Майкл Утгер - Прежде, чем уйти
– Мне показалось, что рычание этого зверя раздавалось из вашей квартиры.
– Но я одна, и у меня никого нет…
– Вот оно что! Невежливо, мисс, держать джентльменов на площадке.
Девочка растерялась.
– Но сейчас поздно… И потом, я же сказала, что у меня никого нет.
– Мы взглянем и тут же исчезнем… Хотите сувенир на память?
Блондин достал из кармана брелок-цепочку с золотым корабликом. Он протянул его Бэтти.
– Это за ваше гостеприимство… Берите же. Девочка неуверенно взяла безделушку и стала ее рассматривать. Мужчины ворвались в квартиру, словно их внес туда сильный порыв ветра. Они тут же рассеялись по комнатам.
– Я же говорю вам, джентльмены, что у меня никого нет.
– Во всяком случае на кухне никого, – подтвердил толстяк, который с самого начала не понравился Бэтти. У него было лоснящееся лицо и мутные глаза.
Из спальни вышел сутуловатый тип в очках. Он еле держался на ногах. Плюнув на пол, он гаркнул:
– Этот чертов мокко растворился!…
– Он должен быть здесь, – твердо произнес блондин.
– Я тоже так думаю, – отозвался усатый с порога. Он оттолкнулся спиной от входной двери, которую подпирал все это время, и, не вынимая рук из карманов, подошел к Бэтти.
Девочка отшатнулась. Блестящие злые глаза испугали ее.
– Может быть, шалунья все же скажет, где она прячет черного ублюдка? – Его глаза сощурились и стали похожи на змеиные. – Ну, я жду!
– Уходите! Вы не джентльмены… Вы грубияны!
Бэтти прижалась к стене.
– Согласен, девочка. И чтобы у тебя пропали последние сомнения на этот счет, я это докажу.
Он вынул руки из карманов и, схватив Бэтти за платье, рванул ее на себя.
Ткань разлетелась в куски, как газета. Бэтти с ужасом смотрела на него, у нее пропал голос, она не могла даже вскрикнуть. Глаза наполнились слезами. Остальные рассмеялись, оценивающе разглядывая неоформившееся тело. Блондин схватил девочку за талию и начал срывать с нее трусики. Бэтти задыхалась, она пыталась освободиться из железных тисков, билась как птица в сетях, ее маленькие кулачки барабанили по чугунной голове блондина, но тот еще больше входил в раж. Он повалил ее на ковер и прижал к полу.
Трое наблюдателей сложили руки на груди и плотоядно ухмылялись.
– Держите ноги этой кукле! – захрипел блондин.
Сухопарый скинул пиджак и пришел на помощь приятелю.
Чемберс все это видел в окно. Он сжал челюсти, голова его тряслась от злобы и беспомощности. Он знал, что ничем не сможет помочь. Сделать такой же прыжок к окну он был не в состоянии, да и зацепиться не за что. Превозмогая боль, он начал спускаться. Через секунду раздался душераздирающий крик. Чемберс вздрогнул и еще быстрее, забыв про боль, устремился вниз.
Прошло немало времени, пока он смог добраться до телефона.
3
Когда Сью вошла с подносом в комнату, то обнаружила своего мужа спящим в 'кресле. Газета прикрывала половину его лица и при каждом выдохе вздымалась, как вымпел на ветру. Его ноги в мокасинах покоились на столе.
– Стив!… Ты слышишь меня, Стив? Спящий вздрогнул и открыл глаза.
– Ты хотел есть. Если ты передумал, то зачем тебе понадобилось меня будить среди ночи и заставлять готовить? Не для того ли, чтобы самому заснуть?
Стив скинул ноги и встал.
– Начнем с того, что я тебя не будил. Ты стояла у окна в кухне и ждала меня. Если там не горел свет, то это еще не значит, что я тебя не видел. В таких случаях надевай черные, а не белые ночные рубашки. Увидев меня, ты юркнула в постель и притворилась спящей. Вот только поэтому я тебя и попросил состряпать мне ужин.
– Трепач! На работе не наболтался.
Он провел правой рукой по лицу, будто хотел убедиться, что все на месте, зевнул, снял поясной ремень с кобурой и бросил его на стол.
– Чем ты меня сегодня побалуешь?
– На многое не рассчитывай. Яичница и апельсиновый сок. Когда ты научишься возвращаться домой вовремя, тогда будешь есть, как все нормальные люди, за семейным столом.
– Можно подумать, это от меня зависит.
– Никто тебя на аркане не тащил в полицию. Для этой работы необязательно университетское образование. Давно бы мог стать преуспевающим дельцом или банкиром, а то, ишь, фигура – полицейский!
Он ничего не ответил и молча сел за стол. Сью поставила перед ним поднос и направилась в спальню. С порога она крикнула:
– Не забудь выключить везде свет! Дверь за ней громко хлопнула.
Стив с тоской посмотрел на скромную трапезу и взялся за вилку. Он и с половиной не успел разделаться, как услышал звонок.
– Пошли к черту, – буркнул он и проглотил кусок. Звонок повторился. Он со злостью бросил вилку и дотянулся до телефона.
– Галлахер слушает.
К его удивлению, раздался третий, еще более настойчивый звонок. Только теперь до него дошло, откуда он доносился.
– Скоро совсем свихнешься, – проворчал полицейский, направляясь к входной двери.
На пороге стоял молодой парень в каскетке таксиста.
– Простите, сэр, вы шериф Галлахер?
– Что дальше?
– Меня прислал лейтенант Астор. Патрульные машины отправились на Перкен-стрит. Они остановили меня на Шестой авеню, дали ваш адрес и велели, чтобы я вас немедленно доставил к ним.
– Что там случилось?
– Этого они не сказали. Моя машина у ворот.
– О'кей, я сейчас выйду.
Он вернулся в комнату, надел пояс с револьвером и натянул шляпу.
– Опять, – раздался голос Сью с порога спальни.
– Я ненадолго. Мелочь какая-то там…
– Для мелочей у тебя целый штат бездельников, – взгляд жены был далек от добродушного.
– Напрасно ты так, Сью. – Он быстро вышел, чтобы не слышать продолжения ее тирады.
4
Около дома 1634 по Перкен-стрит стояли две патрульные машины. Двое полицейских дежурили у подъезда. Галлахер вышел из такси и направился к зданию. Стражи порядка козырнули шефу, и один из них открыл перед ним дверь.
– Какой этаж? – буркнул он мимоходом.
– Третий, сэр.
Галлахер медленно поднялся наверх. Одна из дверей на площадке была распахнута. Шериф вошел в квартиру. В прихожей его встретил лейтенант Астор.
– Что здесь происходит, Дин? – сухо спросил Галлахер.
– Час назад в управление позвонил какой-то псих и сказал, что в этой квартире убивают ребенка. Ну, мы приехали. Не убили, а изнасиловали. Девчонку-малолетку.
Галлахер прошел в комнату. Там на ковре без сознания лежала обнаженная девочка лет тринадцати. Бедра и ноги окровавлены, лицо в кровоподтеках, тело исцарапано так, словно она вела бой с пантерой.
Ламорт Робби, увидев Галлахера, поднялся с колен и подошел к шерифу. От него несло эфиром. Галлахер почувствовал, как к горлу подступила тошнота.
– Ничего утешительного, Стив, – сказал врач и взялся за саквояж. Он еще не закончил своей работы.
Галлахер подал знак Астору и перешел в соседнюю комнату. Лейтенант вошел следом. Когда дверь была плотно прикрыта, Галлахер спросил:
– Человек, который вас вызвал, назвал себя?
– Нет.
– Вы сразу приехали?
– Минут через двадцать.
– А почему не через час? – голос шерифа звучал глухо и раздраженно.
– Нам пришлось заехать за доком Робби, а он живет в противоположном конце города.
– И для этого понадобились две машины? Астор замялся.
– Но, шеф, ребята измотались, вы же знаете.
Галлахер покраснел и свирепым взглядом полоснул по лицу помощника.
– Выясните, где находятся родители ребенка, да поживее.
– Все понял, шеф. Лейтенант выскочил из комнаты.
Шериф достал из кармана кожаный портсигар и сунул в рот сигарету. Коробок со спичками плясал у него в руках.
Он подошел к окну и вдохнул свежего воздуха. На улице светало, и, судя по всему, день предстоял жаркий. Галлахер сделал затяжку и выбросил сигарету. Его трясло. Столько лет работы в полиции, а он до сих пор не мог привыкнуть к своей обязанности видеть смерть, горе, насилие. Очевидно, Сью права, он выбрал не ту профессию. Его взгляд скользнул по оконной раме, в глаза ему бросился лоскут ткани на щеколде, зацепившийся за острый выступ.
Шериф аккуратно снял его и рассмотрел. Черная шерстяная ткань, скорее всего, клок от брюк, решил он и сунул лоскут в карман. Изучив подоконник, он выглянул наружу и увидел в нескольких футах пожарную лестницу.
Допрыгнуть до нее мог только очень ловкий человек или тот, у кого не было другого выхода. В комнату вернулся лейтенант. Галлахер отошел от окна и выжидающе взглянул на Астера.
– Ну, что?
– Поговорите с ними, шеф… Я так ничего и не понял.
– С кем?
– С соседями из квартиры напротив. Двое стариков, муж и жена.
Миссис Бэддоуз, женщина лет шестидесяти, совершенно седая, сидела на пуфике в прихожей, рядом стоял старик с военной выправкой и жестким, недовольным лицом.
– Извините за ночной визит, – деловито начал шериф. – Я Галлахер из полицейского управления. Могу задать вам несколько вопросов?
– Чего уж теперь, подняли на ноги, так задавайте, – проворчал старик.
