Александр Мазин - Черный Стрелок 2
– Ты сядь, – сказал Бессонов. – Я тоже знаю, где Праздничное. Только никакой простоты я в этом не вижу. Так, братва?
Ленечка и Уж согласно кивнули.
– Мы эту местность изучали, – пояснил Ленечка. – Это не поселок, а укрепрайон. Я бы туда даже на танке не стал соваться. Просто чудо, что нам удалось достать Яблоко.
– Это чудо называется – Сивый, – уточнил Уж. – Хотя дом был расположен удачно, не стану отрицать.
Алеша помрачнел. Его приподнятое настроение исчезло. Конечно, он и раньше знал, что смерть дяди Коли – работа бессоновской команды. Но это как-то… не ассоциировалось. Значит, дядю Колю застрелил Сивый… Ну и что теперь? Да ничего! Надо жить дальше. И делать дело.
– А если раздобыть какие-нибудь документы? – предложил он. – Милицейские или посерьезнее?
– Сомневаюсь, что есть такие документы, по которым нас пропустят в Праздничное, – сказал Бессонов. – Вон в Кургане комиссия с такими крутыми ксивами, а что толку? Но допустим, нас пропустили. А дальше? Нам же не в Юри надо будет выкупаться, а вывезти жену хозяина!
– А если как раз с Юри и подойти? – предложил Алексей. – У нас же есть катер.
– Один хороший выстрел из гранатомета – и катера нет, – заметил Уж. – Но идея зайти со стороны воды сама по себе интересна. Что скажешь, Ленечка? Это по твоему профилю…
– Скажу то же, что и раньше говорил. Помните, что я говорил?
– «Малютка» и хотя бы пара обученных пловцов на подстраховке, да?
– Именно! А теперь задача усложняется, поскольку надо не просто заложить мину и тихо уйти, а силой отбить и вывезти совершенно неподготовленного человека. Нереально.
– «Малютка» – это что? – спросил Шелехов.
– Подводная лодка такая, маленькая.
– Понятно. Подводной лодки не обещаю, а насчет пловцов… – Он достал мобильник и набрал номер…
– Курков! – отозвался его абонент.
– Добрый день, это Шелехов. У меня вопрос: среди ваших людей есть боевые пловцы?
– Кто-о?!
– Боевые пловцы. Или хотя бы хорошо подготовленные бойцы, умеющие пользоваться подводным снаряжением?
– Я узнаю, – ответил замначальника сурьинской безопасности.
– Очень хорошо. Перезвоните мне, – Алексей отключился и посмотрел на своих соратников. – Хочу еще раз напомнить, – сказал он, – что теперь у нас есть кое-какие резервы. И мы можем мыслить масштабно… – Он посмотрел на индикатор времени и вскочил. – Прошу прощения! У меня срочное дело!
– Какое еще дело? – спросил Бессонов.
– Мой друг Шива попросил помочь ему кое-что проверить, – пояснил Шелехов. – Но это недолго, часа на полтора…
– Ты уверен, что у тебя есть время на всякую ерунду? – раздраженно поинтересовался Бессонов.
Алеша остановился и пристально посмотрел на него.
Что-то слишком часто в последнее время Бессонов повышает на него голос.
– Это для тебя ерунда, – произнес Алексей холодно. – Но для Крейзи Шивы это не ерунда. А для меня не ерунда то, что он меня попросил! И хочу тебе напомнить, что и Шива мог заниматься своими, безусловно более важными для него, делами, вместо того, чтобы ломать для меня сурьинский firewall!
И, не дожидаясь ответа, вышел в соседнюю комнату. Через пару секунд там мелодично пропел включенный компьютер.
– Файервол – это что такое? – спросил несколько обескураженный Бессонов.
– Огненная стена, – ответил более искушенный в языках Ленечка. – Или типа того. Бессон, мы не договорили. По Крысе. Ты сказал: разобраться.
В чем ты намерен разбираться? За сколько он нас продал Хлебалову?
– С чего ты взял, что он продал нас? – огрызнулся Бессонов. – Заказ он взял на Сурьина!
– Это одно и то же!
– Ничего подобного! Он – один из нас! А Сурьин – какой-то говняный олигарх!
– Чушь несешь! – сердито бросил Ленечка. – Он – не один из нас! Он – твой персональный кадр! У него единственного нет никаких личных счетов с Хлебаловым!
– Ну и что? Где доказательства, что заказ – от Хлебалова? Есть у тебя доказательства? Нету! Любой из вас может работать на стороне! У нас, блин, не армия, ясно? Лично я ни разу не слышал от него слова недовольства. И все, что скажу, он выполняет четко, без всяких дискуссий. Не то, что некоторые!
– Ты с темы не слезай! – рассердился Ленечка. – Ты ничего не слышал, надо же! От него если одно слово в день услышишь – уже много. Да и что ты хотел? Чтобы он посоветовался, за сколько нас продать? Киллер, он и есть киллер!
– Спокойно, мужики! – вмешался Уж. – Ленечка, не наезжай. А ты, Бессон, вспомни, кого он травить Сурьина подрядил. И вспомни, что в том же подвале сидел хлебаловский Степкин.
– У меня нет доказательств, что этих двоих выпустил именно он! – упрямо заявил Бессонов. – Почему я должен верить какой-то пленке, которую в глаза не видел и которая к тому же пришла от сурьинских, которые, между прочим, в тебя пулю всадили, не забыл? Я должен сам убедиться! Своими глазами! Получу доказательства, тогда базара нет! Списываем, я согласен!
– Вот радость-то! – фыркнул Ленечка. – Ты согласен! Мы тебе будем доказательства искать, а эта гнида тем временем преподнесет нас Хлебалке на блюдечке с каемочкой! У тебя, Бессон, как, с головой нормально?
Бессонов всем телом развернулся к нему:
– Ты что, «тюлень», хочешь проверить, кто из нас круче? – жестко произнес он.
Ленечка ухмыльнулся, всем своим видом показывая, что ничуть не сомневается, кто круче.
Квадратное лицо Бессонова покраснело. Он уже открыл рот…
– Женя, – негромко сказал Уж, – охолонь. А ты, Ленечка, совесть имей. Бессон всех нас собрал и направил. Тебя с Монахом, меня, Салаватика. Сивого и Черепа тоже. Да, один из нас оказался гнилым. Но ведь и ты с ним не одну миску каши съел…
– Макарон, – уточнил Ленечка. – Китайских. Ненавижу. – Он уже взял себя в руки. – Все, Бессон, ты – главный. Ищи свои доказательства. Надеюсь, меня бы ты так же защищал!
– Можешь не сомневаться! – мрачно произнес Бессонов. Он все еще злился.
– Ну, спасибо! Ищи. Только чтобы все – под контролем. Если он скурвился, реально, мы все виноваты. И наше счастье, что все вскрылось. Такой нас всех слить мог. Кстати, где он?
– Я его за хлебаловским особняком следить поставил, – сказал Бессонов. – О том, что мы снялись и куда снялись, он еще не знает… Надеюсь, что не знает. Его «наружка» Куркова держит. Надеюсь, не лопухнутся. Ты успокоился, Ленечка? Контроль нормальный?
– Жизнь покажет.
– Нашим ты всем сказал? – спросил Уж.
– Всем, кроме Салавата. Салаватик может лицо не удержать.
Уж кивнул.
– Гасить его сейчас нельзя, – сказал он. – И не потому, что ты, Женя, в сомнениях. Я тебя понимаю, но это твое личное. У меня сомнений нет, потому что я давно к нему приглядывался, но это опять-таки – мое личное. А доказательства нужны не столько для тебя, сколько для Сурьина. Сурьин нам нужен. Правильно Лешка сказал: с ним у нас совсем другой масштаб получается. Так что будем ждать, пока Хлебалов выйдет на контакт с нашим крысенком. И постараемся, чтобы сурьинские это увидели. Может, перевербовать его? Хотя нет, вряд ли… Но гасить – в последнюю очередь. Это не главная задача. Главная – использовать ситуацию в наших интересах. Так?
– Нет, Ужик, не так, – Бессонов качнул головой. – Главная – загасить Хлебалку.
– А надо? – спросил Ленечка.
– Что – надо? – ощетинился Бессонов.
– Надо именно нам его убивать? Если так дальше пойдет, его и без нас схавают. Он же всех против себя поднял: Медведя, Сурьина, государство… Ему на воле, может, неделю ходить осталось. А потом его или посадят, или просто мочканут.
– Нет уж! – заявил Бессонов. – Я сам, лично, хочу ему шею свернуть! Вот этими руками! А ты – уже нет? Забыл, кто на твоего батьку донос написал? Забыл, как тебя из института выперли?
– Спокойно! – вмешался Уж. – Не о том говорим. Наша задача сейчас не шкуру Хлебалова делить, а думать, как нам заполучить Сурьина в союзники, а значит – как нам проникнуть в Праздничное.
– Нам! – сказал Бессонов. – Нам, а не тебе. Тебе еще долго от драчек воздерживаться придется. А вот мозги у тебя – получше наших, так что думай, Ужик, думай. Тем более, и девочка твоя…
– Почему моя?
– Ну не моя же! У твоей постельки сидела, печалясь, грабку твою душегубскую пальчиками гладила… Ты только посмотри на него, Ленечка: Ужик наш – покраснел! Глазам не верю!
– Да пошел ты…
– Вот! – удовлетворенно произнес Бессонов. – Слова настоящего мужчины. И без шуток, давай, Ужик, шевели извилинами, как нам твою девушку вытащить.
– А ты, случаем, не забыл, что она теперь чужая жена? – осведомился Уж.
– Какие пустяки! – Бессонов ухмыльнулся. – Сегодня жена, завтра вдова…
Они замолчали. За стеной негромко пощелкивали клавиши. Алексей Шелехов работал…
Юматов позвонил Сурьину утром следующего дня. Ответил Курков.
– Чего надо?
– Долг, – вежливо произнес Ефим Асланович. – Один миллион. Вы передали господину Сурьину мое напоминание?
