Александр Тамоников - Взвод специальной разведки
Получив доклады командиров отделений о том, что подчиненные им подразделения заняли назначенные рубежи наблюдения, взводный приказал связисту вызвать командира роты, оставшегося в расположении батальона для координации действий. Да и не место сейчас было Новикову здесь, на передовой.
Рядовой Евгений Поручиков начал вызывать ротного:
— Агат! Агат! Я — Олень, как слышите меня?
Новиков ответил немедленно:
— Агат на связи!
В разговор вступил Калинин:
— Я — Олень-1, вышел на заданные позиции. Наблюдения за собой не заметил. В винограднике чисто!
— Принял, Олень-1. Работай по определенной схеме. Связь по необходимости на закрытой волне.
— Понял тебя, Агат. Конец связи.
Так же без проблем на свои позиции вышел и взвод старшего лейтенанта Листошина. Часть подразделения он отправил, как было оговорено, на хребты Кидрабского ущелья, остальных рассредоточил в балке за утесом. Сам остался в развалинах сопки, оборудовав свой командный пункт в одной из воронок, оставшихся после обстрела участка дивизионной реактивной артиллерией. И сразу же вызвал друга:
— Олень-1. Я — Сайгак-1.
Александр ответил:
— Олень первый слушает тебя, антилопа!
— Подкалываешь? Это хорошо. Оклемался?
— Все нормально! У тебя как?
— Аналогично! Как себя чувствует товарищ Гудилов?
— Да ничего пока, не кашляет, вот он рядом со мной!
— С Агатом говорил?
— Говорил! Ну, хватит, Сайгак! Связь продолжаем держать по необходимости и на этой закрытой волне.
— Ну, давай, Олень!
Связь между командирами взводов прервалась.
Подразделения начали работу — рассматривать пустынные сектора своей ответственности. Но для этого они и были выдвинуты сюда.
Взводы второй разведывательно-дозорной роты разведбата, в отличие от личного состава спецназа, занимали позиции открыто, специально создавая больше шума и суеты. Вражеские наблюдатели из аула Аяд должны были не просто увидеть, что господствующие высоты переходят под контроль советских войск, но и составить схемы рассредоточения техники и бойцов, определяя тем самым зоны контроля этих подразделений.
И они это видели, о чем немедленно было сообщено Амирхану. Амир не удивился решению русских. Нечто подобное он, бывший выпускник Академии имени Фрунзе, и ожидал. Что ж, пока русские действовали так, как и должны были действовать. Занятием господствующих высот они не только усиливали блокпост, но и готовили обеспечение безопасного продвижения частей дивизии, которое, по данным майора Трофимова, должно было начаться в середине следующего месяца. Что ж, все логично и, главное, просчитываемо. Амирхан по связи вызвал к себе двух командиров своих разведывательных групп, поставил задачу. Моджахеды поняли, что хочет их босс, и приступили к подготовке подразделений к ночному визиту в район блокпоста.
Незаметно стемнело. Бойцы взводов спецназа облачились в приборы ночного видения. Отделением специальной связи на высоте 12,7 была развернута система радиопеленгации. Немаловажно было перехватить переговоры возможной разведки душманов. С трех высот и блокпоста по близлежащей местности шарили лучи прожекторов.
Время перевалило за полночь.
Гудилов начал откровенно зевать. В окружении бойцов спецназа и близости двух рот он успокоился. Все прежние страхи ушли. И сейчас старший лейтенант, привыкший к режиму, хотел спать.
Калинин встряхнул заместителя командира роты:
— Леша! Не боишься челюсти свернуть?
— Чего? — не понял Гудилов.
— Зеваешь, говорю, рискованно. Так можно и пасть наизнанку вывернуть.
Гудилов признался:
— Спать хочу, Саша! Закурить, что ли, чтобы отогнать сон?
— Ты уж лучше костер разведи!
Гудилов понял, что сморозил глупость: в боевом выходе бойцам курить разрешалось лишь в очень редких случаях, а в засаде запрещалось категорически.
— Ладно, ладно, понял!
Калинин посоветовал ему:
— Ты лучше за противоположным берегом смотри. Особенно за пространством под обрывом, за береговой полосой!
— Чего туда смотреть? Духи не дураки, чтобы, узнав о выходе в район Аяда двух полноценных рот, соваться сюда сегодня, когда за всем квадратом будет установлено особо тщательное наблюдение.
Взглянув на заместителя командира роты, который по своей должности не принимал участия в боевых выходах, Калинин вздохнул. Вот и оставляй ему взвод! В первом же рейде таких дров наломает! Надо сейчас его дрючить, чтобы хоть немного прочувствовал обстановку и реально оценил ситуацию. Поэтому ответил:
— Да, ты прав, смотреть туда особого смысла нет. Так что бери с собой пару бойцов второго отделения и выходи к концу виноградника, к самому мосту. Но из «зеленки» носа не показывать, а то его сразу можно лишиться! Задача ясна?
Это распоряжение пришлось не по вкусу Гудилову. Он думал отсидеться рядом с Калининым, а тот вдруг решил отправить его чуть ли не на самый передний рубеж, и это при том, что по должности Александр был младше Гудилова. Поэтому тот спросил:
— А чего, Саша, ты раскомандовался? По-моему, заместитель командира роты выше, чем взводный, и скорее я должен руководить тобой?
— Да? В расположении ты начальник, здесь я. Так что, старший лейтенант, немедленно выполнять распоряжение. И предупреждаю: сидеть на позиции, как мышь в норе. Даже если дух пройдет в метре от тебя, ничего не предпринимать! Тебе все, Леша, понятно?
Гудилов отрезал:
— Никуда я отсюда не пойду!
— Это твое окончательное решение?
— Да!
— В таком случае я немедленно связываюсь с комбатом, и пусть он отзывает тебя в часть к чертовой матери! Поручик! Связь с комбатом!
Гудилов понял, что, узнай Глобчак о его поведении, подтвердит приказ Калинина. Идти на позицию придется по-любому, но только потом командир батальона отымеет его, а личный состав будет открыто насмехаться над ним. Что опять-таки пусть и теоретически, но может поставить под угрозу срыва его, Гудилова, перевод на штабную должность. Он остановил связиста:
— Отставить, рядовой!
И, повернувшись к Калинину, проговорил:
— Извини, Сань, ты прав, здесь командир ты, и тебе решать, кому и где быть. Просто не могу еще адаптироваться. Сам понимаешь, состояние немного тревожное, отсюда нервы. Конечно, я пойду к мосту! Один вопрос, как осуществлять связь с тобой?
Александр внимательно посмотрел на Гудилова, который открылся ему с неизвестной ранее и неожиданной стороны, ответил:
— Рядом с тобой будет первое отделение, у его командира радиостанция. Но не думаю, что тебе надо выходить на связь. Это сделает сержант. Ты лишь укажи жестом на то, на что следует обратить внимание.
— Все понял, выполняю!
Александр задумчиво посмотрел вслед исчезнувшей в темноте виноградника фигуре заместителя командира роты. Нет, надо поговорить с ротным, пусть уж лучше замкомвзвода старшина Гобура примет взвод на время отпуска Калинина, чем Гудилов. Опасно доверять людей тому, кто больше всего боится за собственную жизнь. Опасно и недопустимо. Хотя первое впечатление может оказаться обманчивым и уже завтра Гудилов обретет себя? Что ж, посмотрим. Время освоиться у заместителя командира роты еще есть.
Глава 6
Тишина продолжалась до четырех утра.
Калинин снял прибор ночного видения — заболели глаза. И тут же радиостанция пропищала сигналом вызова. Связист ответил:
— Олень слушает!.. Понял.
Он обратился к взводному:
— Сайгак на связи!
Александр ответил:
— Слушаю тебя, Семен!
— Мои из ущелья только что доложили, что появилась группа духов из пяти человек. Вооружение обычное, автоматы. Очень осторожно, прижимаясь к левому склону, идут на выход, к балкам.
— Больше нигде себя противник не обнаружил?
— Пока нет!
— Добро, Сайгак, до связи!
Вернув связисту наушник с микрофоном, Калинин вызвал первое отделение. Спросил у сержанта, где находится старший лейтенант Гудилов. Тот ответил, что рядом, во фланге отделения. Калинин предупредил командира отделения о возможном скором выходе небольшой группы противника к мосту и приказал быть предельно осторожным и внимательным.
Не успел он закончить сеанс связи, как его окликнул связист:
— Товарищ старший лейтенант, на противоположном берегу движение под обрывом.
Вновь применив прибор ночного видения, Калинин перевел взгляд в указанном связистом направлении. И действительно, скрытая густой тенью обрыва, по самому берегу русла передвигалась группа моджахедов. Шли они с опаской, держа между собой дистанцию метров в пятнадцать. Калинин подумал — боятся, суки, всем скопом под пулемет попасть. Идущий впереди душман остановился, присев на корточки, выставив перед собой автомат. То же самое сделали и те, что шли за ним.
