Александр Тамоников - Выжить. Вернуться. Отмстить
— Что ж, если обстановка на плато складывается так, как ты ее обрисовал, то решение верное, хотя и преждевременное. Но что сделано, то сделано! Надеюсь, твой Рахмон сумеет отойти так, чтобы люди Макарова его не заметили?
— Сумеет! Он опытный воин, поэтому я и послал в лес именно его.
— Хорошо! Время — 15.55! А в 16.00 что?
— Я должен вывести группы в лесной массив.
— Поторопись. Значит, Шамсета — направо, Рустама — налево, в тыл врага — Бендера. С ним и останешься — я решил, что там ты будешь нужнее всего. А от аула выставишь заслон из людей Пруса. С ними буду и я. Как выведешь группы и проверишь связь между их командирами, доложишь мне! Вопросы есть?
— Нет, командир!
— Тогда, вперед!
Ровно в 16.00 помощник Гурадзе ввел отряд в лес. В 16.25, после размещения северного заслона и группы Рустама, станция Аслана выдала сигнал вызова. Гунаев ответил:
— Слушаю!
— Аслан! Это Рахмон! Я отошел с позиции. Слава Аллаху, мне удалось уйти незаметно.
— Ты уверен, что тебя не засекли?
— Уверен!
— Хорошо! Для Гурадзе, ты не засветился перед русскими, а доложил о том, что их дозор пошел по двум направлениям, одно из которых выводило спецназовца прямо на твою позицию. Я приказал тебе отойти в лес, на соединение с группой Шамсета! Все понял?
— Да, Аслан! Спасибо тебе!
— Рассчитаемся! Ты сейчас где находишься?
— Там, куда ты и сказал выйти!
— Ясно! Жди, скоро подойдет группа Шамсета.
— Понял!
— Конец связи!
Гунаев отключил станцию. Боевики второй группы охвата оврага с востока уже скрылись в лесных зарослях. Остался лишь Рустам, с ним командиры двух других групп, да чуть поодаль их подчиненные.
Помощник главаря банды повернулся к командиру третьей группы охвата оврага с запада:
— Шамсет, ты сейчас со своей группой возвращаешься, проходишь мимо северного поста и выходишь на западный фланг. Там располагаешься так же, как люди Рустама. К тебе выйдет или уже будет ждать прибытия группы Рахмон. Он поступает в твое распоряжение. На западе ты должен сделать то же, что и мы здесь на востоке. Ясно, Шамсет?
— Ясно!
— Хорошо! Позже командир уточнит задачу ваших фланговых групп. Одно скажу. Если во время прохождения русских по оврагу в лесу объявятся дозорные, их брать живыми и невредимыми и только по команде. Либо Черепа, либо Семенова, либо моей! Но, думаю, Алхваз еще сам проинструктирует вас насчет нейтрализации фланговых дозоров противника! Все! Шамсет, веди бойцов на свою позицию.
— Слушаюсь и повинуюсь, господин помощник-телохранитель командира отряда.
Гунаев сделал вид, что не обратил внимания на саркастический тон реплики Шамсета. Он повернулся к командиру последней, четвертой группы, украинцу Бендеру:
— Ну а мы с тобой, Никола, пойдем на южную окраину «зеленки».
Бендер удивился:
— Навстречу русским?
— Что ты? Мы же не самоубийцы, пойдем в обход. Дождемся, когда группа спецназа втянется в овраг, и заблокируем его.
— А! Понял!
— Вперед, брат! Командуй своими людьми!
В 16.40 Гунаев вызвал Гурадзе:
— Алхваз! Это я!
Череп ответил:
— Слушаю!
— Все наши группы выведены на позиции.
— Хорошо! Вышли к оврагу разведчика. Мы должны знать, когда и как спецназ войдет в него.
— Понял!
— Выполняй! Отбой!
Отдав команду помощнику, Гурадзе вызвал Семенова:
— Что у тебя, полковник?
Бывший старший офицер Советской армии доложил:
— У меня к приему гостей все готово, баллоны установлены, шланги протянуты и замаскированы. Управление редуктором у меня.
— Отлично! Ждем наших дорогих гостей.
Гурадзе повернулся к охранникам:
— Следуем на позиции группы Пруса.
Главарь банды с сопровождением осмотрел аул и пошел к лесу.
В 17.30 спецназовцы Макарова вышли в зеленый массив, там, где начинался овраг. Капитан остановил группу, объявив короткий привал. Сержант Беликов спросил:
— А не опрометчиво мы, товарищ капитан, остановились в «зеленке»? Здесь, при желании, боевики могут отработать нас без особых проблем.
Макаров ответил:
— Еще проще было уничтожить группу на плато, при подходе к лесу, когда мы были на виду. Пары пулеметов вполне хватило бы, чтобы навсегда оставить нас здесь.
Сержант погладил лоб:
— Тоже верно.
Подошел Поспелов:
— Осмотрел я место, где было замечено шевеление кустарника.
— Ну и каковы результаты осмотра?
— Следов человека не обнаружил. Как, впрочем, и нор лесного зверья. Значит, все-таки птица.
— Ну, если только она слетела с дерева и вновь упорхнула наверх. Значит, человека в кустах не было?
— Я следов не обнаружил. Трава нигде не примята.
— Что ж, будем считать, в лес вошли незамеченными.
Поспелов отошел, прилег у ближайшего дерева.
Капитан вызвал к себе Крылова.
Тот подошел, присел рядом с командиром:
— Да, товарищ капитан?
— Овраг осмотрел?
— Осмотрел!
— Ну и как он тебе?
— Неважно!
— Что так?
— Сильно уж зарос кустарником и высокой травой. Идти по нему будет сложно. Хотя, если брать ближе к склонам…
— Это сверху он кажется непроходимым. Потому как кроны создают иллюзию сплошного покрова. Внизу все будет иначе. Должно быть иначе. А вот для того, чтобы убедиться в правоте моих предположений, спустись-ка ты, Вова, в этот чертов овраг и пройдись по дну метров тридцать. Туда посередине, оттуда ближе к склону. Сил-то еще хватает? Не сильно устал?
Сержант поправил защитный шлем:
— С чего тут уставать? Раньше и не такие переходы делали.
— Вот поэтому я посылаю в овраг именно тебя. Так как ты мой заместитель в группе и боец опытный, знающий свое дело.
Крылов кивнул:
— Я все понял! Разрешите выполнять приказ?
— Просьбу, Вова, просьбу.
— Так просьба в армии гораздо хуже приказа. Приказ еще как-то можно не выполнить, найти причину, а вот в просьбе командиру не откажешь. Себе дороже выйдет. Потом!
— Иди, сержант! Позже поговорим, как выйдем на рубеж подготовки штурма и полностью проясним обстановку. Обо всем и поговорим!
— Ушел, командир!
Крылов направился к оврагу.
Макаров внезапно почувствовал тревогу. Опасность. И похоже, откуда-то со стороны леса.
Он резко оглянулся. Ничего подозрительного не заметил. Но тревога не отпустила. Еще раз осмотревшись, капитан задумался.
Крылов вернулся в 17.50.
Упал рядом с командиром, резко выдохнул воздух.
Макаров сказал:
— Не слышу доклада, Вова.
Сержант ответил:
— Сейчас. Отдышусь! В общем, так. Прошел метров пятьдесят, нарушил ваш приказ, извините, просьбу. Кстати, правильно сделал. Действительно, непроходимым овраг кажется только сверху, по дну идти можно, не спеша, но можно. При этом иметь неплохую маскировку в виде листвы высоких кустов. Но это сначала. А вот где-то метрах в сорока от начала оврага растительность редеет. Склоны становятся круче, а вот вершины, края оврага начинает закрывать трава. Без фланговых дозоров, командир, нам не обойтись.
Капитан ответил:
— Я уже думал об этом. Дозоры это хорошо, но и противник не спит. Гурадзе также обязательно выставил в лесу посты. И где? Нам неизвестно. Не заметят ли с постов наших дозорных?
— Да вроде лес пустой. А идти без прикрытия всей группой по оврагу рискованно. Ведь там тоже может оказаться пост.
— Нет, Вова, в овраге заслон выставлять не имеет смысла. Пары растяжек да «лягушек» вполне хватит. А вот в лесу посты нужны. Просто необходимы. Вместе с теми же растяжками да минными ловушками.
— Значит, пойдем с учетом возможного минирования противником оврага?
— Да! Численность дозора увеличиваем. К Поспелову забираешь сапера, сержанта Ивахина, его пускаешь первым, и снайпера, рядового Гамаша. Об остальных изменениях в порядке продолжения марша я сообщу на построении. Которое, — капитан посмотрел на часы, — пора проводить! Но… перед этим я хочу спросить у тебя, Вова, как ты оцениваешь складывающуюся обстановку? Что тебе интуиция подсказывает?
Сержант взглянул на офицера:
— Ничего хорошего, если честно! Не нравится мне этот овраг, и, вообще, вся эта операция не нравится.
— Но акция идет по плану.
— Вопрос, по нашему ли плану?
— Что ты имеешь в виду?
— Мутная какая-то операция. Одним словом, не нравится мне она. Чую, ждут нас впереди серьезные и неприятные сюрпризы. Это что касается интуиции.
Макаров кивнул:
— Я понял тебя, Вова. Иди, объяви группе сбор у начала спуска в овраг.
— Есть, командир. Но почему вы спросили меня об интуиции? Сами что-то неладное предчувствуете?
— Не знаю, Вова! Знал бы, сказал и принял меры, но … не знаю.
