Лев Пучков - Тротиловый эквивалент
Теперь по установкам. Установки сугубо житейского плана и оперативного искусства вообще не касаются, тут все обыденно и просто.
Первая: если нохча спустился с гор и работает неподалеку от места дислокации своего тейпа, он непременно будет навещать родных. И плевать ему на всероссийский розыск. Это уже неоднократно проверено на практике. Кроме того, Чечня — это не Россия. Это вообще другое измерение, тут даже законы гравитации действуют иначе.
Вторая: если нохча выжил на двух войнах, значит, он умный и осторожный. То есть он, конечно, будет навещать теплую Фатиму и любезных сердцу родственников, но при этом постарается избегать встреч с федералами. Особых усилий для этого прилагать не надо, федеральные посты у них обозначены на картах, а объездных путей здесь столько, что только ленивый не воспользуется ими.
Довожу диспозицию и последовательность работы в случае обнаружения искомого объекта.
Как вы уже знаете, я и Вася четвертый день развлекаемся созерцанием дворов Усмановского тейпа. Позиция наша оборудована на холмике г что отстоит от железнодорожного полотна в ста метрах на север. Полотно пролегает неподалеку от села, примерно в ста пятидесяти метрах от его юго-западной оконечности. Позиция очень удобная и взята не наобум — тут В?ся все предварительно облазил на брюхе, обстановку наносил на карту. Улица и не закрытые шифером фрагменты дворов тейпа Дадашевых видны как на лад они.
Не надо думать, что мы хладостойкие роботы и все это время валяемся тут в окопе. Это летними ночами можно таким вот образом развлекаться, и та если не очень долго и при наличии хороших спальников. А сейчас начало марта, кавказская промозглая зима еще только начинает размышлять насчет дембеля, постоянно дует ветер, и ночами тут очень уж студено. Поэтому мы выдвигаемся затемно от КПП на мосту № 1 через Терек на трассе Червленная — Грозный, маскируем наш «УАЗ» в двухстах метрах севернее, в посадках, и незаметно занимаем позицию. А с наступлением сумерек таким же манером отправляемся обратно. То есть наблюдение ведется только в светлое время суток.
У Васи обычный полевой бинокль «БИ-8», у меня бельгийский двадцатикратный, потому что я сейчас главнее. Моя задача, ни много ни мало — вычислить искомый объект и сообщить об этом коллегам. Еще у нас есть узконаправленный микрофон из Ли-зиного комплекта спецтехники. Микрофон мы используем утречком, особенно когда туман долго не желает рассеиваться. Нет, мы давно расстались с надеждой, что по улице будет кто-то бегать и восторженно орать что-то вроде «Лечи приехал! Всем строиться для приветствия!» Но на всякий случай пишем на диктофон разговоры, которые сумели отследить, и при помощи микрофона трижды поймали местные авто, зарулившие на трассу Ставрополь — Кизляр. В этом направлении сельчане ездят крайне редко, и определить по звуку, куда идет машина — в Грозный или в сторону Николаевской, не составляет труда. А вечерком Серега и Лиза, «чеченоговорящие» товарищи, разбирают наши записи.
После того как мы вычислим объект, нам следует оповестить всех, кого положено, затем сесть на «УАЗ» и не спеша вьщвигаться к конечному пункту операции — тут по прямой пара километров.
В соответствии с прогнозом поведения объекта он должен следовать на своем транспорте по трассе Ставрополь — Кизляр в направлении Николаевской и далее. Но до Николаевской ему спокойно доехать ие дадут. На КПП у «развязки» скучает группа «напугания»: Иванов, Глебыч, Лиза и вспомогательная команда в лице братьев Подгузных (это наши «пристегнутые» прапора тыловой ориентации). Группа Иванова, предупрежденная заблаговременно, прыгает на Васин «бардак»,[2] выдвигается на пол кило по направлению к Червленной и выставляет на открытом участке трассы шлагбаум.
Видимость там, даже по туману, вполне приличная. В соответствии с прогнозом поведения объекта, обнаружив дополнительный пост, он должен немедленно развернуться и дуть оттуда во все лопатки. А если я ошибся и это вовсе не объект, то он даст себя досмотреть. Если же я не ошибся и это все-таки объект и он все же даст себя досмотреть (что маловероятно), умный Иванов должен «сосчитать» его по девиантному поведению и приблизительным приметам.
Однако не будем отвлекаться от основной версии: возьмем за основу, что объект развернется и скроется в тумане. Вот он скрылся, тревожно нахмурился, задумчиво почесал заднюю поверхность бедра… Но до «рабочего места» ему все же добираться как-то надо, верно? Поэтому он наверняка поедет в обход.
Возвращаться к повороту на трассу Червленная — Грозный он вряд ли станет, потому что в этом случае ему придется ехать через охраняемый федералами мост.
Удобнее всего свернуть направо, в километре от «перехвата» Иванова, проскочить «железку» через старый переезд и — прямиком к броду через Терек, что имеется в трехстах метрах от моста № 1 выше по течению.
А у того брода торчит наша засада, выставляемая каждое утро: Петрушин, лейтенант Серега и две снайперские пары седьмого отряда спецназа. Ну и мы с Васей. К тому времени мы не то что успеем добраться к месту засады и замаскировать свой транспорт, но можем даже слегка замерзнуть ожидаючи.
Вот вам диспозиция и последовательность.
Теперь нюансы.
Как мне его вычислить? Нет, это понятно, что с двухсот пятидесяти метров, да через двадцатикратный бинокль — как два пальца об асфальт. Но тут, напомню, в секторе двенадцать дворов. В каждом по машине, а то и по две, за день десятки раз приезжают и уезжают какие-то люди, многие просто сигналят, не выходя из салона, им открывают ворота, потом они заезжают во двор… А я с самого начала подозревал, что на машине Лечи не будет здоровенного транспаранта с надписью «Абрек Лечи Усманов. Куратор „шахидок“ и лепший нукер Сулеймана Дадашева!»
Знаете, так и оказалось. Никаких транспарантов и даже табличек: обычные «Нивы», «Шохи», есть даже пара-тройка импортных внедорожников — неплохо живет клан Дадашевых. Да, во дворах они ходят, лица мелькают, есть и некоторым образом схожие с ориентировкой и фото — но это же ведь родственники, они все похожи.
Так вот, вычислить объект я должен по ряду характерных особенностей поведения, свойственных скрывающемуся от правосудия абреку. Это Иванов так решил, еще на стадии подготовки к операции.
— И в чем, по-вашему, будут выражаться эти особенности? — Меня такой подход чрезвычайно возмутил. — Он будет ползти по улице, разодетый в цвета джихада, и на каждом углу маскироваться под окурок с шалой?[3]
— Ну, ты же у нас ас, — невозмутимо пожал плечами Иванов. — Тебе виднее, какие особенности.
— О! — обрадовался Вася неожиданному словосочетанию. — Унасас! Наш веселый унасас Лечи вычислит на раз! Потому что этот Лечи — распоследний… Гхм… Ну, короче, вы поняли…
Вот так. Теперь, в общем, я лежу и пялюсь в бинокль. Особенности подмечаю.
За три дня в нашем секторе машин перекаталось — немерено. Но, что характерно, все в Грозный и обратно. По трассе Ставрополь — Кизляр, как я уже говорил, выдвигались лишь три транспорта. Иванов, опасаясь спугнуть нашего парня, перехват выставлять не стал. Но все три машины благополучно добрались до КПП и дали себя досмотреть. Не было там Лечи. А больше до той трассе никто «е ездил, ни отсюда ни сюда. По крайней мере, в светлое время суток. Так что, если Лечи мотается по ночам, торчать нам тут до цветения мушмулы.
Другой нюанс. Иванов непременно хочет взять этого славного парня живьем.
Это несколько осложняет ситуацию. Товарищ с таким боевым опытом, да еще в сопровождении парочки себе подобных, вряд яи раскроет объятия нам навстречу и с благостной улыбкой на челе отдаст свое оружие.
И последнее — для тех, кто с нами незнаком. Что это за имена, которые мелькали выше? Вышеперечисленные товарищи, как и ваш покорный слуга, входят в команду номер девять. Официально она эначится в штатном расписании как «оперативно-аналитическая группа неспецифического применения», и никто из нас, в том числе и командир — полковник Иванов, до сих пор не догадался, за что же нас так обозвали. А чем мы занимаемся в действительности, узнаете по ходу повествования…
***
К восьми утра туман начал потихоньку рассеиваться. С северо-востока налетали легкие порывы ветра, обещавшие вскоре утащить за Терек последние хлопья туманной взвеси и обеспечить нам с Васей сносные условия для наблюдения.
Но еще до того, как это случилось, в селе начались обычные перемещения сугубо бытового плана. Едва стали видны расплывающиеся силуэты усадеб, как будто кто дал команду: по улице разом поехали лошади с телегами, моторы там и здесь пробно заурчали, микрофон наш начал сообщать Васиным наушникам какие-то праздные сельхозбеседы та сектора наблюдения.
— Вот так скажут чего-нибудь важное, а мы и не поймем ни фига, — Вася вздохнул и задумчиво ощупал нагрудный карман с рацией. — А вечером может быть поздно… Может, сразу на рацию закоммутиро-вать? Пусть Серый с Лизой переводят потихоньку…
