнулась, очень уж по‑простецки завязывалось знакомство.
– Ну как же? Одежду у нас такую маркую редко надевают, ну и все остальное. – Женщина еще раз оглядела Олесину прическу, макияж, маникюр. – Не, точно из Питера или Москвы в гости приезжала. Я знаю – у меня две дочки в Москве учатся. Тётя Зоя я, еду вот на вокзал одну из них – Танюху встречать.
– А меня Олесей звать.
– Ничего, бывают и похуже имена, – успокоила ее тетя Зоя, хотела еще что‑то добавить, но тут на остановке в автобус ввалилась такая толпа, что сразу заполнились свободные места и проход.
– На вокзале поговорим! – крикнула тетя Зоя Олесе. – А до него еще далече!
Чем ближе к центру города, тем плотнее становилась толпа. Олесю так притиснули к боковому стеклу, что уже невозможно было глубоко вздохнуть, не то что повернуться в какую‑либо сторону. Казалось, всем пассажирам надо было только на конечную остановку – ж/д вокзал. Впереди нее стоял парень в прозрачной болоньевой разлетайке и ее груди плотно прижались к его спине. Олеся и не думала об этом, пока парень, как‑то ухитрившись в такой давке развернуться, не оказался с ней лицом к лицу и не принялся нагло разглядывать ее. Гаденько так улыбаясь при этом прыщавым скуластым лицом. Тела их склеивались, словно в медленном танце, а парень не прилагал усилий отодвинуться, наоборот – его нога начала нахально искать просвет меж Олесиных коленей. Она вспыхнула.
– А ну, прекрати!
– Т‑с‑с! – парень приложил палец к губам и указал глазами вниз. Олеся взглянула туда и вздрогнула: блестящая полоска отточенной стали острым концом чуть касалась свитера в районе живота. Там все похолодело и сжалось, словно от обезболивающего укола.
– Возьми! – В левую ее опущенную ладонь ткнулось что‑то горячее, упругое. Она машинально сжала ладонь и вдруг, почувствовав живую, пульсирующую плоть, поняла, что это такое, и, разжав пальцы, попыталась отпрянуть назад. Где там! Их так стиснули, что шевелиться было невозможно. Она открыла рот, чтобы закричать – в левом боку остро кольнуло. Олеся опустила глаза – кончик ножа вошел в свитер. Сознание замутилось, в голове сразу стало пусто и звонко, все звуки поплыли, отдалились, лишь осталось скуластое, в прыщах лицо и голос, который приказывал:
– Возьми... сожми!
Она, как зомби, выполнила приказ – сжала, отпустила, вновь сжала и вдруг увидела, как у этого, прыщавого глаза покатились под лоб, а в ладонь ей брызнула теплая липкая струя...
Водитель автобуса не мог предвидеть неожиданной ситуации: стоящий с мамой на тротуаре малыш лет пяти вдруг вырвал свою ладошку из ее руки и метнулся на проезжую часть дороги за каким‑то фантиком. Но водитель был профессионалом, не раз побывавшим в таких вот и им подобных экстренных переделках. Он до полика вдавил педаль тормоза – громадина ЛАЗ замер буквально в считанных сантиметрах от белесой головки. Малыш был спасен.
Но не Олеся – силой инерции ее швырнуло вперед, на руку «антенщика» с ножом. А отдернуть руку было некуда...
– О‑о‑ой! – Она изо всех сил прижала ладонь к тому месту, где только что бок прошила раскаленная игла, пытаясь сжать, слепить пальцами края раны через свитер, а телом навалившись на того, кто вольно и невольно вогнал в нее нож. А он живым тараном с нечеловеческой силой пятился назад, спрессовывая толпу еще больше, стараясь создать пустоту между собой и Олесей. В эту пустоту она и рухнула.
Увидя завалившуюся девушку в голубом пуховом свитере, на левом боку которой расплывалось, ширилось пятно крови, толпа на некоторое время впала в шок. Этого времени хватило скуластому, чтобы надавить кнопку экстренной остановки и ласточкой выпрыгнуть в открывшуюся дверь. Если бы не ограждение тротуара, он сбежал бы. Но безжалостный металл труб, из которого оно было сварено, равнодушно принял на себя человеческое тело, вылетевшее из автобуса, которое грудью ударилось о него. Послышался глухой хруст, и оно тряпкой шмякнулось рядом с ограждением. Изо рта убийцы протек тоненький ручеек крови, ноги судорожно поджались и выпрямились... Смерть наступила мгновенно.
– Олеся, девочка, ну как же это?! – голосила на весь автобус тетя Зоя, помогая мужикам вынести на тротуар ее тело. Видимо, ее крик и вернул Олесю из небытия. Она с усилием разлепила ставшие многопудовыми веки, зашевелила губами:
– Михай, Мишенька, где ты?! – И опять ушла в черноту.
Тетя Зоя запихнула вслед за носилками в подлетевшую «скорую» огромный кожаный чемодан и, держа в руке Олесину сумочку, решительно влезла следом:
– Я ее родственница!
... Михай с Иваном ожесточенно сосали сигареты: Иван «Приму», а Михай «Данхилл». Иван озлобленно плюнул на асфальт перрона:
– Твою мать, прозевали!
Да, поезд на Москву ушел двадцать минут назад.
– Не хрен было вообще ее отпускать одну! – напустился Иван на Михая. – Я не помню уже, говорил тебе, что ты идиот, или нет?
– Да говорил, говорил! Сразу же как выбежал от бабки, – оправдывался Михай. – Но ты попробовал бы сам удержать ее.
– Классную бабу упустить! – не слушая его, долдонил свое Иван. – Такой шанс Судьба дает всего один раз в жизни, и, упустив его, ты автоматически становишься олухом, идиотом и неблагодарной скотиной. А это я тебе говорил?
– Да иди ты со своими разговорами знаешь куда?! – Михаю надоели Ивановы нравоучения. – Ничего я не упустил! Сейчас найду такси и догоню поезд. А там я знаю, что ей сказать.
– Значит, нравится она тебе, – подытожил Иван, – не нравилась бы, так не побежал бы следом. Уважаешь, значит, Олесю. А шахтеры тебе, выходит, уже до задницы?! Пусть и дальше насилуют их дочерей, убивают во время выдачи зарплаты и бьют морды их детям безо всякой на то причины... Я правильно тебя понял?
Михай враз остыл, подумал.
– Ты неправильно меня понял, Ваня! Я хотел тебе сказать – всю Москву перетрясу, но найду Олесю. Но это потом, сперва сделаем дело, как договорились!
– Вот это по‑настоящему, по‑шахтерски! – Иван хлопнул Михая по плечу. – А Олеська никуда не денется, вдвоем мы эту Москву обыщем в два раза быстрее.
... Две сотни километров до родной Николаевки Федя Змей и Сашка Козырь «сделали» за полтора часа. Скорость «мерседеса» плюс профессионализм сменяющих друг друга водителей да плюс пустующая ночью трасса.
– Федя, я хочу жрать, – когда въехали в городок, Козырь ожил и начал балагурить. – Чтобы за всю трассу ни один гаишник не остановил машину – это событие нужно отметить в хорошем кабаке!
– Ночном кабаке, – поправил его Федя.
– Не спорю – в хорошем ночном кабаке, – согласился с ним Сашка.
Таковым заведением слыл бар «Найт Катиш» ночная Катюша. Именно так звали владелицу бара – Катя. Вообще‑то бар – он и есть бар, и, чтобы пробиться в лучшие, нужно было чем‑то отличаться от остальных. «Найт Катиш» отличался. Прежде всего – здесь сияла чистота. Обслуживание было отменно изысканным и вежливым. Пьяным не наливали, на вынос не давали, а если кто начинал выступать – четверо дюжих парней быстро ставили на место зарвавшегося – он вылетал из бара, как пробка из бутылки, иногда с хорошей отметиной на физиономии.
Этот бар обходил стороной Узбек со своей компанией. По одной простой причине – отец Катюхи являлся главным прокурором Николаевки.
Музыка в баре была классная – четверо ребят и одна девчонка исполняли песни «живьем» по очереди. И на заказ – тоже.
Вот к нему‑то и подкатил новехонький «мерседес». Куда как раз в это время подходили Иван с Михаем. Иван уговорил напарника перед «операцией немного отвлечься».
– Они, эти кожаные, все равно до утра там девиц трахают – часа в четыре только отпускают.
– А ты‑то откуда так хорошо знаешь их расписание? – удивился Михай.
– Был и я одно время в этой гоп‑компании, – помолчав, признался Иван. – До первой получки на шахте. И сразу отвалил.
– Так не червонец виной был там, возле забегаловки?
– Естественно! – пожал плечами Иван. – Так просто «своих» не отпускают.
– Стой! – возле «Найт Катиш» Михай притормозил его, указывая на подъехавший «мерс». – Эту машинку я помню. А вот водителей не узнаю, – разглядывал он вышедших из авто. – А ну, пошли за ними!
И, перебросив из руки в руку чемоданчик с изготовленными Иваном «штучками», на которые ушло три десятка аммонитных шашек, шесть детонаторов, три кольцевых магнита из списанных динамиков да три купленных в местном магазине будильника, теперь уже Михай потащил Ивана в бар вслед за Змеем и Козырем. Те же в предвкушении добавки после нервного потрясения в связи с угоном уже подошли к стойке бара, за которой сегодня стояла сама хозяйка – симпатичная девушка с длинной русой косой.
