Сергей Зверев - Аравийский рейд
«Э-э нет, полковник, так не пойдет! Я, конечно, где-то слышал фразу уважаемого товарища Чингисхана: «Мало быть первым. Нужно, чтобы все остальные сдохли!» Но это ты сейчас, товарищ заместитель республиканского министра, такой решительный и смелый – один на один со мной. А дойди дело до правозащитников и судов – тебя сквозняком сдует. Откажешься и отречешься от всего, что здесь было, есть и будет. Оттого и осторожничаешь: мордой по сторонам вращаешь и на ухо шепчешь, чтоб ни одного случайного свидетеля не объявилось».
– Извините, полковник, но по поводу гражданских лиц у меня имеется приказ, подписанный более высокой инстанцией. Игнорировать его я не имею права.
Кавказец явно недоволен, но мне уже не до него – задаю следующие вопросы. Кое-как разрулили.
– Капитан Величко! – окликаю друга.
– Я, – неохотно поднимается тот.
– Построй личный состав.
Стасик опять ворчит:
– Здрасте, приехали. Мы чокнутые и готовы на все. Зовемся спецназом…
Ворчит, зараза, но приказ выполняет. Такой вот неисправимый балбес…
Наконец бойцы стоят двумя неровными шеренгами. Величко командует и докладывает мне о построении группы. Коротко рисую обстановку, показываю любезно предоставленный полковником поэтажный план здания, ставлю задачу. Делимся на три отряда и в сопровождении местных офицеров милиции выдвигаемся с трех сторон к цели.
Хорошенько изучаю объект с нескольких ракурсов на предмет всякой мелочи и неучтенной полковником хрени. Изучаю долго и придирчиво, чтобы потом не материть себя за неоправданные потери.
Штурмовать миниатюрные дворцы нам доводилось, поэтому знаю: работать предстоит быстро, постоянно координируя действия по радио.
По моей команде снайперы плотно обрабатывают окна, заставляя всех любопытных тренироваться в передвижении на четвереньках; старенький милицейский БТР пыхтит, готовясь протаранить массивные ворота. В это же время парни в шлемах и масках подбираются как можно ближе к особняку – на дистанцию прицельного броска гранаты.
Осматриваю позиции отрядов в бинокль.
Отлично. Все готово.
Подношу к губам микрофон рации и командую:
– Начали!
И мы начинаем…
Но, увы, операция пошла не так гладко, как хотелось бы.
Во-первых, боевиков оказалось в два раза больше, чем предполагали сотрудники местного МВД. Во-вторых, не шибко компетентный полковник рьяно занимался оцеплением, вместо того чтобы помешать бандитам в организации обороны особняка и прилегающих к нему строений.
Это не сенсация и не новость – я готов к такому повороту событий. Сейчас простого дурака-то не встретишь – все с высшим образованием, с академиями и при должностях. Вот только дерьма потом многовато за ними разгребать.
В результате допущенных полковником ошибок я с парнями получаю довольно грамотную позицию противника – каждый сектор подхода простреливается с двух-трех точек, подавить которые моим снайперам не удается. А в довершение к этим несчастьям сплоховал и водила: бэтээр резко дернул носом и заглох, оставив ворота целехонькими.
Приказываю временно отойти и посчитать потери.
Через минуту слышу доклад: убитых и раненых нет. И то слава богу…
– Ладно, – озадаченно пыхаю сигаретой, выглядывая из-за бэтээра. – Когда над тобой смеются – не страшно. Гораздо хуже, когда над тобой плачут.
Нажав клавишу «передача», прошу друзей-офицеров подобраться ко мне для короткого совещания…
* * *Поднимаю народ на повторный штурм. Мои ребята подбираются к забору и с приличного расстояния забрасывают шумовыми гранатами окна второго этажа, откуда периодически постреливает «дух». Взрывы гранат служат сигналом для второй и третьей групп.
Дружно сыплются стекла, из окон валит дым. Бойцы Торбина должны закидать такими же гранатами здание с другой стороны. Следом Величко & К° атакует небольшую пристройку, из которой бьет короткими очередями парочка обкуренных придурков. Ну а задача горе-водилы остается прежней: проделать бэтээром в заборе брешь для облегчения нашей задачи.
То тут, то там раздаются резкие хлопки, звучат ответные выстрелы, особняк тонет в дыму. Бэтээр натужно урчит движками и, поелозив колесами в белесой пыли, врезается в витой чугун, потом отползает назад для следующего удара. Стрельба, взрывы, грохот, мат…
И вдруг во всей этой кутерьме отчетливо слышится истошный вопль женщины.
Снова заминка. Валера Торбин с частью своих бойцов уже внутри первого этажа и тоже притих, затаился. Видать, почуял резко изменившуюся обстановку. Молоток! Он всегда был умницей.
Дымок понемногу рассеивается. За каменным парапетом лоджии мечется женщина с ребенком на руках; за ней виднеется мужская фигура.
Поднимаю бинокль. Так и есть: бандит приставил к голове бабы пистолет и что-то нам кричит. Впрочем, его требования понятны и без переводчика.
– Я же тебе говорил! – раздается у меня за спиной. Помимо ноток раздражения в голосе полковника слышится призыв к действию – к решительному и жесткому действию: – Чего с ними церемониться?! Они там все заодно!..
Может, и заодно. Да только мы этого не докажем.
Киваю сидящему неподалеку снайперу: «Давай-ка, браток, приступай». Браток прилаживает поудобнее на рукояти правую ладонь, пристально смотрит сквозь оптику…
И внезапно вместе со мной втягивает голову в плечи – где-то справа от нас бухает выстрел, а через мгновение второй этаж особняка содрогается от взрыва. Опять все заволакивает дымом, опять крики, стрельба, женские вопли…
Что за черт? Кто разрешил херачить гранатометом?! Там баба с ребенком! А на первом этаже мои люди!!
Пожираю озверевшим взглядом пространство. Шагах в десяти от бэта сидит на корточках мент в броннике и каске; рядом старенький РПГ. А сзади потирает руки довольный полковник.
Вот упырь! Набираю в легкие воздуха, чтоб отматерить уродов, но в нагрудном кармане «лифчика» шипит рация.
– Глеб! Какой мудак там долбит?! – открытым текстом возмущается Торбин.
– Я позже тебя с ним познакомлю! Все целы?
– Все, кроме одного.
– Продержитесь пару минут!
– Попробую. Только не тяните – нас тут маловато…
Страх ухватил меня за мошонку всей пятерней с накладными ногтями. Вместе с Валерой на первый этаж особняка успело прорваться человека три – не слишком много, с учетом неустановленной численности противника. Один держит лестницу на второй этаж, второй караулит вход в подвал, третий, со слов Валеры, ранен. Если опоздаем или в горячке дадим маху, то…
Срываюсь и увлекаю за собой группу; в ход опять идут шумовые гранаты. Стреляя на ходу по окнам, добежал до фасадной стены особняка.
Притормозил, присел на колено, осмотрелся. И опять пригибаю башку от бухнувшего сверху взрыва.
Кручусь, постреливаю по окнам пристройки и ору в микрофон рации:
– Стасик, обозначь место!
– Туточки я! Последнего козла бородатого на суд к Аллаху отправил.
– Отлично. Дуй к бэтээру и исправь щенку прикус, пока нас плитами не накрыло от взрывов!
– Которому? Там их много!
– Тому, что из гранатомета долбит.
– Понял, командир! Эт я запросто!
Порядок. Даю команду шестерым остаться снаружи для прикрытия; помогаю последнему бойцу запрыгнуть внутрь здания через вынесенное окно и ныряю туда сам.
По негласному правилу отправляем на небеса всех боевиков, кроме одного – того, которому суждено общаться со следствием и на которого потом «спустят всех собак».
Баба тяжело ранена; ребенок от осколков уцелел, но прилично контужен – из ушей течет кровь. А в пристройке мои парни нашли старика – живого и здорового.
Осматриваем последние закоулки. Оказываем помощь женщине и ребенку. Затем отряхиваемся от пыли, считаем потери. У двоих пулевые ранения. Неопасные, но желательно поскорее доставить их в госпиталь.
– Кто из твоих ранен? – подхожу к сидящему на корточках Валерке.
Тот поднимает растерянный взгляд. Замечаю в его кулаке скомканный окровавленный бинт.
– Ты?! – присаживаюсь рядом. – Господи, тебя опять задело?!
Задело. И прилично. В крови вся камуфляжка на правом боку.
Рву обертку пакета и помогаю остановить кровь. А сам ворчу:
– Мля, что же это такое?! Валера, тебя ни на минуту нельзя оставить!.. Как намагниченный…
– Это точно, – кривится он от боли.
– Идти сможешь?
– Обижаешь, начальник.
Торбин с трудом поднимается и, согнувшись, делает шаг-другой…
– Ну-ка, донесите его до нашей машины! – приказываю ребятам.
Те живо подхватывают майора и аккуратно транспортируют в салон «УАЗа».
* * *Полковник бегает вокруг двух ментов, ползающих по траве и растирающих по мордасам кровавые сопли. Бегает, сумбурно взмахивает короткими ручками и визгливо вскрикивает:
– Ты мне за это ответишь, наглец!
– Пошел в жопу, – вяло огрызается Велик.
– Что ты себе позволяешь, капитан?! Я напишу рапорт вашему командующему!
