Сергей Зверев - В строю с волками
– Как ты думаешь, смогут французы поймать наших братьев, вставших на защиту пророка? – неожиданно спросил Осама.
– Ты сказал «братьев»? – напрягся Вахид. – Я не ослышался?
– Разве не так? – насторожился Осама. – Я считаю их истинными мусульманами.
– Боюсь тебя разочаровать. – Вахид слегка наклонил голову, словно заранее извиняясь за то, что скажет дальше. – У меня на этот счет свое мнение.
– Я желаю знать его! – Осама с нескрываемым интересом уставился на Вахида. – Не стесняйся.
– Те, кто это сделал, не имеют отношения к исламу.
– Почему? – удивился Осама.
– Наши братья отвечают на оскорбления пророка куда жестче и решительнее. Здесь же не видно логики. По-моему, это как раз дело рук израильских и французских спецслужб. Они организовали расстрел редакции в надежде активизировать правые силы и вынудить людей выступить единым фронтом против эмиграции.
– Интересная версия, – не без восхищения глядя на Вахида, проговорил Осама. – Ты кто по образованию?
– Полицейский, – не кривя душой, признался Вахид. – Это было очень давно, еще до того, как в Ичкерию пришла беда. Потом я почти десять лет не выпускал из рук оружия.
– У тебя большой опыт! – восхитился Осама. – Что ты делал столько времени в лагере?
– Там сразу поняли, что нас с Шамилем уже нечему учить. Нам поручили готовить молодых моджахедов.
– Ты умеешь быстро расположить к себе людей, – похвалил Шамиль, когда они оказались на улице. – Нас ведь могли отправить в разные места.
– Этого я больше всего и боялся, – признался Вахид и оглянулся.
Сзади никто не шел.
– Он сказал, что штаб Сиражина Гадиева находится рядом с рынком, – напомнил Шамиль.
– Где-то у мечети. – Вахид отыскал взглядом купол небесного цвета. – Вон она!
Солнце, повисшее в зените, раскалило асфальт, и жар чувствовался через подошвы ботинок. Они миновали бронетранспортер, развороченный взрывом.
– Иракцы сто раз пожалели, что пошли на поводу у американцев и свергли своего президента, – сказал Шамиль.
– Не только они, – согласился с ним Вахид. – С какой радостью ливийцы терзали Каддафи, а теперь живут как собаки.
– Украинцы тоже плясали, когда их президент покинул страну, – вспомнил Шамиль.
– Что-то мы много стали говорить, – недовольно проворчал Вахид. – Совсем расслабила нас с тобой гражданская жизнь.
– Брось. – Шамиль утер пот, выступивший на лбу. – Все равно нас никто не услышит, а если и услышит, то наверняка не поймет.
– Разве не видишь, сколько здесь чеченцев? – спросил Вахид.
– Тебе не кажется, что месяца нам не хватит, чтобы уехать отсюда? – не вняв предостережению, осведомился Шамиль. – Ведь нам уже почти две недели пришлось провести в лагере.
– Я и не рассчитывал на скорое возвращение, – признался Вахид. – Будет большой удачей, если мы управимся до декабря. По-хорошему, на это нужны годы.
– Почему тогда ты согласился на условия Филиппова? Нужно было настоять на том, чтобы поменять план.
– Если бы я заикнулся, что нам необходимо больше времени, то он стал бы возражать. Таким образом, подняв этот вопрос, мы получили бы не приказ, а просьбу постараться закончить здесь дела быстрее. Моральная ответственность – тяжелый груз. Это могло вынудить нас действительно торопиться.
– Ему нужно, чтобы мы как можно быстрее оказались на Украине, – заявил Шамиль. – Но ведь нас могут убить. Что тогда?
– Ты думаешь, мы одни такие? – Вахид насмешливо посмотрел на Шамиля. – Не будь таким наивным. Наверняка где-то рядом дублеры.
– Что будет, если и они, и мы уцелеем и вернемся?
– Кого-то на половине пути выведут из игры, – предположил Вахид.
Навстречу промчался бронетранспортер, облепленный боевиками. Какой-то парень в черной одежде поднял над головой руку и помахал Вахиду. Тот ответил ему тем же.
Глава 20
Урок ужаса
Берса остановил машину и посмотрел на Абдулу.
– Что? – заволновался тот.
– Дальше пешком, – пояснил Алхастов.
– Ты решил погулять по лесу?
– Хочу проверить, чем занимаются эти шакалы, когда меня нет.
– Неужели не доверяешь? – удивился Абдула. – Ты же сам их выбирал.
– Среди тех, из кого мне предложили выбирать, не было ни одного достойного человека, – с досадой проговорил Берса. – Такое впечатление, что весь этот сброд едет на войну ради забавы.
– Так оно и есть, – согласился с ним Абдула. – Думают, здесь весело и много платят.
– Почти все они больные, – с тоской продолжал Берса.
– А как ты хотел? Их родители пили и курили. Многие употребляли наркотики.
– Ты меня не понял. – Берса постучал себя по виску. – Они ненормальные.
– Ты шутишь? – не поверил Абдула.
– Знаешь, кто такой маньяк?
– Тот, кто убивает ради удовольствия, – на секунду задумавшись, ответил Абдула.
– Или мучает, – добавил Берса. – Мне привозят людей для тренировок…
– Как это?
– Пленных. – Берса провел ладонью по стеклу, начавшему запотевать. – Не все сразу могут выстрелить в живого человека или ударить его ножом.
– Ты учишь этих зверят на живых людях?
– А что в этом такого? Это предложил Крикун.
– Понятно. – Абдула толкнул дверцу и выбрался на обочину.
Сквозь шум ветра слышались далекие разрывы.
– Почему ты их называешь карателями? – неожиданно спросил Абдула.
– Ты видел, как они воюют? – спросил Берса, продираясь через заросли кустарника. – На переднем крае у них солдаты срочной службы. Эти все патриоты сидят в тылу. Они пьют, грабят местное население и насилуют все, что шевелится. Даже русские так не поступали.
– А для меня нет разницы, – заметил Абдула. – У них и язык похожий.
Берса придержал ветку, давая возможность Абдуле пройти мимо.
– Пришли, – объявил Берса и показал взглядом на развалины завода, видневшиеся за деревьями.
– Что здесь делали раньше? – спросил Абдула.
– Строительные материалы. Плиты, кирпичи. В общем, конструктор для дома.
– После войны он пригодился бы, – заметил Абдула.
– Она здесь уже никогда не кончится, – сказал Берса.
– Почему ты так решил? – Абдула остановился перед проломом в бетонной плите забора.
Берса тоже встал.
– Я недолго в этой стране, но поверь, мне хватило времени, чтобы это понять.
– Объясни! – почти потребовал Абдула.
– Они превратились в скотов, – ответил Берса и неожиданно услышал крик горящей проститутки.
– Странно, – протянул Абдула.
– Надо сказать, чтобы в следующий раз еще и снаружи охрану выставили, – протискиваясь в пролом, прохрипел Берса.
Абдула обвел взглядом захламленный двор.
– Это и есть база подготовки диверсантов? – осведомился он.
Берса кивнул.
– Здесь что, нет никакой охраны? – продолжал допытываться Абдула.
Вместо ответа Берса приложил палец к губам. Абдула проследил за его взглядом и брезгливо плюнул под ноги.
– Убивать таких надо.
День выдался на удивление теплый. Часовой, одетый в меховой полушубок, спал, сидя в невесть откуда взявшемся старом кресле. Его автомат лежал на земле.
– Это Величко, – узнал Берса. – Кличка Великан.
Абдула цокнул языком и осуждающе покачал головой.
– Какие это воины?
– Сейчас накажем, – принял решение Берса и сделал знак Абдуле, чтобы тот оставался на месте.
Поначалу он хотел лишь отругать разгильдяя. Однако по мере приближения злость перешла в ярость, и Берса понял, что не успокоится, если до полусмерти не изобьет его.
«Шайтан! – негодовал он. – Даже ухом не ведет! Что подумал Абдула, видя такой беспредел? Как я могу требовать от него выполнять любой свой приказ, когда даже эти свиньи плюют на меня?»
Оказавшись в изголовье Великана и уловив запах перегара, он вдруг понял, что этот человек принесет больше пользы мертвый, чем живой. Своей смертью Великан не только восстановит его авторитет в глазах помощника, но и надолго отрезвит карателей.
Во дворе никого не было. Берса осторожно присел и взял автомат. Великан даже бровью не повел. Его можно было убить без единого звука, одним ударом ножа. Но смерть во сне легкая. Он ее не заслуживает.
– Великан! – позвал Берса.
Каратель чмокнул губами и открыл глаза. Некоторое время он смотрел на нависший сверху силуэт ничего не понимающим взглядом.
– Узнаешь? – решил ускорить мыслительный процесс Берса.
– Ты… – Великан улыбнулся и попытался встать, однако получил прикладом собственного автомата в голову и завалился набок.
Берса выпрямился, забросил автомат за спину и позвал Абдулу:
– Помоги.
– Что ты собрался с ним сделать?
– Чучело, – как само собой разумеющееся, ответил Берса и схватил Великана двумя руками за предплечье.
– Ты это серьезно? Будешь кожу снимать?
