Михаил Серегин - Секс-пуля
– Есть, – ответил лысый в куртке. Еще мгновение, и он хлопнул бы дверью, после чего пустил бы движок и укатил, но он вылез из своего дома на колесах и подошел к Даниловой. Посмотрел ей в глаза. Он показался ей маленьким, а на самом деле был одного с ней роста.
Глаза у него темно-карие, почти черные, ни добрые, ни злые – пустые какие-то.
– Как зовут? – спросил начальственным тоном, будто интересовался, за какой срок построили этот объект.
– Даша, – пропищала Данилова. Строила из себя ну прямо-таки скромницу.
– Мерзнешь?
Дарья подумала, что у нее и на самом деле нос уже красный.
– Немного. Холодно на улице.
– Ты разбираешься в машинах?
Она улыбнулась.
– Немного.
– Видать, мозги у тебя действительно застыли, твердишь одно и тоже: «немного», «немного». Не против, если я тебя обогрею?
Вообще-то прямо вот так она не желала, то есть она об этом даже и не думала, то есть не мечтала, ой, аж сердечко зашлось!
Скромной девушке не полагается отвечать на такие вопросы. А он уже за ручку берет и ведет к своему навороченному джипу.
«Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно».
Душа у Дарьи пела, а уж когда она опустилась в кожаное кресло, жизнь сразу представилась ей в розовом свете.
– Меня звать Антон Ильич, – представился мужчина. – Или Антон, если угодно. Кушать хочешь?
Хотела ли она кушать? Да, конечно! Елки-палки. Вези давай скорее в кабак, да подороже, чего спрашиваешь?
– Не знаю, – Дада скромненько пожала плечами.
– Хочешь. Бледна, худа и заторможена. Сейчас поедем набивать животы.
Она так язык и проглотила.
«Кто из нас "тормоз", мы еще разберемся», – подумала она сама про себя, а тем временем внедорожник плавно тронулся с места.
Покатили они в «Золотую гриву», что рядом с Сенным базаром.
«Что он, на рынок держит, что ли? С другой стороны, какая тебе, Дашка, разница? Села и сиди. Все, что будет дальше, тебе давно известно».
На обед Антон Ильич не поскупился, молодец. Пили, ели на славу.
Когда они спустя два часа вышли на улицу, машины на стоянке не оказалось. Дарья почувствовала, что нервы внутри нее натянулись подобно тетиве.
Хозяин крутого авто, как это ни странно, пропаже не удивился. Ничего не говоря, взял ее за руку, и они пошли, как оказалось чуть позже, к дороге ловить тачку.
– А где машина? – Вопрос сорвался с языка сам собой.
– Хозяин забрал, – отмахнулся Антон Ильич.
Дарья остолбенела.
«Девку подснял, твою мать! На чужой тачке! Пацан. У него и бабок-то на одну ночь со мной не хватит!»
– Я, наверное, домой поеду, мама ждет, – засобиралась в дорогу девушка.
– Нет уж, милая, поедем в гостиницу, у меня сегодня был тяжелый день, и мне надо расслабиться.
Дада хотела встать на дыбы, но он задал хороший вопрос:
– Сколько ты хочешь?
От ужимочек перешли к деловым переговорам.
– Тысячу долларов, – двинула она, не задумываясь.
Он скептически оглядел Дарью.
– Ты столько не стоишь, да и мне так круто не платят. Я дам тебе шестьсот за ночь, девочка, и давай больше не будем на эту тему.
– Боюсь, ты меня кинешь. – Она не любила подобных сделок, предпочитая сближаться с мужчиной, чтобы потом тянуть из него средства, а этот дружбы не предлагал.
Он жестом отпустил притормозившие красные «Жигули», залез во внутренний карман и отсчитал шесть сотенных бумажек зеленого цвета.
Деньги как деньги, вроде и не фальшивые.
– На сегодня ты мой командир, – объявила Дада, задирая полы куртки и засовывая бабки в карман джинсов. – Что ж ты остановился, Антон Ильич? Лови машину.
На этом балу теперь она королева, а он – просто крестьянин.
Приехали в гостиницу «Зеркальная». Номер он снял на восьмом этаже, надо сказать, не самый шикарный, но душ там был. Кроме того, заботливый дядя закупил шампанское и ананасы – вещи, абсолютно необходимые, когда снимаешь девушку, без них ты не мужчина, а просто необузданное животное с незначительно выступающим вперед отростком. Также он не поскупился на икру и копченую колбасу, прибавив к этому бутылку дорогого коньяка, пару огромных коробок конфет. Так что получился весьма неплохой джентльменский набор на каждый день.
Любовник из лысого дяденьки оказался никакой: стрельнул разок и на боковую – это Дарье очень понравилось. Другое дело, что кровать узковата, зато она могла сказать «спасибо» за то, что не в машине, в «антисанитарных условиях», а все же как-то более цивилизованно он имитировал оплодотворение.
Дарья проснулась под утро оттого, что в комнате было жутко холодно. Высунув голову из-под одеяла, она увидела открытое окно. Героя-любовника рядом не было.
– Ни хрена себе, – выругалась она, вскакивая. Сложить один плюс один она была в состоянии даже после того, как накануне разошлась и практически в одиночку выпила бутылку шампанского. Окно открыто, мужчинки нет.
Подошла к окошку, высунулась на улицу. Внизу, на асфальтовой дорожке, рядом с клумбой лежит Антон Ильич. Свет фонаря помог Дарье разглядеть мозги вокруг головы. Некрасиво.
Отпрянув от окна, она сделала глубокий вдох. В следующий раз, когда она вздохнула, на ней была вся ее одежда. Оставаться в номере Дада не намеревалась. Хорошо, что рядом с трупом людей еще не было. Шесть утра, пока и не рассвело толком.
Стараясь не смотреть на портье, она вышла на улицу и быстренько засеменила прочь. Ее могут обвинить в убийстве.
В очередной раз ты, Даша, вляпалась в какое-то дерьмо.
* * *
Через неделю Дашке на радость выпал снег. Стало намного приятнее выходить во двор. Чище все вокруг, красивее. Воздух менее влажен, и переносить холод теперь куда проще.
Вытащив перед очередным променадом песцовую шубку (была и соболья, но это на парад), она надела ее на голое тело и стала задирать перед зеркалом ножки и так и сяк, представляя, будто соблазняет самчика. Получалось на загляденье хорошо. Она даже не поскупилась для себя самой на эпитет «великолепно». Покрасовавшись перед зеркалом, Дарья всерьез задумалась над тем, что пришла пора поменять ее нынешнюю «девятку» на «десятку» с двигателем «Рено». Говорили, неплохая штучка. Если брать со всеми наворотами, потянет тысяч на восемь долларов. Спрашивается, где взять такие деньги?
Мурлыкая под нос одно и то же: «Хочу баксы, хочу баксы, хочу баксы», она прошла в зал и включила семидесятипятисантиметрового друга по кличке «LG» с двумя тюнерами и функцией «картинка в картинке».
Поблуждав по каналам, ничего не нашла и решила пересмотреть хит всех проституток «Красотка» – сказка, что надо.
На часах не было еще и трех дня, а сюжет на экране не успел раскрутиться, когда в дверь позвонили.
Гостей она не ждала, этот адрес нигде и никогда не афишировала, клиентов сюда не водила. Кто же это тогда трезвонит и не дает спокойно жить людям, а? Кому нечем заняться?
Шубу она как надела, так и не снимала, в ней и пошла открывать.
Посмотрела в глазок.
Менты!!!
«Мать моя! Как такое может быть?!»
Делать нечего. Придется открыть. Она ни в чем не виновата, ей бояться нечего, закон на ее стороне. Может и не открыть, между прочим, это частная собственность, и без ордера им делать здесь нечего. А может, у них есть ордер? Фу-фу-фу, какая чушь.
В чем была, в том и пошла дверь отпирать.
На пороге стоял высокий, красивый, с румянцем на щеках старший лейтенант. Один. Больше никого.
– Гражданка Данилова?
– Она самая, здесь и прописана, – доложила Дарья, понимая, что перед ней мальчик, не более того. Можно и подурачиться.
– Я из милиции, разрешите войти? – Он невольно опустил глаза вниз.
Еще бы! Дарья дала ему конфетку – выставила абсолютно голую ножку так, что аж пола шубки приподнялась.
– Всем, кто из милиции, ко мне можно заходить, не спрашивая предварительного разрешения.
Она отошла в сторону, впуская нежданного гостя.
– Хорошо, я это запомню, – серьезно заметил молодой красивый, проходя в апартаменты.
– Заходите, заходите, кино не хотите посмотреть? – Она видела, что на мгновение он заинтересовался происходящим на экране.
Парень поглядел сурово, неласково.
– Где вы работаете?
– Вы что, участковый? – Она спросила об этом так, будто в следующую секунду собиралась вылить ему на голову помои.
Парень завелся, покраснел еще больше.
– Гражданка Данилова, я, старший лейтенант милиции Парусов Сергей Васильевич, пришел к вам домой для того, чтобы вы ответили на ряд вопросов. Если вы не намерены разговаривать, я приглашаю вас к себе, и немедленно – он полез в накладной карман синей форменной куртки, намереваясь достать оттуда какую-то бумажку.
– Не надо, не надо. Лучше я напою вас чаем. Разувайтесь, проходите.
Она чувствовала, что кровь в лейтенанте играет. Смотрит на нее, наверняка не отказался бы от такого сладкого пирожка.
Посадив милицию на кухне, она поставила на плиту чайник и скрылась в комнате, решив сменить шубу на халат.
