Сергей Зверев - Шевроны спецназа
Воробей крякнул, а Сергей опасливо покачал головой.
– Да не бойтесь вы, – нетерпеливо дернул щекой Ухтыблин. – В этом месте на реке перекаты. Слишком мелко для крокодилов. Да и вообще, здешние крокодилы на людей не нападают. Я тут собрал кое-какую информацию.
– Это они на местных не нападают, – пробормотал Воробей. – Что с них взять, они невкусные.
– Ну, конечно, в этот час и в этом месте там соберется масса аллигаторов на изысканный обед, – проворчал Ухтыблин. – Целых три спецназовца на закуску!
Воробей возмущенно отвернулся, а Сергей ответил майору задумчивым взглядом. Ухтыблин крякнул от досады. Честно говоря, он и сам несколько побаивался переправы, но это, как он считал, была обычная реакция на неизвестную опасность, с которой можно и нужно справиться. Только вчера его клятвенно заверили, что за последние шесть лет в округе не было ни одного случая нападения крокодилов на людей.
– Без паники, орлы, – вздохнул он. – Я пойду первым, конечно.
Кубинец и Воробей переглянулись.
– Места здесь глухие, и пограничников практически нет. Все местные знают друг друга в лицо. Есть пара патрулей, они для проформы проходят по водоразделу раз в день и несут службу на пограничном мосту, собирая законную дань с контрабандистов. Но это не дает нам права быть кем-то замеченными. Впрочем, как и всегда.
– Понятно, – тихо сказал Сергей.
– Действовать, как в боевой обстановке. И помните – меня могут в любую секунду убить, поэтому я и сориентировал вас на местности. Воробей – старший в случае чего.
Эмоциональный Воробей не стал убеждать командира, что тот еще проживет сто лет. Он только сосредоточенно кивнул и поправил винтовку за плечами.
Три человека, одетых в застиранные светлые «песчанки», неторопливо брели по грунтовой дороге, извилисто кружившейся вдоль массивного лесистого хребта. Пограничники перебросили ремни винтовок через грудь и поместили оружие за спину, что было удобно при ходьбе, но было не очень удобно при изготовке к немедленному бою. Их ленивая и шаркающая походка показывала, что они выполняют надоевшую, рутинную работу и совершенно ничего и никого при этом не опасаются.
Иногда дорогу перебегали обезьяны. Сначала из леса выходил вожак и осматривался. Если он замечал людей, то останавливался и ждал, пока не пройдут знакомые ему особи, которые всегда появляются на этой дороге всегда в одно и то же время и всегда в одном и том же количестве. Никто из пограничников не смотрел в глаза вожаку. Зачем затевать скандал на ровном месте, да еще в такой жаркий день? В свою очередь, вожак, как благовоспитанная горилла, также смотрел в сторону, всем своим видом показывая, что он не собирается вмешиваться в людские дела.
Группы благополучно расходились, и каждая направлялась по своим делам.
Полноватый молодой парень с круглыми щеками и тонкими усиками над выпяченной верхней губой остановился в тени нависших над дорогой веток, вытащил несвежий платок из кармана и вытер им шею.
– Куда мы так торопимся? – пробормотал он. – Как жарко… Такой жары еще в этих местах не было.
– Не задерживай, Мостафа, – ответил ему через плечо пограничник постарше и неодобрительно посмотрел на товарища: – Каждый раз одно и то же. То тебе жарко, то тебе холодно!
Третий пограничник переглянулся с Мостафой, сделал сочувствующее лицо, развел руками, похлопал его по плечу, обошел парня и двинулся за старшим наряда.
– Послушай, Амит! – обратился Мостафа к широкой костистой спине командира. – Давай остановимся хотя бы на пять минут! Ведь тебе и самому жарко! А я пока за водой сбегаю. И тебе платок намочу.
Амит недовольно дернул плечом, но остановился. Река здесь недалеко. Все-таки племянник мужа сестры… не хватает еще скандалов с сестрой… мол, совсем замучили парня, даже воды не даете попить… да и жарковато сегодня, в самом деле. Можно сделать перерыв.
Он осмотрелся. Да, вон там удобное местечко. На камнях в тени можно посидеть, пока этот увалень не принесет полную флягу воды.
– Давай беги, – проворчал Амит. Он уселся на камень, предварительно внимательно осмотрев его, затем стащил винтовку через голову и с кряхтеньем разогнул спину.
– Я мигом! – обрадовался Мостафа.
– Смотри там, осторожнее, – для проформы сказал старший наряда. – Мало ли.
– Да сколько раз я там рыбу ловил! – на ходу проговорил Мостафа, ощупывая рукой фляжку на поясе. – Там же мелко, перекаты! Ничего страшного.
Он оглянулся, вспоминая направление, определился и сошел с дороги в джунгли в промежуток между кустами.
Майор знаком остановил вышедшую к реке группу и принялся осматриваться, ища сухую переправу.
Река в этом месте, плавно несущая свои воды под нависшими над ней сплетенными кронами деревьев, вытекала на более мелкое, широкое и каменистое ложе. Из быстро бегущего потока выглядывало множество камней, вокруг которых шумела и пенилась вода.
В нос ударила речная свежесть, отдающая запахом рыбы.
«Так, – прикинул Ухтыблин, – пройти в принципе можно. Вон там и там… попрыгать по камешкам… нашим не впервой… камни вроде сухие, не поскользнемся. Главное – это сейчас наметить путь, чтобы потом, при переправе, не думать, куда поставить ногу, иначе свалишься в воду. Ага, ну вроде есть дорожка… и вокруг никого, глухое местечко, то, что надо… Ну, что, идем?»
– Я иду первый, – прошептал он на ухо нагнувшемуся к нему Сергею. – Потом Воробей. Потом ты. Готовы? Пошли!
Старый крокодил, которого издавна индусы называют «магера», приплыл на перекаты в надежде на крупную дичь. Змеи и черепахи не утоляли его постоянного голода. В этом году из-за непривычно жаркой погоды задерживалась миграция парнокопытных, но мозг крокодила не в состоянии анализировать и связывать факторы климата с передвижением животных, поэтому он не смог бы оформить свою мысль, как человек. Зато он обладал мощным инстинктом, который говорил ему о том, что вскоре на этом участке реки появится пища.
«Магера» занял удобную позицию чуть выше перекатов и принялся ждать.
Мостафа, вспотевший и исцарапанный, вышел к реке и остановился, вытирая лицо уже изрядно мокрым платком. Он стащил винтовку и швырнул ее под ноги в густую прибрежную траву. Винтовка давно натерла ему спину каким-то угловатым выступом, спина чесалась прямо в середине позвоночника и начала уже побаливать. Мостафа посмотрел на часы. А что? Можно и искупаться! Он быстро, только разденется до пояса и ополоснется… Да, вот там, в десятке метров от берега, чистая вода призывно журчит на перекате, можно даже снять обувь и постоять в прохладной струе. Амит подождет несколько минут, ничего страшного. Как душно сегодня! Маленький отдых ему не помешает.
Пограничник быстро разулся, снял куртку и майку, прошептал молитву от злых духов и крокодилов, внимательно осмотрелся и лишь затем шагнул в воду.
Он плескался в воде, щедро брызгая ее себе на грудь, плечи, лицо, фыркал, плевался и испытывал наслаждение.
Наконец Мостафа разогнулся, вытер лицо мокрыми ладонями и развел руки в стороны, сладко потягиваясь и блаженно обводя взглядом красивый, умиротворяющий душу пейзаж.
Он посмотрел на чистое небо, потом на ветки деревьев, которые шевелил несильный ветерок, а когда опустил глаза еще ниже, то увидел, как какая-то фигура, ловко балансируя, размахивая руками, быстро перебегает реку по камням в самом мелком месте.
Незнакомец уже скрылся за речным поворотом, а пограничник все еще стоял по колено в воде с выпученными глазами.
Он успел лишь отметить, что человек был одет в темно-зеленый камуфляж, что он был вооружен и что он не был индусом.
Сверхчувствительный слух «магеры» сразу же уловил чужеродные шумы в воде, совсем не похожие на шум воды, бьющейся об камни. Такие звуки могло издавать только животное, пересекающее реку. Какое именно, рептилию не интересовало. Хищник был голоден.
Крокодил сдвинулся с места и, помогая себе хвостом, быстро заскользил вниз по течению. Он уже заметил чей-то силуэт на середине переката. Опыт охотника подсказал ему, что он должен отрезать жертве возможный путь отступления, и «магера» инстинктивно выбрал себе направление между добычей и берегом, как раз там, где не было камней.
Мостафа увидел крокодила. Огромная рептилия неслась на него сверху, ускоряя движения мощными ударами хвоста.
Пограничник сразу же все понял. Он понял, что безоружен и что является легкой и беспомощной жертвой. Крокодил неотвратимо приближался к нему. Амит останется без воды.
Хищник и человек встретились взглядами.
И тогда Мостафа закричал.
Он закричал так жутко и так страшно, что с недалеких деревьев суматошно сорвались в небо попугаи, а стайка пятнистых серн, осторожно пробиравшаяся на водопой, развернулась и понеслась обратно в лес, не разбирая дороги.
Казалось, сама вода замерла на мгновение от этого крика.
